— Ошибки нет, — покачала я головой, чуть улыбнувшись, и сказав уже громче, так, чтобы услышал его брат: — Позвольте мне сразу же подарить и второй подарок. Он для вас обоих.

Советник переглянулся с альфой и кивнул. Я прошла к клавесину, место за которым мне освободил один из музыкантов. Сев за инструмент и коснувшись клавиш пальцами, начала играть. Это была мелодия той самой песни, которую слышал советник. Песни, которую я пела Мисси, когда она болела, — про деву и волка. Вот только я решила переделать ее и добавить другой финал истории.

Волчья песнь разливалась в лунной тиши,

Когда отыскала в застывшей ночи

Тебя.

Не знала еще, что судьба так решила, —

Зов волка услышала, все позабыла

Я.

Призыву вняла и пошла за тобой,

Однако ж с тех пор потеряла покой.

Души твоей, мыслей коснуться смогла,

Когда нас с тобой целовала луна,

И озера во́ды ласкали тела.

После этих строк я устремила взгляд на советника и дальше пела, не отводя глаз от его бесстрастного лица.

Я видела сон, в нем снова был ты,

Объятия наши были крепки,

Но грезы растаяли в дымке мечты,

Оставив на память лишь лед пустоты.

Перед последним куплетом я играла чуть дольше. Но когда начала петь, мне показалось, что советник вздрогнул.

Не прячь от меня свой таинственный взгляд,

В нем тайны отныне нет для меня.

В янтарных озерах я правду узнаю,

В них искры лунного света сияют.

Я замолчала, раздался финальный аккорд, и мои пальцы замерли над клавишами, однако на неподвижном лице советника так и не появилось намека на проблеск каких-либо чувств.

— Благодарю вас, леди Лирилия, — сказал альфа, и я перевела взгляд на него. — У вас поистине чудесный голос.

— Ваша похвала приятна мне. Рада, что вам понравилось, — тихо ответила я и вернулась к остальным амари.

К альфе и советнику уже подошла Фиона, вручив им по горшочку ароматного мыла. Советник приветливо ей улыбнулся, и я в волнении закусила губу, не понимая, почему он так холодно принял мой второй подарок.

Может быть, не хотел, чтобы их тайна с братом оказалась раскрыта и теперь зол на меня? Но он мог бы дать мне какой-нибудь знак, я бы поняла… Вместо этого же повел себя так равнодушно-холодно, словно не он накануне устроил мне встречу с настоящим отцом и изменил дальнейшую жизнь.

Пока я размышляла, лорд Седрик вручил альфе и советнику по кинжалу в украшенных драгоценными камнями ножнах, а лорд Ричард преподнес по подбитому черным мехом плащу.

На меня советник не бросил ни единого взгляда, даже когда госпожа Мод сказала, что свой подарок амари Рисса вручит в конце вечера. Рисса стояла рядом со мной и удостоилась взгляда лишь альфы. Советник же имел вид невозмутимый и смотрел поверх голов. Совершенно запутавшись, я не сразу услышала ехидный голосок Марджи.

— Твой подарок оказался самым непродуманным, дорогая. Ужасная песня, я натурально в ужасе! И какие бесстыдные слова! Эта песенка к лицу нашей Фионе, ведь она прибыла на отбор из дома удовольствий, но никак не девушке из приличного семейства! Думаю, твой батюшка будет неприятно удивлен, если, не приведи лунный свет, узнает, какие песни распевает его горячо любимая дочь в обществе альфы! К тому же ты сегодня совершенно не в голосе!

Проговорив все это, Марджи победно посмотрела на меня, а я, не удержавшись, рассмеялась. Знала бы Марджи, кто мой настоящий отец, поберегла бы свои нервы.

Мой смех привлек внимание альфы.

— Рад, что у всех хорошее настроение. Я благодарю амари за чудесные дары и прошу к столу. Лучшие повара Вольфгрейда приготовили сегодняшний ужин. Надеюсь, вы по достоинству оцените их старания.

Оказалось, что места за столом распределены. Альфа оказался заточен между Оливией и Марджи, к полному восторгу последней. Она победно посмотрела на меня, после чего принялась забрасывать альфу вопросами.

Мое же место оказалось рядом с советником. О чем говорить с ним, чтобы не выдать терзающих меня сомнений, я не знала, поэтому сидела молча, делая вид, что внимание всецело поглощено ужином. Хвала Богине, советник был занят разговором с сидевшим по другую руку от него лордом Седриком.

Аппетит совершенно пропал, хотя от еды исходили соблазнительные ароматы. Куропатки, запеченный гусь, пироги с цыплятами, несколько видов рыбы, тушеные мидии, — изобилие угощений радовало глаз и желудки. Однако я лишь ковыряла вилкой рагу, передвигая кусочки от одной стороны тарелки к другой.

— Альфа Ардвальд, я приготовил для вас и амари кое-что интересное, — какое-то время спустя сказал лорд Ричард, вставая. Он хлопнул в ладоши и в зале появились циркачи.

Акробаты и танцовщицы закружились по залу, фокусники жонглировали цветными мячиками, но всеобщий восторг вызвали дрессированные собачки.

Пока внимание было привлечено их выступлением, советник повернул голову ко мне и тихо сказал:

— Не думайте, что я не понял ваше послание, Лири. Я был слегка ошеломлен тем обстоятельством, что оказался раскрыт. — Советник чуть помолчал, ожидая, пока стихнет радостный смех амари, восхищенных прыгающими через кольцо собачками. — Как давно вам стало известно?

— Я поняла, что вы с братом поменялись местами, когда в лазарете Храма Луны случайно увидела шрам от шипа, — также тихо ответила я. — А до этого… — Я прикусила губу и замолчала.

— А до этого?

— Я кое-что видела на испытании на Озере Памяти.

Я украдкой посмотрела на советника. Он, медленно отпив из кубка, задумчиво кивнул.

— И что же вы видели? — спросил ровным голосом.

— А вы?

Советник тихо засмеялся.

— С вами опасно иметь дело, Лири.

— Вовсе нет. Просто мне кажется, так будет честно.

— Честно… Я очень ценю искренность, — протянул советник. Я не поняла, почему он при этом бросил на меня такой взгляд, что меня бросило в жар. В горле у меня пересохло, и я взяла кубок с водой, быстрыми глотками осушив его. А альфа продолжал: — Что ж, я расскажу. Правда в обмен на правду. Я видел вас и вашу сестру. Вы стояли перед ней на коленях и обнимали ее, утешая, потому что она плакала. А у ваших ног лежали черно-белые осколки.

Я на миг прикрыла глаза, вознеся Богине молчаливую молитву. Хорошо, что воспоминание оказалось относительно безобидным.

— Мисси разбила любимую чашку отца и была напугана, — пояснила я, пальцем рисую на скатерти узоры. — Я сказала, что возьму вину на себя.