Никита медленно поднимает руки и стягивает с меня тонкий свитер. Стою перед ним в одном белье. Он заводит руки за спину и расстегивает защелку. Ведет по моим плечам кончиками пальцев, задевает бретельки, снимает легкое кружево и отбрасывает. Покрываюсь мурашками сразу. Дышу мелко, неровно, не могу захватить кислорода. Волнуюсь немного, но хочу продолжения больше всего.

— Ты такая красивая, — словно через шорох листьев слышу это признание. — Моя непокоренная…высота…И я…Только тебе…сдаюсь…Сам… — склоняется и касается губ, и шепчет, шепчет. — Белая птица…Светлая…Свободная…Не отдам…Никому…

Лопающиеся гласные и глухие согласные взрывают мне мозг. Он меня хочет. Я ЕМУ нравлюсь. Он мой! Ник Шахов мой и больше ничей! Гори все огнем. К черту! Будь что будет. От судьбы не уйти, но сейчас, да, именно сейчас, она в наших руках.

— Не отдавай, — практически умоляю и крепко-крепко обнимаю. — Не отдавай, Никит. Хочу быть только с тобой. Быть только твоей.

Он со сдавленным стоном отшатывается и окатывает сверкающим взглядом. Вижу, как закипает, как борется с собой, как топчет в себе безудержную ярость стихий. Да он и сам стихия. Страстная, неуправляемая, убийственная. И я провоцирую его, как могу. Схватываю водолазку и стягиваю.

Вот он мой воин Маори, весь передо мной. Дикарь! Дрожащий, утопающий во мне дикарь. И пусть. Глажу его крупные плечи, достаю до шеи, трогаю, не могу оторваться. Ник вибрирует подо мной. Из груди вырываются хриплые звуки. И тут он хватает меня на руки и зашвыривает прямо в центр кровати. Секунда, и он на мне, придавливает своей тяжестью. Трогает везде, жадно целует, осторожно касается груди, сжимает соски. Меня охватывает звериная потребность в большем. Отвечаю Никите так неистово, что он на мгновенье отрывается.

— Я пытаюсь быть нежным. — заглядывает в глаза — Но ты не помогаешь мне…Кого хочешь разбудить, царица моя…Ммм? — трется об мои губы.

— Тебя, Ник…Какой ты есть на самом деле…Ниииик…аааахх… ещеее…

— Так? — всасывает сосок и прикусывает.

В ответ только кричу. Громко, несдержанно. Ник взметывается огромной тенью, держит двумя руками за талию, сдавливает. Гладит длинными пальцами по бокам и переводит на пирсинг. Завороженно смотрит и трогает ящерицу.

— Твой живот…- быстро наклоняется и проводит языком и тут же выпрямляется. — Эта ящерица сводит меня с ума. Еще тогда…когда впервые увидел. Такая же, как и ты…Не поймать…- стаскивает с меня джинсы вместе с бельем, неотрывно смотрит между ног. — Но сейчас ты попалась. Попалась!

Расставляет мне ноги и фиксирует. Слезает с кровати и снимает с себя оставшуюся одежду. Вижу, как тяжелый упругий член покачивается. Он огромный! Как он им будет…? Начинаю беспокоится и неосознанно отползаю дальше к изголовью. Ник перехватывает мои ноги и подтягивает к себе.

— Куда ты собралась? — неспеша ласкает. — Теперь поздно. — наклоняет он голову вбок, и мне страшно. Словно перерождается на глазах. Он снова холоден, или мне кажется?

— Ник, я.. — судорожно сглатываю. На черта я его «будила»?

— Испугалась? Правильно делаешь.

— Ты…снова другой…

— С тобой никак иначе…Дурею…- покрывает меня вновь своим горячим телом, я послушно льну и обхватываю его руками и ногами. Ощущаю как крупная головка приникает плотно ко мне. Сильнее соприкасаемся. Это очень волнующе. Очень. — Я так хотел тебя. Всегда хотел! Ты даже не представляешь насколько, — сыплет будоражащим признанием. — Подари мне себя. Откройся. Отпусти…нас. Это как прыжок, сначала страшно шагнуть, а потом экстаз. Вспоминай…Лети со мной…Сейчас…

35

Моя Щепка подо мной. Крышу рвет отчаянно. С ума схожу свирепо и исступлено. Она сводит. Лена…Моя девочка Лена. Я не могууууу…Во мне бьется отчаянная сила. С трудом себя контролирую. Малышку нельзя испугать, нельзя, ее можно только беречь.

Как сдержаться, когда все демоны огромным скопом неудержимой похоти вылазят из меня. Корежит, как одержимого, но все это заперто внутри. Только шкуру дикой дрожью сотрясает и стоны сквозь сжатые зубы вырываются.

Хрупкая, обнаженная и трепещущая. Ранимая и ласковая. Ни на какие долгие прелюдии не способен, так хочу в нее. Все на что хватает, гладить и целовать. Ждет. Все мои трансформации переносит, только пугается иногда, но быстро обуздывает моих бесов. Она меня покоряет, подминает, и я сдаюсь ей. На хрен все! Я сдаюсь! Все равно, кроме нее ни на кого не способен смотреть.

Все извращения отходят, откатываются и разбиваются об острое затхлое прошлое. Только сейчас понимаю, что значит хотеть по-настоящему. Это не только для себя делать, но и для нее. Ловить ее удовольствие, дарить едва выносимые ощущения, тащиться от того, что просто ласкаешь трепетную свою девушку и, видя, как ей хорошо, самому тонуть в этом восторге.

Я сейчас не только Лену, но и себя вновь и вновь открываю. Останавливаюсь на виражах, торможу, только бы не испугать. Шумно выдыхаю и открываю глаза. Хватаю ее лицо в ладони и поворачиваю к себе. Серые бескрайние океаны тянут меня в свою глубину. Блестят и сверкают. Вздрагивают и порхают реснички, губы распахнуты. Горит моя девочка невинная, пылает. Все эти сравнения в себе держу, не понимаю откуда это берется. Ведь ни о чем таком раньше не думал, а с ней само по себе получается. Хочу ей выплеснуть, но язык нем, просто внутри взрываюсь.

Пересиливаю.

— Я не могу без тебя. Лееееен…- присасываюсь к ее языку. Обнимает и перебирает волосы на затылке. Сама спускается и шею целует. Выворачиваюсь и подставляюсь. Лижет мою кожу, прихватывает, покусывает. Бестия невинная. Меня окатывает новой дрожью. А она все таскает языком по мне, выколачивает крупные мурашки. — Что ты…делаешь…Уухх..бля…

— Ник, — доносится сквозь эротическое марево. Поднимаю на нее тяжелый взгляд — покажи мне.

— Что? — в силах только шептать. Я знаю, что последует за этим.

— Ты знаешь. Я хочу узнать…какой ты….

Знаю, что о моих сексуальных загонах говорит, а все равно эти слова поднимают меня. Понимаю, просит о чем. И я хочу так, но не на всю