– Не знаю, – ответил мальчик, поднимая лицо к заменителю небесного светила. – Не бойся: опасность не придет сверху. Скорее земля провалится у нас под ногами. Взгляни-ка на это! Скамейка, на которой мы сидим, углубилась в землю под нашим весом…

Пегги Сью быстро огляделась вокруг. Она еле сдержала вскрик удивления.

– Не только скамья, – выдохнула она, – дома тоже оседают…

– Завтра самые тяжелые из нас продырявят землю, – предрек Себастьян. – Они прорвут оболочку, окружающую мираж, и упадут в реальность. Если гений не заснет через десять часов, эта вселенная упадет на пустыню, как самолет, потерпевший авиакатастрофу.

– С другими миражами произойдет то же самое? – спросила Пегги.

– Да, – подтвердил мальчик. – Все вселенные, вышедшие из снов гения, погибнут таким же образом и в то же самое время. Их обитатели упадут в том же месте. Тебя это тоже касается. Раз ты жила в мираже, ты теперь подвергаешься действию его законов. Если тебе не удастся постоянно поддерживать свою внутреннюю влажность, ты превратишься в статую из песка, и ветер развеет тебя.

– Я знаю, – выдохнула Пегги Сью. – Не продолжай. Я и так достаточно боюсь.

Бессилие делало ее безумной. Она хотела бы помочь гигантскому ребенку заснуть, но не знала, как это сделать.

Они замолчали. Предметы постепенно утрачивали цвет. Краска как бы сползала с них на землю, образовывая разноцветные пятна, которые в конце концов смешивались в сероватую грязь. Цветы, дома, деревья – все постепенно становилось белым…

– Это только начало, – проворчал Себастьян. – Если так будет продолжаться, все скоро станет прозрачным. И дома и деревья – все будет, как из стекла.

Солнце сияло не переставая. Пегги Сью боялась, что оно перегреется, как слишком долго горевшая лампочка. Облака спускались в океан одно за другим. Они походили на большие куски крема, падающие с неба. Достигая воды, они смешивались с волнами. Вода становилась из темно-синей бледно-васильковой. Это выглядело забавно.

Недовольные рыбы начали выпрыгивать из воды на песок. Их условия обитания изменились; они не могли больше плавать в таком густом супе! Цвет им тоже не нравился. «Это несерьезно», – говорили они.

Пегги Сью понимала, что она не должна ничему удивляться: это ведь мираж, а не реальный мир.

– И, кроме того, облака сладкие, – сказала представительница профсоюза рыб, – вместе с морской солью это образует невыносимую смесь, от которой нас тошнит.

Они требовали встречи с генералом Пикабу, но та возглавляла хор, и у нее были другие заботы.

– Масса свалившихся облаков подняла уровень воды в море, – заметил Себастьян. – Скоро нас затопит. Нужно уходить подальше от пляжа.

Пегги Сью рассеянно покачала головой. Она умирала с голоду и отдала бы все на свете за пакетик горячих круассанов! Она шла, пошатываясь, ноги плохо ее слушались. Себастьян проявлял бóльшую выдержку, но немой мальчик жалобно скулил всякий раз, когда они проходили мимо булочной. Впрочем, в булочных уже ничего не осталось. Как и предсказывал Себастьян, волшебные печи вскоре пришли в негодность, и покупатели ушли несолоно хлебавши.

Пегги поискала взглядом Ольгу и Ренана. Улицы были заполнены людьми, бегавшими взад и вперед. Вдалеке надрывались усталые певцы; голосовые связки отказывались им служить. Колыбельные превратились в форменную какофонию. При этих звуках хотелось не заснуть, а бежать прочь, заткнув уши.

Подросткам было все труднее и труднее идти по тротуару, постепенно ставшему похожим на жвачку. Подошвы прилипали.

– Я проваливаюсь! – вдруг воскликнула Пегги. – Посмотри-ка: моих лодыжек уже не видно…

– Да, началось, – констатировал Себастьян, – мираж становится пористым. Скоро он выбросит нас в реальность.

– А если нам вскарабкаться на крышу дома? – предложила девочка.

– Это будет еще хуже, – ответил подросток. – Тяжелые предметы первыми продавят «пол». Посмотри на здания! Некоторые провалились уже вплоть до второго этажа.

– Мы убьемся, упав с такой высоты? – спросила Пегги.

– Нет, – ответил Себастьян. – Мы ведь теперь не совсем люди, я тебе уже сказал. Настоящая опасность настигнет нас после, когда мы начнем высыхать.

Такое объяснение нисколько не успокоило Пегги Сью, которая уже представляла себя вертящейся в воздухе, как летчик, парашют которого не раскрылся.

* * *

Уже через час дома начали исчезать один за другим. Они резко оседали в размягчившуюся почву, хлопая, как пробка от шампанского. Образовавшаяся на их месте дыра тотчас же стягивалась, и улица становилась гладкой, как будто на ней никогда не стояло никаких домов.

Строения становились более редкими. На месте, где недавно толпились домики с цветами на окнах, образовывались пустыри.

«Мираж превращается в пустыню, – подумала Пегги Сью. – Скоро от Пояса мечты ничего не останется».

Деревья тоже исчезали. Потом настала очередь статуй, ярмарочных балаганов, аттракционов… Хлоп, хлоп, хлоп… Каждое исчезновение сопровождалось гулким эхом, раздававшимся под небесами.

Толпой овладела паника. Люди в беспорядке хлынули к белому барьеру. Увидев обезумевших жителей, певцы замолчали. Коротышки кричали от ужаса, потому что их со всех сторон толкали. Пегги Сью оттеснили от Себастьяна и от немого мальчика. Гений поднялся среди руин замка. Подняв голову, он рассматривал небосвод, по которому уже пробежали трещины.

– Мне очень жаль, – произнес он громко, – но это конец! Мираж скоро рассыплется… приготовьтесь его покинуть. Пусть вам повезет приземлиться где-нибудь у источника воды.

Когда он это сказал, раздались жалобные причитания. Пегги Сью расставила локти, чтобы защититься от напиравшей толпы. Она пыталась найти своих товарищей.

Люди вокруг нее казались тонущими в блуждающих песках. Провалившись по пояс по влажную почву, они отчаянно барахтались, пытаясь выбраться из ловушки, которая захлопывалась над ними.

Хлоп, хлоп, хлоп… Пики белого барьера исчезли. Потом настала очередь развалин замка. Наконец сам гений оказался поглощен разверзнувшейся бездной. Из всех присутствующих он был самым тяжелым.

У Пегги Сью не было времени на жалобы, она ощутила, что тоже проваливается. Борясь с паникой, она набрала в легкие побольше воздуху, как если бы собиралась нырнуть в глубь бассейна. Она пережила такой же неприятный момент, пересекая резинообразную оболочку миража, а потом оказалась по другую ее сторону…

Она ощутила себя вертящейся в пустоте, в чистом небе, на высоте несколько тысяч метров над землей, раскинув в стороны руки и ноги от сопротивления воздуха.

Ей показалось, что ветер сейчас сорвет с нее всю одежду. Она закричала, но это нисколько не замедлило падения. Вокруг нее сотни других людей так же падали в свободном полете, с выражением ужаса на лицах. Ниже она различила дома, деревья, все предметы, выпавшие из миража, – они летели, как посылки с парашютами, брошенные с грузового самолета.