Валентайн протянул ему пластиковую карточку. Уайли распахнул дверь.

— Вот о чем я хотел с тобой переговорить.

Валентайн вошел в номер. Гостиная была заставлена букетами. От их аромата и лошадь упала бы с копыт. На журнальном столике он нашел адресованный ему конверт.

Из конверта он извлек открытку ко дню Святого Валентина с сердечком в центре. К надписи было прибавлено его имя: «С днем Святого Тони Валентина». Он улыбнулся и открыл ее.

КАЖЕТСЯ, Я В ТЕБЯ ВЛЮБИЛАСЬ

Уайли велел ему сесть на диван и принес две диетические колы из мини-бара. Валентайн держал открытку и смотрел на признание в любви от Люси.

Уайли плюхнулся рядом и протянул ему колу. Валентайн сделал большой глоток. Он читал где-то, что искусственный заменитель сахара в диетической коле повышает тягу к сладкому. А это вредно. Но ведь так вкусно, просто беда.

Уайли откашлялся.

— Слушай, Тони, мне трудно это говорить. Но ты должен услышать. Ради твоего же блага.

— Ну, говори.

— Люси Прайс — плохая компания.

— Думаешь?

— Да. Знаешь ее прозвище?

— Нет.

— Паяльная лампа. Сжигает все, к чему приближается.

Валентайн вернул открытку на журнальный столик.

— Мне сейчас не до этого, не хочу это слышать.

Уайли отпил колы и уставился на него.

— Знаешь, сколько раз за эти годы меня подмывало сказать это тебе? Раз сто. А знаешь, почему я молчал? Потому что понимал: все, что ты говоришь, правда.

— Предлагаешь мне заткнуться и послушать?

— Ага, — подтвердил Уайли. — Теперь я все скажу.

— Валяй.

Уайли посерьезнел.

— Дело в следующем. Люси Прайс не смогла бы бросить игру даже под угрозой смерти. Она профукала все. Дом, машину, семью. Полгода назад ее муж взял детей в охапку и свалил в Юту. Нашел работу и прислал ей билет на самолет. Но она к нему не полетела.

— Кто это тебе рассказал?

— Ее муж. Он тут работал. Он умолял ее обратиться за помощью, но Люси отказалась. Она считает, что все в ажуре. А на самом деле она — безнадежный случай.

— Не говори так.

— Она тебе нравится, да?

Валентайн призадумался.

— Я был бы не против, — признался он.

— Не надо.

— Тебя послушать, так она какая-то прокаженная.

— В казино Лас-Вегаса есть программа для игроков-маньяков. Если человек, подсевший на игру, обратится к нам, мы не впустим его в казино. Уже больше тысячи человек записались. Программа начала работать в Канаде, причем очень успешно.

— Ну и?

— Люси ни за что не запишется.

— А ты предлагал ей?

— Раз десять.

Валентайн допил колу. Удачная поездочка в Лас-Вегас, ничего не скажешь. Сына потерял, лицо изрезали, а теперь еще это. Он посмотрел на открытку на столе. КАЖЕТСЯ, Я В ТЕБЯ ВЛЮБИЛАСЬ. Знает ли Уайли, как дороги эти слова? У него есть жена, и он, наверное, слышит всякие нежные глупости, когда захочет. Он не понимает, что это такое — быть одному.

Уайли взглянул на часы, поднялся и пошел к двери.

— Офис «Фейс-Скан» как раз по дороге ко мне домой, — сказал он, вытащив из кармана фотографию Амина. — Я заеду к ним и попрошу прогнать ее через компьютер.

— Спасибо. Ты золото.

— Звякни им через пару часов. Они по выходным работают.

— Хорошо.

Уайли взялся за ручку двери и, понизив голос, добавил:

— Ты уж извини, Тони. Я должен был тебе сказать.

Валентайн доехал до дома Люси Прайс, обдумывая разговор с Уайли. Он назвал ее безнадежным случаем. Валентайн не поверил. Нельзя так говорить о человеке — надежда есть всегда. Возможно, это единственное, что он вынес из своего католического детства. Всегда остается возможность искупления.

Уже на подъездной дорожке понял, что ему следовало бы сначала позвонить и предупредить о визите. После того, что стряслось накануне, она, наверное, уже успела купить пистолет. Входная дверь была открыта. Взяв с сиденья бумажный пакет, Валентайн вылез из машины.

Люси стояла на пороге. Ее кожа в солнечном свете сияла нежно и загадочно. Валентайн подошел к ней, и она его поцеловала.

— Нашел сына?

— Нет еще. Захотелось тебя навестить. Спасибо за цветы.

— После вчерашнего это самое малое, что я могла сделать.

Она пригласила его войти. В доме пахло свежезаваренным кофе и подгоревшими хлебцами. Люси предложила ему омлет, и они пошли в кухню. Валентайн сел за стол, поставив пакет между ног. Пока Люси колдовала над завтраком, он разглядывал мебель и утварь. Все старое и видавшее виды. Все фанатичные игроки, которых ему доводилось встречать, жили так же. Валентайн попытался отогнать эту мысль.

— Надеюсь, тебе не надо сильно зажаривать? — спросила она, выкладывая омлет на тарелку.

— Нет, что ты. У тебя «табаско» не найдется?

Она разыскала бутылочку в шкафу и присела за стол. Годы питания в забегаловках приучили его к острому соусу, и он обильно полил им омлет. Потом подвинул ногой пакет по линолеуму к ее стулу.

— Это мне?

Валентайн кивнул.

— Все тебе.

Она приподняла брови и подняла пакет с пола. Потом открыла и вскрикнула. Пакет упал, содержимое рассыпалось по полу.

— Господи! Господи! — Люси вцепилась в его руку. — Это мои двадцать пять тысяч, да? Да?

Он кивнул, продолжая есть. На самом деле это был гонорар, который Чанс Ньюман выдал ему два дня назад за демонстрацию «тупика». Валентайн счел чистым совпадением тот факт, что Чанс заплатил ему ровно столько же, сколько пропало из сейфа в номере Люси.

— Ты вытряс из них мои деньги? — спросила она.

Снова кивок. Омлет был ужасен. Он бросал его в рот, не останавливаясь.

— Даже спрашивать не буду, как тебе это удалось. — Ее лицо сияло. Люси собрала пачки купюр с пола и крепко прижала к груди. — Ты понимаешь, что это значит для меня?

Она поцеловала его, подпрыгнула, скинула шлепанцы и принялась танцевать как балерина, то и дело замирая, чтобы сделать пируэт. Деньги сыпались из ее рук. Валентайн отложил вилку и улыбнулся.

— Это значит, что ты можешь упорядочить свою жизнь.

Люси застыла.

— Ты о чем?

— О том, что ты рассказала мне на балконе. Эти деньги помогут тебе привести свою жизнь в порядок.

— Я так сказала?