двери в коридор. — Немедленно на растерзание к пустынным кроликам! Чтоб твоего духу здесь не было!

Они оказались в коридоре. Там кипела невероятная суета. Бегали солдаты-кобры, стража Панченги-папы, спешили люди в черных мундирах, пробежал гориллоид… Все двери в комнаты были распахнуты, из комнат выволакивали ученых, а ученые старались вытащить вместе с собой нужные книги, кассеты, приборы. Все горланили, все торопились.

— И это все из-за меня? — спросила Алиса.

— Нет! Ты только ускорила бегство, — ответил Панченга-сын. — Если ты разузнала о базе, значит, инспектор Кром не за горами.

— Значит, все-таки я вас перепугала, — сказала Алиса.

— Много о себе думаешь, плохо кончишь, — ответил Панченга. Он все тащил за собой Алису, даже руку было больно.

— Да не спешите вы так! — крикнула ему Алиса. — Руку оторвете. Вас же никто из родственников сейчас не видит и не слышит. Переведите дух. У вас, наверно, сердце болит. При вашем-то лишнем весе!

— А ведь и впрямь, — согласился Панченга, замедляя движение. Свободной рукой он держался за сердце. — Так я долго не протяну.

Перед ними была лестница наверх. Возле нее дымил воткнутый в отверстие в стене факел. Панченга взял факел и сказал Алисе:

— Иди впереди, но не вздумай убегать. Убежишь — тебе же хуже.

Алиса нарочно не спешила. Она понимала, что каждая минута работает в ее пользу. Сейчас уже Вага вышел из катера и идет к крепости. Он осторожен…

Ее задача — тянуть время. Поэтому Алиса медленно, долго нащупывала ногой каждую ступеньку.

Но, как будто угадав ее мысли, Панченга толкнул Алису в спину.

— Иди как следует! Некогда мне с тобой цацкаться! Даже если твои косточки найдут в крепости и поверят, что тебя сожрали кролики, все равно в конце концов какой-нибудь гориллоид проговорится инспектору, а то и пан Водичка нас предаст… Разве можно верить людям? Ты иди, иди…

— А чего вам бояться? — спросила Алиса. — Вы же ничего плохого не сделали. Вы производите впечатление доброго и великодушного человека.

— Да, я такой! Я именно такой! Я лучше многих. И если бы не проклятая семья, которая меня затянула в преступный мир, я бы мог стать инженером, ученым, артистом, наконец!

— Еще не поздно.

— Поздно. Я совершенно разучился работать. А ты иди, Алиса, иди, тебя ждет быстрая и поэтому не очень мучительная смерть.

— А почему здесь ученые? — спросила Алиса. — Что они здесь делают?

Лестница оказалась короткой, за ней начался темный сводчатый коридор, сверху редко-редко падали капли воды…

— Если бы я не был уверен, что тебя через пять минут растерзают, никогда бы не сказал, — признался Панченга. — Это идея папаши. Он давно уже с ней носился. Мой папаша — ужас какой головастый! Он давно еще говорил: самое дорогое на свете — мозги! И если у нас с вами, мальчики, мозгов не хватает, то надо отобрать мозги у других людей. Мы, конечно, смеялись сначала, но папаша нас убедил. И с тех пор мой братишка адмирал Панченга как захватит корабль, то ребятишек и красивых девочек сразу ко мне, на сиенду. Им там память стирают, чтобы не шебаршились, и они начинают пропалывать ананасы. Некоторых продавали — кого куда… А если на корабле попадались ученые или изобретатели, мой адмирал их отвозил сюда, к папе, для этого специально подвалы под крепостью оборудовали.

— Но зачем?

— А затем, что в ученых головах всякие полезные мысли бродят. А ученый часто и не подозревает, какие они полезные. Мы этому ученому говорим: работай на нас!

— А если он не захочет?

— Это он только сначала не хочет. А если на него нажать — сразу захочет. Один кушать любит, второй за своих родных боится, третий обеднел… Надо только ключик найти. А как нашел, дальше сложностей не бывает. Ему прибор нужно — мы ему прибор доставим, ему химию подавай — мы ему эту химию подаем! Изобретай, трудись…

— И что-нибудь получалось?

— Ты думаешь, мы только грабим? Ничего подобного, нам сиенда хорошие доходы приносила. Нам ученые золотые яйца несут. Они изобретают, придумывают, а мы торгуем. Мы так разбогатели, что оборудовали под базу целую планету. Оттуда нас не выкуришь! Там для ученых — рай! Все условия, не то что здесь. Рай из чистого мрамора.

— А как же вы изобретениями торгуете?

— Для этого мой папаша ночей не спит, думает.

— Я не понимаю. О чем ваш папа думает?

— А он думает, как изобретение повернуть, перевернуть и наизнанку вывернуть.

Алиса пожала плечами.

— Ну, слушай! Есть, например, у нас один ученый, он изобрел средство, которое уничтожает трение. Понимаешь? Ты помазал подошвы этим средством и никогда шагу не сделаешь — умора? Скользят ботинки, и все тут! Этот чудик думал, что его средство в промышленности очень нужно, чтобы части станков не терлись друг о дружку. А нам станки ни к чему! Мы его изобретение чуть-чуть изменили и тирану Катациклу с Вапраососа продали баночку за тонну алмазов. Он этой мазью свою крепость смазал, и вот уже год, как его племянники эту крепость штурмуют, да не могут на стену влезть. Смешно? Еще хочешь пример?

— Хочу, — сказала Алиса. Ей-то некуда было спешить.

— Этот самый… как его… забыл, сделал заморозку. Если ею брызнешь на курицу — она тут же замораживается и уж не разморозится, пока антизаморозкой не капнешь. Для домашних хозяек удобно, для путешественников удобно… А папаша подумал и решил: это же замечательное оружие! Продали распылитель заморозки Дургу Брандердургу. Он этот распылитель поставил перед своим войском, когда с мачехой воевал, нажал на кнопку — и в мгновение ока заморозил все ее войско, включая и мачеху. А нам честно заплатил замороженными монетами.

— Очень интересно, но подло, — сказала Алиса. — Люди старались, хотели сделать лучше для всех, а вы все переворачиваете. И получается зло.

— А это не мы, Алисочка, придумали, — улыбнулся Панченга. — Это еще тысячу лет назад люди придумали. Это в истории тысячу раз было, и никто не удивлялся. Только ты решила удивиться. Сначала люди лодку придумали, чтобы через озеро переплыть, а другие к лодке таран приспособили, чтобы этим тараном чужие лодки топить. Одни люди самолет придумали, чтобы по небу летать, почту перевозить, и тут же другие пришли, посильнее да похитрее, и дали пилоту бомбу. Кидай, сказали, вниз на город, сверху убивать удобнее, чем с земли стрелять. И так, Алисочка, всегда и везде!

— Нет! — сказала Алиса. — Не всегда и не везде. Это вам только кажется, что таких, как вы, много. Такие, как вы, по углам и подземельям прячутся. Как крысы.