На обочине дороги стоял ретроавтомобиль с множеством круглых фар. Тот самый, с которым «Колизион» отправлял афиши в города. Тот самый, на котором уехали, а потом исчезли Ковбой и Графиня.

* * *

К автомобилю Кристина приближалась очень осторожно, хотя, казалось бы, чего тут бояться? Просто брошенная машина, вот и все. И тем не менее каждый инстинкт в теле счел своим долгом встать на дыбы и издать предупредительный вопль.

Издалека донесся рокот моторов, и, бросив взгляд на дорогу, Кристина поняла, что либо часть их автокаравана, либо весь цирк развернулся и сейчас возвращается за ними.

Темнота совсем рядом превратилась в плотный сгусток, который метнулся вперед, слегка задев руку Кристины. Девушка инстинктивно отпрянула, но когда увидела, как сверкнули в темноте янтарные хищные глаза, расслабилась – это был всего лишь Те в облике своего нагваля.

Ягуар двумя мягкими прыжками сократил дистанцию и обнюхал корпус машины. Обежал ее кругом, а затем вдруг встал на задние лапы, передними оперся о стекло с пассажирской стороны и постучал по нему лапой.

– Похоже, он хочет к чему-то привлечь наше внимание, – заметил Летун.

Кристина не стала ждать, пока ситуация прояснится еще больше, и подошла к дверце с пассажирской стороны. Те предусмотрительно отошел в сторону, но держался рядом.

Попытка заглянуть внутрь ни к чему не привела: сквозь плотные тонированные стекла и днем-то ничего было не разглядеть, что уж говорить про ночь.

– Ладно, надеюсь, там не чудовище, – с нервным смешком заметила Кристина, обращаясь к ягуару. Зверь мотнул головой. – И не труп! – уточнила девушка, берясь за ручку.

– Открывай уже, – проворчал подошедший Летун, положил ладонь на руку Кристине, и они вдвоем повернули ручку.

Дверь распахнулась, и Кристина отпрянула. На пассажирском сиденье лежал труп.

Пока Летун вытаскивал неподвижное тело из салона, Кристина чуть отошла в сторонку и старательно боролась с подступившей тошнотой.

– Он живой, – негромко пропыхтел Летун.

– С чего ты взял?

– Он тепленький.

– И что? Может, он совсем недавно… этого… того…

– Я чувствую его пульс. Помочь не хочешь?

– Мне кажется, ты и без меня прекрасно справляешься, – похвалила Кристина, делая пару шагов назад и подозрительно глядя на тело, по-прежнему очень напоминавшее ей бездыханный труп.

Летун свалил тело на землю, перевернул, выудил из кармана сотовый и включил фонарик: самая полезная функция телефонов, ставших ненужными циркачам в их новой жизни – почти такими же ненужными, какими стали сами циркачи в своем прежнем мире.

Белый круг света выхватил из темноты лицо, и Летун присвистнул.

– Да это же Ковбой!

– Что? – ахнула Кристина, подбежала к «почти трупу», выхватила у Летуна фонарик и посмотрела сама. И плюхнулась на землю. – И правда, он…

Сбоку подошел ягуар, внимательно обнюхал лицо Ковбоя и что-то мягко и, как показалось Кристине, одобрительно прорычал.

Подъехали первые машины автокаравана, остановились совсем рядом, из них посыпались люди, а вместе с ними и град вопросов, на большинство из которых Кристина и сама была бы рада получить ответы:

– Это что, Ковбой?

– Но почему?

– А как он мог тут оказаться?

– Что с ним произошло?

– А Графиня?..

Последний вопрос интересовал Кристину особенно остро, но на нее снова навалилась какая-то нечеловеческая усталость, и она с неестественным равнодушием наблюдала за тем, как распахивают двери ретроавтомобиля и внимательно осматривают салон – так внимательно, будто Графиня была маленьким шариком, который мог куда-то незаметно закатиться. Видела, как открыли капот и заглянули в него. Нанесли фонарей и еще раз изучили салон в поисках следов крови или каких-то других улик, но так ничего и не нашли.

Кто-то накинул Кристине на плечи теплый плед и заботливо укутал. Шевелиться не хотелось – даже на такую малость, как повернуть голову, чтобы посмотреть назад, не хватило сил. К счастью, этого делать и не пришлось, невидимый благодетель сам присел на корточки рядом с Кристиной и оказался Мануэлем.

– Говорят, это ты его нашла? – полуспросил-полусказал он.

– Не совсем, – не без усилия разомкнув губы, ответила Кристина. – Мне показалось, я увидела на обочине автомобиль…

– И ты что, в темноте рассмотрела, что это тот самый автомобиль?

– Нет. Просто меня удивил сам факт машины на дороге. Пусть и брошенной.

Некоторое время оба молча наблюдали за поднявшейся суетой: Ковбоя уносили в автобус, спорили, что с ним и как его лечить, несли бензин, чтобы заправить ретроавтомобиль, и решали, кто сядет за руль… Но больше всего Кристине бросилось в глаза поведение Кабара: он недовольно поморщился, увидев Ковбоя, молча, не вмешиваясь, постоял в сторонке, а потом развернулся и ушел, словно его происходящее не касалось и он не хотел иметь с ним ничего общего. Это не удивляло: метатель ножей и Ковбой никогда особо не ладили, но все же – раз уж взял на себя ответственность директора цирка, нужно нести ее, и за всех, а не только за тех, кто тебе нравится…

– Значит, ты проснулась среди ночи, увидела на обочине машину и решила, что нужно обязательно остановиться. Но почему? Какой в этом смысл?

Кристина молча пожала плечами. Она не хотела рассказывать о приснившемся ей кошмаре и о том неясном предчувствии, которое охватило ее, когда ей показалось, что она увидела на дороге горящие фары – прямо как из того напугавшего ее сна.

– Пойдем, я тебя отведу, – сказал Мануэль, поняв, что ничего больше от девушки не добьется, и протянул руку.

Кристина тяжело поднялась и позволила воздушному гимнасту довести себя до трейлера. Странно, но ей почему-то казалось, будто Мануэль чем-то недоволен. Вот только гадать и уж тем более выяснять, чем именно, у нее не было сил.

Сил не было вообще ни на что: ни чтобы быстренько узнать, как там раненые, ни чтобы дождаться хотя бы каких-нибудь новостей о Ковбое, ни тем более чтобы зайти в белый трейлер директора, встать возле принтера и раз и навсегда выяснить, ее выбрал цирк директором или нет. Все – завтра.

Кристина заснула прежде, чем укрылась одеялом. И на этот раз проспала до самого утра.

* * *

– С добрым утром! Просыпайся! А то пропустишь все самое интересное!

Раздражающе-жизнерадостный голос пробился сквозь цепкие заросли сна, разрубая их с деликатностью острого мачете опытного путешественника по джунглям.

Кристина поморщилась, нехотя протирая глаза. А когда наконец открыла, то неверяще заморгала при виде лица, которое никак не ожидала больше увидеть. Светлые волосы, яркие голубые глаза, такая искренняя и чуть плутовская улыбка…

– Дэнни?

– Он самый! – радостно подтвердил шут и сунул в руки Кристине кружку с чаем. Она автоматически сделала глоток – и даже прикрыла глаза от неожиданного удовольствия: