— А я слышал, что воинов наоборот учат обходиться без еды длительное время. — Наставительно изрек светлый. — Война, знаете ли, не пикник, и на ней не всегда находится лишняя минутка для того, чтобы принять пищу.

— Совершенно согласен со светлым лордом. — С достоинством кивнул темнокожий эльф. — Именно поэтому приходится есть, что дают и когда дают.

— Мясо не досолили. — Спокойно заметила колдунья, когда последний кусок оказался благополучно прожеван и проглочен.

— Много соли вредно для здоровья. — Наставительно изрекла я, облизывая пальцы.

Да, не культурно. Но к черту приличия! К тому же салфеток или воду для мытья рук нам все равно никто не предложил.

— М-да. Со здоровьем у нас сейчас начнутся другие проблемы. — Заметил Астураэль, плавно перетекая в боевую стойку.

И как в воду глядел. Если до этого момента рептилоиды вели себя как пчелы в улье, который только что встряхнул косолапый, то теперь они решили этому «косолапому» устроить многочисленное иглоукалывание, переходящее в бурную аллергическую реакцию с дальнейшим летальным исходом. Вдохновителем мести за утраченное спокойствие стал тот рептилоид, который получил в свое владение вертел. Все-таки драконианцы неблагодарный народ. Казалось бы, сохранил способность к размножению — сиди и радуйся снизошедшей на тебя удаче. Так нет же. Он сначала впал в прострацию, потом резко подпрыгнул на месте, выхватил торчащий из земли вертел, оглушительно заорал в нашу сторону нечто агрессивно-ругательное и даже метнул в нашу сторону свой снаряд как копье. Наверное, чтобы другим его собратьям было наглядно понятно к кому он предъявляет свою претензию. Хорошо хоть промазал. Копье пролетело в опасной близости от уха лорда Тиррэля, не задев его и не причинив вреда. Соплеменники агрессивно настроенного драконианца будто ждали его сигнала чтобы броситься в нашу сторону словно стая разъяренных фурий. Их глаза налились кровью как у быков, узревших красную тряпку в руках тореро, зубы хищно обнажились в оскале, а скрюченные пальцы заканчивались опасно острыми когтями.

— Похоже здесь не очень любят гостей. — Заметил Еринэль и потянулся к кинжалу.

Мужскому составу нашей экспедиции оставили кинжалы, а нам даже шпилек для волос дабы защитить свою девичью честь не предложили. Конечно, два тигра никуда не делись, но в такой ситуации парочка мечей тоже лишними не станут. Пулемет бы шестиствольный как у железного Арни в фильме «Хищник», но чего нет, того нет. Мы с Лиссой поднялись на ноги. Она наколдовала еще один магический снаряд, а я выдернула из-под рептилоида подушку. Ну, чтобы в руках хоть что-то было. Неудобно, когда все вокруг вооружены, а я нет. Чешуйчатый был против, но серьезный вид Тиграша в комплексе с оскалом и грозным рычанием убедили строптивца в том, что с неимущими лучше делиться, в противном случае можно остаться без рук.

Рептилоиды стартовали. Те, что сидели поблизости с нами благоразумно не спешили атаковать. Опасались первыми пасть от зубов тигров и явно решили дождаться большинства. Благоразумно с их стороны. На нашем месте викинги выставили бы щиты вперед, образовав стену против нападавших. Но щитов у нас тоже не было, не запаслись как-то. Да и какие щиты смогут сдержать напор стольких рептилоидов разом, да еще с хорошего разгона. И в этот момент, когда волна нападающих была готова захлестнуть и опрокинуть нас, раздался звонкий удар в бубен и резкий окрик женщины, о существовании которой мы благополучно успели позабыть. Волна рептилоидов будто наткнулась на невидимую стену, распалась на две стороны, ошеломленно замерла. Глаза чешуйчатых синхронно уставились на бившую в бубен. Та гаркнула еще что-то, явно повелительное. Драконианцы недовольно заворчали, но спорить не посмели и медленно отправились по местам.

Надо же, всего лишь одна женщина сумела остановить, казалось бы, неотвратимое кровопролитие. Потрясающий талант. Слышала я, что в древние времена женщина могла остановить войну. Она вставала между враждующими сторонами, снимала с головы платок и бросала на землю. Мужчины отступали из уважения к ней. Не знаю было ли подобное на самом деле или эта история всего лишь романтическая выдумка, но, кажется, в этом мире одна женщина была на это способна. Хотя для усмирения толпы она использовала бубен, а не платок.

Через некоторое время костер развели вновь, притащили новую тушу и пристроили над огнем, насадив на тот же самый вертел, который умудрились разыскать в кромешной тьме. Мы вновь уселись на свои места, а я торжественно, словно награду лучшему рыцарю турнира, вручила драконианцу его подушку. Пусть сидит с удобствами. Мне не жалко. Некоторое время он молча таращил змеиный янтарь своих глаз на меня. То ли бы потрясен до глубины души моим невероятным великодушием, то ли шокирован несусветной наглостью, но встретился взглядом с Тиграшем, фыркнул и устроился на возвращенной собственности с независимым видом восточного владыки, чей палач внезапно удалился в долгосрочный отпуск, и он невольно вынужден быть терпимым к окружающим, хотя в другое время приказал бы засунуть их в мешок с камнями и сбросить в крепостной ров со стены.

Тем временем женщина с бубном подошла к нам и остановилась напротив. Ее пальцы звучно отбивали ритм на туго натянутой коже музыкального инструмента.

— Вы прибыли к нам издалека. — Хрипло сообщила она и замолчала, предоставив нам восхищаться ее «невероятной прозорливостью» ведь как ни крути, а любому, кому приспичит посетить этих фанатиков драконши, придется проделать длинный путь.

Значит, любой гость прибудет издалека и не надо быть семи пядей во лбу чтобы это понять. Драконианка пристально рассматривала нас и под взглядом по-змеиному янтарных глаз с вертикальными зрачками было как-то жутковато. Но на всякий случай я вежливо кивнула, чтобы она знала, что ее поняли. Хотя, возможно, женщина не ждала с нашей стороны какой-либо реакции на свои слова, а думала о чем-то своем. Например, что ей носки нужно постирать и мужу штаны погладить, а то перед соплеменниками неудобно. При живой жене мятым да грязным ходит.

— А ты странная. В тебе есть кровь дракона. — Заявила она и ткнула в мою сторону указующим перстом, увенчанным острым когтем покрытым черным лаком.

Резкий жест не понравился Тиграшу. Он оскалил внушительные зубы, грозно зарычал, предупреждая и вздыбил шерсть на загривке. Обладатель подушки, сидевший рядом с нами, зашипел в нашу сторону нечто явно ругательное и на него вызверилась уже пара тигров. Сама же обладательница бубна ни на рептилоида, ни на тигров не обратила ровно никакого внимания. Оставалось только позавидовать ее самообладанию. Не каждый день целых два боевых тигра в ее сторону зубы скалят.

— Дай мне руку. — Произнесла драконианка таким тоном, что возражать почему-то не хотелось, а правая рука непроизвольно потянулась к ней, будто неведомый кукловод потянул за веревочку. — Хорошо. — Похвалила она мою покладистость. — Сильная рука и кровь в ней течет сильная.

В ее руке мелькнула голубая сталь кинжала и доверчивую ладонь пронзила острая боль. Я вскрикнула от неожиданности и отдернула руку, но недостаточно быстро: несколько капель крови успели гулко упасть на кожу барабана. Тиграш клацнул в ее сторону зубами, но драконианка оказалась проворной, ее уже не было там, где сомкнулись мощные челюсти зверя. Она усмехнулась или оскалилась — кто разберет? Чешуйчатые ладони ударили в звонкий инструмент, и над собравшимися потек четкий, завораживающий ритм мелодии. В ней звучала какая-то будоражащая кровь первобытность древних костров, диких племен и плясок с копьями у огня.