Вместо них вскочил хитроватый тип и бодренько отрапортовал:

— Конечно-конечно!

Судья, зачем-то снова нацепив на нос очки, смерил его взглядом и процедил:

— Представитель истцов, я спрашивал ваших клиентов, а не вас. Будьте добры молчать, пока я к вам не обращусь.

— Извините, ваша честь! — пискнул адвокат, одновременно передергивая плечами, поправляя узковатый пиджак и смешно шевеля ушами.

— Истцы, вы поддерживаете исковые требования? — вновь повторил судья.

Те, по всей видимости, не были готовы к такому повороту событий, поэтому минут пять не могли сообразить, что от них хотят. Они мяли в руках шапки, поминутно кланялись, пребывая в состоянии перманентного восторга и священного ужаса перед лицом столь важной особы. Ну правда, тут просились именно такие эпитеты!

— Ну, стало быть, да… — наконец прогудел один из них. — Того, стало быть, поддерживаем!

Судья с заметным облегчением кивнул и вытер пот расшитым платком. Но это еще были цветочки, над троллихой пришлось биться значительно дольше. В итоге он довольствовался ответом представителя, так и не добившись от его клиентки чего-то связного.

Насколько я помню из лекций, тролли полуразумны, но законом прямо не установлена их недееспособность, поэтому юридически они считаются вполне способными понимать значение своих поступков и руководить ими.

— А вы, ответчик, признаете иск?

— Нет, ваша честь! — вскочив и вытянувшись по стойке смирно, браво отрапортовал Поль.

Я подавила вздох: ах, как он хорош! Золотистая грива волос, схваченных на шее лентой, широкие плечи, серые глаза…

Судья бросил на госпожу Громову одобрительный взгляд, и она в ответ чуть склонила голову.

— Разрешите ходатайство? — поднялась она.

— Заявляйте.

— Ваша честь, мы просим привлечь присутствующее здесь третье лицо — барона Кар’а’бас де Барас к участию по делу как соответчика по настоящему делу, поскольку мой доверитель действовал в его интересах.

— Мнение участников процесса? — поинтересовался судья.

Представитель истцов заискивающе сообщил, что оставляет этот вопрос на усмотрение суда.

— А вы, заинтересованное лицо?

— Вред, причиненный лицом в состоянии крайней необходимости, возмещает лицо, его причинившее, — парировал тот прочитанной с бумажки цитатой из Гражданского кодекса. — Позвольте, какое отношение к этому имею я?!

Интересно, а почему он без адвоката?

— Я удовлетворяю заявленное ходатайство, — поразмыслив с минуту, постановил судья. — Степень вины каждого ответчика будет определена в решении.

Аристократ набычился, но промолчал.

— Итак, — со вздохом начал судья, — приступим к пояснениям сторон…

Еще бы ему не вздыхать: пояснения неграмотных крестьян и троллихи обещали быть незабываемыми.

Наверное, во время этого действа у меня глаза были как у персонажей японских мультиков. Признаюсь честно, такого бреда я еще не слышала даже в этом богатом на абсурд мире.

Оказывается, Поля нанял тот самый аристократический тип, барон чего-то там. Предметом договора было убийство тролля, который уже некоторое время браконьерствовал в окрестных лесах. Угомонить хулигана иначе не получилось, поэтому барон воспользовался помощью первого попавшегося рыцаря.

Надо отдать ему должное, Поль задачу выполнил с честью и голову троллю отчекрыжил. Вот только, как там говорится в сказках, «бились они день и ночь, и реки потекли вспять, переполнившись кровью…». Впрочем, на самом деле обошлось всего лишь вытоптанным полем, урожай которого требовали теперь возместить крестьяне. Их можно понять — кто-то геройствует, а им расхлебывать!

Другой вопрос, что они явно не имели ничего против убиения браконьера, который наверняка посягал и на их скотину, только хотели и на елку влезть, и не оцарапаться…

Интересно, а у троллихи-то какие претензии?!

— Ууу, мужик! Ату! Мужик, — исчерпывающе ответила она на этот вопрос.

— Ваша честь, — принялся вдохновенно переводить ее речь представитель, — моя клиентка потеряла мужа, на иждивении которого находилась. В связи с этим она просит… — Он замялся, почему-то опасливо взглянул на Поля.

— Чего же? — нетерпеливо уточнил судья и подсказал: — Пенсии по утере кормильца?

— Нет! — пискнул адвокат и втянул голову в плечи. — Моя клиентка желает уточнить свои исковые требования. Ей нужен муж!

Надо было видеть лицо Поля! Госпоже Громовой пришлось по-простому держать его за руку, не давая извлечь меч из ножен.

Ее негромкие увещевания наконец подействовали — рыцарь превозмог возмущение и снова занял свое место.

Судья сидел, подперев щеку рукой. Ни дать ни взять барышня у окошка с одной мыслью: «Где ж ты бродишь, суженый?! Я ведь уже сороковой годок разменяла!»

— Кого именно из ответчиков она желает получить в мужья? — поинтересовался он каким-то странным тоном. Как будто не мог решить, смеяться или плакать. Секретарь тихо хихикала, прикрывшись ладошкой.

— Любого, — переглянувшись с клиенткой, сообщил представитель истицы. — Но лучше господина де Лакруа.

— Мягонький, ням-ням! — веско подтвердила она гулким басом.

Нет, человечину они не едят, это просто комплимент. Однако Поль проникся — вцепился в ладонь госпожи Громовой, как ребенок в погремушку.

— Суд объявляет перерыв, — вставая, устало сообщил судья. — Поскольку ответчики должны ознакомиться с измененным исковым заявлением. Слушание продолжится сегодня в два часа.

Мы вышли на улицу. Солнце уже было почти в зените, так что времени оставалось не так много.

— Алевтина, вы можете идти обедать, — предложила госпожа Громова. — Мы с господином де Лакруа пока не нуждаемся в вашей помощи.

Честно говоря, я уже как-то примирилась с мыслью, что Поль тоже без ума от моего куратора. А когда было иначе? Но все равно сердце сжалось от этого «не нуждаемся»…

Поль угрюмо молчал, глядя на стоящих в сторонке истцов, как будто прикидывал, не продолжить ли ему подвиги прямо здесь и сейчас. Наверное, они это чувствовали — поминутно оглядывались, а адвокат то и дело передергивал плечами, словно прогоняя назойливую муху.

Почему-то взгляд госпожи Громовой казался мне печальным и понимающим, и это было как нож в сердце. Срочно надо сказать что-нибудь нейтральное!

— А что это у судьи за очки? — выпалила я, не придумав ничего иного.

— Древний артефакт, — пояснила куратор, ничуть не удивившись. — Таких в мире осталось всего несколько…

— А зачем он нужен? — жадно спросила я.

Полные губы госпожи Громовой сложились в улыбку.