Был еще и Сун Го, которого называли также Сенека Гракх, он сражался с двенадцатью римскими драконами и шестнадцатью китайскими драконами в западной пустыне Китая. «Понимаешь, он был самым сильным из драконов, — сказала мама. — Потому-то он и победил их всех». Фрэнк не знал, что это значит, но слушать было интересно.

Когда она нагладила ему живот бессчетным количеством «пра», Фрэнк сполз на пол, изнемогая от щекотки. «А самый древний твой предок, о котором нам известно, звался царевичем Пилоса. Один раз с ним сражался Геркулес. И это была трудная схватка!»

«Он победил?» — спросил Фрэнк.

Мама рассмеялась, но в голосе ее слышалась грусть.

«Нет, наш предок проиграл. Но для Геркулеса это была нелегкая победа. Ты представь себе, каково это — сражаться с пчелиным роем. Вот как обстояли дела. Даже у Геркулеса возникали трудности!»

Это замечание ничего не говорило Фрэнку ни тогда, ни теперь. Разве его предок был пчеловодом?

Фрэнк не вспоминал эти истории много лет, но теперь они вернулись к нему с такой же четкостью, как и лицо матери. Ему было больно видеть ее снова. Фрэнк хотел вернуться в те времена. Он хотел снова стать маленьким мальчиком, свернуться на ее коленях.

В сцене, которую он видел в радуге, маленький Фрэнк спросил, откуда родом его семья. Столько героев! Откуда они — с Пилоса, из Рима, из Китая или Канады?

Его мать улыбнулась, наклонила голову, словно размышляя, как лучше ответить.

«Ли Цзень, — сказала она наконец. — Наша семья происходит из многих мест, но наш дом в Ли Цзене. Всегда помни, Фрэнк: у тебя особый дар. Ты можешь стать кем угодно».

Радуга рассеялась, и Фрэнк остался наедине с Иридой.

— Не понимаю, — сказал он охрипшим голосом.

— Твоя мать все объяснила, — улыбнулась Ирида. — Ты можешь быть кем угодно.

Это напоминало одну из тех дурацких фраз, которые говорят родители, чтобы подстегнуть твое самолюбие, — расхожий лозунг, вполне достойный быть напечатанным на футболке Ириды вместе с «Богиня жива» и «У меня есть ковер-самолет!». Но в том, как Ирида сказала это, слышался какой-то вызов.

Фрэнк прижал руку к карману брюк, где лежала медаль его матери. Серебро было холодно, как лед.

— Я не могу быть кем угодно, — настаивал Фрэнк. — Я ничего не умею.

— А ты пытался? — спросила Ирида. — Ты хотел быть лучником. У тебя это неплохо получалось. Но ты только-только попробовал. Твои друзья Хейзел и Перси — они существуют в двух мирах: греческом и римском, в прошлом и настоящем. Но твоих миров еще больше. Твоя семья восходит к глубокой древности. Со стороны матери в тебе течет кровь аргонавта. Твой отец Марс. Неудивительно, что Юнона хочет, чтобы ты был одним из ее семи героев. Она хочет, чтобы ты сражался с гигантами и Геей. Но подумай вот о чем: чего хочешь ты?

— У меня нет выбора, — сказал Фрэнк. — Я — сын дурацкого бога войны. Я должен участвовать в этом поиске и…

— Должен, — повторила Ирида. — И не хочешь. Я прежде тоже так думала. А потом я устала быть у всех на побегушках. Подносить кубки с вином Юпитеру. Доставлять письма Юноне. Отправлять туда-сюда послания по радуге для всех, у кого найдется золотая драхма.

— Золотая что?

— Не имеет значения. Но я взяла и выкинула это из головы. Открыла НАПРОЖОР и теперь избавилась от этого хомута. Ты тоже можешь выкинуть это из головы. Может быть, тебе удастся избежать судьбы. Настанет день, и этот кусок дерева загорится. Я предвижу, что ты будешь держать его в руке, когда это произойдет, и твоя жизнь закончится…

— Спасибо, — пробормотал Фрэнк.

— …но от этого твоя жизнь становится еще более ценной! Ты не обязан становиться тем, чего ждали от тебя родители или бабушка. Ты не обязан подчиняться приказам Юноны или бога войны. Делай то, что тебе нравится, Фрэнк! Найди новый путь!

Фрэнк задумался. Идея показалась ему привлекательной: отринуть богов, свою судьбу, своего отца. Он не хотел быть сыном бога войны — ведь его мать погибла на войне. Фрэнк из-за войны потерял все. Марс не знал о нем главного: Фрэнк вовсе не хотел быть героем.

— Почему ты говоришь мне это? — спросил он. — Ты хочешь, чтобы я вышел из поиска, позволил монстрам уничтожить лагерь Юпитера? Мои друзья рассчитывают на меня.

Ирида развела руками.

— Я не могу говорить тебе, что ты должен делать, Фрэнк. Но делай то, что хочешь, а не то, что тебе говорят. К чему меня привело мое послушание? Пять тысячелетий я провела, служа кому-то другому, но так никогда и не узнала себя. Какое у меня священное животное? Никто не озаботился тем, чтобы дать мне его. Где мои храмы? Ни одного не построено. Что ж, превосходно! Я обрела душевный покой здесь, в магазине. Можешь остаться с нами, если хочешь. Стань одним из учредителей НАПРОЖОРа.

— Кем?

— Суть в том, что у тебя есть выбор. Если ты продолжишь участвовать в этом поиске… что случится, когда ты освободишь Танатоса? Принесет ли это благо твоей семье? Твоим друзьям?

Фрэнк вспомнил слова бабушки: у нее было свидание со Смертью. Бабушка иногда будила в его душе ярость, но при этом у него не осталось другой родни, она была единственным человеком, который его любил. Если Танатос останется закованным в цепи, то Фрэнк, может быть, ее не потеряет. И Хейзел — она ведь каким-то образом вернулась из Царства Мертвых. Если Смерть снова заберет ее, Фрэнк не вынесет этого. Не говоря уже о собственных проблемах Фрэнка: если верить словам Ириды, то он должен был умереть еще в младенчестве. Между ним и смертью стояла только обгоревшая щепочка. Неужели Танатос заберет и его?

Фрэнк представил себе, что будет, если он останется здесь с Иридой, наденет на себя футболку НАПРОЖОРа, будет продавать хрустальные шары и китайские сувениры странствующим полубогам и навязывать полезные для здоровья продукты проходящим мимо монстрам. А тем временем бессмертная армия захватит лагерь Юпитера…

«Ты можешь быть кем угодно», — говорила его мать.

«Нет, — подумал он, — я не могу быть таким эгоистом».

— Мне пора идти, — сказал он. — Это мой долг.

Ирида вздохнула.

— Я другого и не ждала, но должна была попытаться. Миссия, которая тебя ждет… Нет, я не пожелала бы ее никому, в особенности такому милому мальчику, как ты. Но если ты должен идти, то я, по крайней мере, дам тебе совет. Вам понадобится помощь, чтобы найти Танатоса.

— И ты знаешь, где гиганты прячут его? — спросил Фрэнк.

Ирида задумчиво посмотрела на «музыку ветра», раскачивающуюся под потолком.

— Нет, Аляска находится вне сферы влияния богов. Это место недоступно моему взгляду. Но кое-кому оно известно. Найдите ясновидца Финея. Он слеп, но может прозревать прошлое, настоящее и будущее. Он многое знает. Он скажет вам, где находится Танатос.

— Финей… — повторил Фрэнк. — Кажется, про него есть какая-то легенда.