— Всё нормально. Это квартира нашей семьи. Не переживай! Хорошо?

— Ну ладно, — неуверенно проговорила Лиза, но уже пошла без сопротивления, правда, сомнения так никуда и не делись. “Вот зачем нужна ещё одна квартира, если по факту живут в совершенно другом месте?” Очень хотелось спросить, но Рома сам всё рассказал.

— Об этой квартире мечтала мама. Все переделки в квартире — по её личному дизайну. Отец ещё при строительстве этого комплекса оплатил все существенные изменения в проекте. Они любили бывать здесь, пока квартира строилась. — Горько усмехнулся, нажимая на кнопку вызова лифта. — Она так и не увидела, что получилось в итоге, отец целенаправленно воссоздал каждую мелочь по её эскизам. Там даже есть её любимые кактусы. — Створки открылись, и они вошли в кабину. — Знаешь, что удивительно? — Рома встретился взглядом с рыжей. — Она не жила в этой квартире ни одного дня, но мы всё равно чувствуем её присутствие в каждой детали интерьера, вот поэтому отец не может ни продать её, ни жить в ней, ни забыть, что она есть у него. Сейчас сама всё увидишь; это не жилище двух холостяков. Мы как раз туда едем, мне нужно кое-что забрать из квартиры, а оттуда сразу спустимся в бассейн.

Лиза отвела взгляд, потому что не могла видеть ту боль, которая появлялась в глазах Ромы каждый раз, как он заговаривал о своей матери.

Лифт остановился на тридцать пятом этаже. Там было всего восемь квартир. Самойлов прошёл к самой дальней двери и открыл её электронным ключом, в квартире сразу загорелся свет.

— Заходи, осмотрись пока. Я скоро. — Рома взбежал по лестнице на верхний этаж.

Лиза проводила его взглядом и прошлась по комнате, подошла к окну и застыла в немом восхищении. На город опускались вечерние сумерки, на улицах то там, то здесь уже зажглись фонари, а на домах загорались разноцветные неоновые вывески. Никогда прежде ей не доводилось видеть город с такой высоты, и зрелище это завораживало. Вернулся Самойлов.

— Твоя мама была дизайнером? — спросила Лиза; ей хватило одного взгляда, чтобы понять, о чём говорил Рома, здесь во всём чувствовалась женская рука.

— Художник. Но работ её ты здесь не найдёшь, отец держит их в старой студии в загородном доме. Кстати, ты, наверное, спросишь, как такие разные люди как художник и бизнесмен могли оказаться вместе?

Лиза повернулась к Самойлову и посмотрела удивлённо: именно об этом она сейчас и думала.

— Они познакомились на выставке отца. — Рома усмехнулся, замечая её удивление. — Да-да, в прошлом отец был довольно известным фотографом, он творил под псевдонимом Лекс Лензий. И если ты когда-нибудь увидишь на фотографии две коряво написанные буквы “ЛЛ”, словно небрежной рукой их вывел ребёнок, знай, это точно мой отец.

— То есть, — начала Лиза, — те фотографии в загородном доме…

— Да, это работы отца.

— Они потрясающие, — восхищённо проговорила Лиза, вспоминая портрет женщины в изумительных светотенях; но принять это было трудно: вот не вязался для неё образ профессионального фотографа с крутым бизнесменом! — Если честно, это очень необычно.

— Ещё бы, — усмехнулся Рома. — Бабушка рассказывала: когда мой отец заявил им, что ему нафиг не нужна их семейная компания, дед выгнал единственного сына из дома и лишил денежного обеспечения. — Понизил голос до шёпота: — Между прочим, это страшная тайна нашей семьи.

— Но как же он?.. — Лиза осеклась, она только что чуть не ляпнула, как его отец смог прожить без поддержки семьи.

— А вот так. — Рома словно понял, о чём хотела спросить рыжая, но из деликатности не договорила. — Продавал свои работы газетам, снимал моделей для журналов, ездил в горячие точки, провёл несколько выставок, на одной из которых и познакомился со своей будущей женой. Именно мама настояла, чтобы отец вернулся к своим прямым обязанностям единственного наследника. Но он всё равно продолжал заниматься фотографией, правда, как только её не стало, полностью забросил любимое дело.

Лиза не смогла скрыть, что её тронула и поразила эта история.

— Ну, ладно. — Рома взял под локоть девушку и повёл к выходу. — Пошли устанавливать новый мировой рекорд.

— Мировой рекорд — это точно не про меня, — честно призналась Лиза. — Я сдаю норматив по плаванию, но даётся он мне нелегко.

Рома закрыл квартиру, нажал на кнопку лифта, они вошли в кабину и поехали вниз.

— Вот сейчас мы это и проверим.

Они вышли из лифта. И Лизу снова ждал сюрприз: перед ней был коридор, в котором горели только лампочки аварийного освещения, и кромешная темнота в конце за полупрозрачной дверью из двух створок.

— Ром, — позвала Лиза, глядя перед собой. — Мы что, будем там одни?

— Да. — Рома выглядел довольным. — Но ты не переживай, у меня есть мультипаспорт, — пошутил он, вытаскивая из кармана электронную карточку и гордо потрясая ею, точь-в-точь как это делала героиня одного небезызвестного фильма. — Другими словами, у меня есть доступ ко всем благам этого жилищного комплекса. — Улыбнулся с хитрым видом. — А ещё я знаю, где включается свет.

Рома открыл дверь и включил освещение.

— Прошу, — жестом пригласил он девушку. — Женская душевая в той стороне. Переодевайся и приходи. Я буду ждать тебя здесь, — кивнул на бассейн.

Лиза быстро ополоснулась, переоделась в купальник, натянула на голову шапочку и пристроила на лоб плавательные очки, на ней сегодня были линзы, хотя она всё же смогла починить свою оправу, но не стала брать очки с собой. Перед тем как выйти в плавательный зал, окинула себя критическим взглядом в зеркале: вот вроде бы всё при ней, но в этом слитном купальнике она отчего-то выглядела особенно хрупкой. Одна мысль о том, что она сейчас предстанет в таком виде перед глазами Самойлова, заставляла её изрядно нервничать и чувствовать себя уязвимой. И да, как многие девушки, она тоже мечтала об идеальной фигуре, но как говорится:

— Что выросло — то выросло, — с тяжёлым вздохом сказала Лиза, взяла полотенце и пошла в зал; нет, конечно, у неё была мысль обмотаться полотенцем, как это обычно делают в саунах, но потом она всё же передумала это делать.

За то время что Лиза отсутствовала, Рома успел разок проплыть бассейн до конца и сейчас возвращался. Он был как раз на середине, когда девушка показалась из душевой, подплыл к бортику и равнодушно посмотрел на неё снизу вверх, по крайней мере, ему так казалось, что он был хладнокровен и выдержан.

— С тумбы или от бортика? — спросил Рома и сам не узнал собственный голос, но списал это на сбившееся от плавания дыхание.

— От бортика, — ответила Лиза, чувствуя себя неловко под оценивающим взглядом Самойлова. — Хочу сначала вспомнить ощущения. — И решительно зашагала к спуску в бассейн.

Рома провожал девушку задумчивым взглядом: вот спрашивается, как можно прятать такую красоту под всеми этими свободными джинсами и балахонистыми рубашками? И тут до него вдруг дошло, что он с совершенно дурацким видом продолжает пялиться на девушку, он отцепился от бортика, нырнул и какое-то время плыл под водой.