Мне не давала покоя одна простая мысль. А если преступник не был одиночкой?

Ночью я едва не оглохла от грохота фейерверков и петард, которые одна за другой взлетали над Пиллар-Пойнт и пышно расцветали в небе. Сколько я ни натягивала на голову подушку, спать под канонаду было невозможно. Моя храбрая собачка забилась под кровать и дрожала, поджав хвост.

— Все в порядке, Бу. Не бойся. Скоро все закончится. Когда я наконец заснула, меня разбудил металлический звон ключей, загремевших во входной двери. Марта его тоже услышала, быстро выскочила в коридор и разразилась громким лаем.

Кто-то пытался войти в дом. Дальше все происходило очень быстро.

Я схватила пистолет, сняла предохранитель, скатилась с кровати на ковер и ползком двинулась к прихожей. Нащупывая по дороге стены, я стала отсчитывать двери от спальни до гостиной, и вдруг сердце у меня подскочило к горлу — в дверном проеме возникла темная фигура. Лежа на полу, я вскинула перед собой оружие и заорала:

— Стоять, чертов ублюдок! Руки за голову, быстро! Раздался сдавленный крик.

Лунный свет упал на испуганное лицо моей сестры. Она держала на руках ребенка, который зашелся от громкого плача. Я сама едва сдержала крик. Вскочив, я торопливо щелкнула предохранителем и опустила руку.

— Кэт, это я. Прости. Назад, Марта, назад!

— Линдси? — Кэт шагнула ко мне, поправляя на руках маленькую Мередит. — Твой пистолет заряжен?

Шестилетняя Бриджид робко прижалась к матери. Она закрыла лицо мягкой игрушкой и ударилась в громкий рев. Руки у меня тряслись, а в ушах бешено стучала кровь. Боже милостивый. Я едва не убила собственную сестру…

Я отложила пистолет и порывисто обняла Кэт и Мередит.

— Прости, — выдохнула я. — Прости, ради Бога.

— Я звонила тебе раз двадцать, — пробурчала мне в плечо сестра и отодвинулась. — Ты ведь меня не арестуешь?

Я взяла на руки Бриджид, прижала к себе, поцеловала в мокрую щеку и в кудрявую головку.

— Мы с Мартой не хотели тебя испугать, милая.

— Ты останешься с нами, тетя Линдси?

— Только на одну ночь, солнышко мое.

Кэт включила свет и увидела на стене следы от пуль.

— Ты не брала трубку, — пробормотала она. — А на ответчике нет свободной памяти.

— Это все из-за журналистов. — Сердце по-прежнему колотилось в горле. — Извини, что я вас напугала.

Сестра протянула руку и потрепала меня по щеке.

— Ты действительно очень страшный полицейский. Вместе с Кэт я отвела девочек в детскую, где нам удалось немного успокоиться, а мои племянницы перестали хлюпать носами. Мы переодели их в пижамы и уложили на кровати.

— Я слышала новости, — произнесла сестра, как только мы закрыли за собой дверь. — Это правда? Ты поймала того парня, и преступник — Кит? Я знала Кита. Он мне нравился.

— Мне тоже.

— А что это за машина у подъезда? Похожа на автомобиль дядюшки Дуги.

— Верно. Это для тебя.

— Неужели? Ты серьезно?

— Подарок от жильца. Прими его, Кэт.

Мы крепко обнялись. Мне хотелось сказать: «Теперь все будет хорошо. Мы поймали этого ублюдка». Но я лишь проговорила:

— Завтра устроим пробную поездку.

Пожелав сестре спокойной ночи, я забрала Марту и вернулась в спальню. В темноте щелкнула выключателем и застыла на пороге.

Мне опять захотелось крикнуть.

На моей кровати сидела Эллисон, дочка Кэроли. То, что она оказалась здесь, само по себе было достаточно пугающе, но вид девочки встревожил меня еще больше. Она была босиком, и одной ночной рубашке и плакала навзрыд.

Опустив пистолет, я бросилась к Эллисон, упала рядом на колени и схватила ее за плечи.

— Что случилось, милая? Почему ты здесь?

Восьмилетняя малышка всхлипнула и, прильнув ко мне, горячо обняла за шею. Она сотрясалась от рыданий. Я прижала ее к себе и стала забрасывать вопросами, почти не давая ей времени ответить.

— Тебе плохо? Что случилось, Эллисон? Как ты сюда попала?

Девочка пролепетала:

— Дверь была открыта, и я вошла.

Ее захлестнула новая волна плача, причину которого я не могла понять.

— Эллисон, поговори со мной, — попросила я, отодвинувшись и быстро осмотрев девочку.

Ее ноги были в свежих ссадинах и испачканы землей. Дом Кэт стоял в миле от школы, на противоположной стороне шоссе. Значит, она пришла сюда пешком. Я снова стала задавать вопросы, но девочка точно окаменела. Она жалась ко мне и захлебывалась слезами.

Не теряя времени, я натянула поверх пижамы джинсы, обулась в кроссовки, повесила на плечо кобуру с «глоком» и прикрыла ее кожаной курткой.

Потом завернула Эллисон в теплый шерстяной свитер и понесла ее к двери.

— Не бойся, — сказала я плачущей девочке. — Мы идем домой.

Машина Кэт стояла позади моего «иксплорера», загораживая выезд на шоссе. Зато «понтиак-бонневилл» был свободен, и его бронзовый нос смотрел прямо на улицу. Пристроив Эли на заднем сиденье, я села за руль и повернула торчавший в замке ключ. Мотор мягко заурчал. Под треск ослепительных ракет я выскочила на шоссе и уже собиралась повернуть на север к школе Кэроли, когда сзади послышалось громкое «Нет!».

Взглянув в зеркальце заднего обзора, я увидела бледное лицо Эллисон и ее широко раскрытые глаза. Она показывала на юг.

— Ты хочешь, чтобы я поехала туда?

— Пожалуйста, Линдси. Скорее!

Нотки отчаяния в ее голосе ударили меня, как электрический ток. Я развернула автомобиль на юг и давила на газ до тех пор, пока на одном из перекрестков не услышала, как Эли прошептала:

— Поверни здесь.

Бесконечная пальба и грохот пиротехники продолжали выматывать мне душу. Я была сыта по горло перестрелками и от каждой вспышки вздрагивала, как от пулеметной очереди. Несколько минут мы мчались по грязной и извилистой Клифф-роуд, увеличивая скорость. Машину заносило на поворотах, как старую карету. В моих ушах звучал укоризненный голос Кита: «Линдси, это автомобиль-люкс».

Просвистев сквозь темную, как ночь, эвкалиптовую аллею, автомобиль вылетел на открытое место. Впереди и слева возвышался круглый дом, прилепившийся к склону холма. Я взглянула в зеркальце.

— Что теперь, Эллисон? Куда ехать?

Эллисон показывала на круглое строение. Она закрыла ладонями глаза. Ее голос был едва слышен: