самое крупное предприятие по добыче янтаря. Вот там он и проработал до самой смерти.

— То есть янтарь для опытов вам не нужен?

— Нет, конечно!

— И вы не наносили его на тело Петренко?

— Что? Зачем? Какой бред!

— То есть об этой технологии вам ничего неизвестно?

— О какой технологии?

— Нанесение янтаря на тело человека?

— В первый раз слышу. А зачем это? Зачем наносить янтарь на тело?

— Это вы мне скажите.

— Я без понятия.

Полина потянулась к диктофону и нажала на стоп.

— Теперь я могу идти домой? Вы верите, что я никого не убивал? — спросил Мастер.

— Вы никуда не пойдете. Мы знаем, что это вы убили Татьяну Петренко и еще четырнадцать человек. Мы знаем, что это вы извлекли их органы, предположительно, сделали это у себя дома. Какой смысл отпираться, Гаврилов? Факты против вас.

— Я никого не убивал! Никого! Хотите на меня их повесить? Ничего не выйдет! У вас на меня ничего нет. А все потому, что я их не убивал. Не убивал! Признаваться в том, чего не совершал я не намерен. За гелий сажайте. Но убийства на себя брать не буду. Я требую юриста! Мне положен юрист. Больше я не скажу ни слова.

— Будет вам юрист, Гаврилов, — сказала Полина, взяла со стола диктофон и положила в сумочку. — А пока подумайте, что вам лучше оказывать помощь следствию. Так вы хоть и не избежите расстрела, но хотя бы останетесь в памяти людей, как человек, который раскаялся в содеянном. Значит, убивать у вас была смелость, а во всем признаться, когда попались — нет? Дежурный! — крикнула Полина. И когда он появился в проеме двери, сказала: — Мы закончили. Можете уводить.

Когда дежурный увел Мастера, Полина повернулась ко мне в пол-оборота и проговорила:

— Он оказался психологически более крепким, чем я ожидала. Такое ощущение, что имеет большой опыт допросов.

— Привлекался? Не пробивала?

— Пробивала. В том-то и дело, что не привлекался. Все чисто. Работа-дом, работа-дом. Даже грамоты имеет от больницы за добросовестный труд.

Я усмехнулся. А потом мое внимание привлек угол допросной. Где-то на уровне моей головы там было темное пятно, будто бы кому-то вынесли мозги, и кровь впиталась в краску. И это навело меня на одну мысль, которую я тут же озвучил:

— Может на него надавить? Физическая боль делает людей более разговорчивыми…

— Не хотелось бы до этого доводить. Нет, это не наши методы. Будем действовать в рамках закона. Заметил что-нибудь во время допроса? Может, что-то странное в поведении Мастера?

— Нет, ничего не было, — пожал плечами. — Он выбрал правильную тактику — отрицает свою причастность к убийствам. Придется доказывать, презумпцию невиновности никто не отменял. Если конечно же, он сам во всем не признается…

— Если разобраться, у нас на него толком ничего нет. Только гелий и янтарь. Но это не доказательства. Суд не примет их как доказательства причастности Гаврилова к убийствам. Я тут подумала… слушай, а может у него раздвоение личности? Одна личность не знает, что делает другая.

— Вполне возможно.

— Запрошу психологическую экспертизу.

В разговор вмешалась Эя:

— «До начала побочных эффектов от перемещения один час. Категорически советую вколоть Стим инъекцию или ее альтернативу».

Совсем забыл про побочные эффекты! Надо быстро сворачиваться и возвращаться на квартиру Антона.

— Давай об этом завтра будем думать на свежую голову? Сколько времени?

Полина посмотрела время в телефоне:

— Пол девятого.

Полина пожала плечами:

— Возможно ты и прав. Сумасшедший день. Поговорим с Мастером на свежую голову.

* * *

Спустя два часа я был на квартире Антона (на съемную ехать не стал, пусть это будет наша тихая гавань, а весь движ пока на квартире Антона. К тому же, угроза того, что в квартиру Антона нагрянет спецназ все меньше и меньше), где меня ждал неприятный сюрприз. Мне было уже и так плохо от побочек, но стало еще хуже, когда я увидел Геворка в кухне в компании двух девиц явно легкого поведения, они распивали портвейн и главный уже изрядно надрался. Я встал в проеме двери и окинул взглядом стол: помимо портвейна и фужеров на нем была сырная и колбасная нарезка. А еще покупной тортик. Я сложил руки на груди и вздохнул.

— А вот наш второй товарищ разведчик! — сказал Геворк и кивнул на меня.

— О, нам второй мальчик не помешает! — обрадовалась блондинка.

Это уже ни в какие ворота! Он, что, растрепал им кто мы есть на самом деле?

Блондинка показала мне глазами на табурет рядом с ней, мол, садись. Я никак на это не отреагировал и встретился взглядом с главным.

— Геворк, отойдем на пару слов? — спросил я.

Главный уставился на меня своими бычьими глазами.

— Давай тут говори. Все свои.

— Нет. Давай отойдем на пару слов.

— Ну ты и упрямый упырь! Девочки, мы ненадолго оставим вас наедине. Секретный разговор.

Мы переместились в комнату, я включил свет, щелкнув выключателем, встали лицом к лицу. Стараясь говорить шепотом, я проговорил:

— Ты с ума сошел? Какого хрена ты их сюда притащил? Какого хрена им все рассказал?

Геворк натянул ухмылку:

— Ну ты и баклан! Ты реально думаешь, что они мне поверили? — дыхнул на меня спиртовой вонью.

— Они же могут настучать на нас! — прошипел я.

— Расслабься, сынок! Я пьян, они пьяные — всем весело. Так что забей, никто не будет стучать, о чем ты? Пойдем лучше с нами посидим, накатишь.

— Сейчас сюда приедет док. Так мы засветим всю группу!

— Эти бабы настолько бухие, что завтра не вспомнят даже как меня зовут, а наши рожи тем более.

Кто-то постучал в квартиру. Видимо док.

— Делай что хочешь, но чтобы через пять минут твоих девиц здесь не было, — сказал я.

— Ага, щас, — хмыкнул главный. — Так и побежал исполнять. Иди ты к черту Паша! — рявкнул главный и пошел на кухню, пихнув меня плечом.

Я остался стоять на месте, сжал кулаки. Хотелось проучить главного как следует несколькими ударами правой и, наверное, я бы пошел за ним и так бы и сделал, если бы стук в дверь не повторился. Надеюсь это док, а не менты. Но менты вряд ли бы стали стучаться. Так что это скорее всего Алина. Хотя…

Переместившись в прихожую, посмотрел в дверной глазок. Ну да, это была Алина. Выдохнул.

Док была замученной, сказала, что выдалась дикая смена на скорой. Я лег на диван, и она вкатила мне капельницу. На квартиру подтянулась и Оля, как раз вовремя. Заняла место в кресле и тоже