Луна скроет Солнце в день ее рождения. Место рождения еще не известно. Привести слова варяга – бонда, встреченного в Константинополе, который торговал моржовой костью, янтарем и мехами.

Что это за слова, где они были записаны?

Пять женщин, в центре шестая.

Геометрическая фигура? Метафора? Что именно?

Первый декан Козерога и третий декан Девы изменчивы. Что касается Овна, то каким бы ни был его декан, он будет единокровным.

Шла ли речь о рождении? Но кого? В будущем или в прошлом? И что означает «единокровность» астрологического знака?

Первые расчеты были ошибочными. Они не приняли во внимание, что год рождения Спасителя был неверным. Это наш шанс. Эта оплошность дает нам небольшое преимущество.

Неужели была допущена ошибка при установлении даты рождения Христа? Небольшое преимущество – для чего?

Клеман листал дневник, борясь с раздражением и отчаянием.

Надо было начинать все сначала, избавиться от нервозности, паники, которая вот-вот могла его охватить.

Что означал этот рисунок, перечеркнутый одной чертой, смысл которого он пытался понять уже несколько часов? Он был похож на диск. С обеих сторон его окаймляла колонка римских цифр, перед которыми стояли начальные буквы и символы. Одни и те же буквы повторялись в разных местах: З, Со, Л, Me, В, Ю, Ca, GE1, GE2, As. Рядом с ними находились символы, изображавшие знаки зодиака. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться: некоторые из начальных букв означают планеты, кроме GE1, GE2, As, ничего не напоминавших мальчику.[74]Что касается римских цифр, они обозначали различные дома знаков зодиака. Две колонки описывали астральные темы и карты небосвода. Клеман сравнил их. Они практически полностью совпадали, за исключением двух планет. В одной колонке Юпитер был в Рыбах и Сатурн в Козероге, а во второй – Юпитер в Стрельце и Сатурн в Рыбах. Козерог, то есть с 22 декабря с 20 января… Если бы не нависшая над ними опасность, это совпадение его позабавило бы. Он родился ночью 28 декабря.

В первый раз, когда Клеман изучал исправленный рисунок, он не обратил внимания на слова, нацарапанные внизу:

Гномон[75], сделанный по описаниям ибн аш-Самха, арабского математика. Речь идет о концепции, появившейся из-за глупого упрямства Птолемея. Полученные таким образом цифры нельзя использовать, поскольку Земля не стоит неподвижно! Следовательно, эти цифры вводят в заблуждение.

Боже милостивый! Да разве такое мыслимо! Как, Земля не застыла неподвижно? В таком случае, куда она движется? Птолемей, греческий астроном и математик, утверждал, что Вселенная была конечной и плоской и что в ее центре находится неподвижная Земля. Непосредственным соседом Земли была Луна. Затем практически по прямой линии располагались Марс, Венера и Солнце. Все единодушно признавали эту систему правильной, особенно Церковь, ведь сестры-учительницы постоянно говорили об этом. Как могло такое случиться, что Эсташ де Риу и его соратник по дневнику считали эту систему нелепой? Внизу страницы рыцарь или другой человек, писавший размашистым, немного резким почерком, вывел:

Необходимо пересмотреть все расчеты, основываясь на теории Валломброзо, что мы и сделали.

Клеман несколько раз просмотрел дневник с начала до конца, но тщетно. Он так и не нашел каких-либо других упоминаний о Валломброзо. На оборотной стороне страницы с рисунком, который удостоился гнева мсье де Риу или его соредактора, была написана фраза, которую они хотели уничтожить, поскольку соскребли буквы острием лезвия. На странице сохранились царапины. Клеман внимательно рассмотрел это место, поднеся масляную лампу как можно ближе. Он пытался, глядя на просвет, заставить страницу заговорить. Ему удалось разобрать кавычки, окружавшие буквы. Следовательно, речь шла о цитате. Чернила, впитавшиеся в бумагу, позволили прочитать несколько букв, которых было явно недостаточно, чтобы понять смысл фразы: «… л… ме… на… он… пог… т…». Под этой фразой был еще один рисунок, изображавший широко распустившуюся розу. Были ли это слова варяжского купца, о которых рыцарь говорил выше?

Когда Клеман читал дневник в первый раз, от него ускользнула одна деталь: размашистый почерк полностью исчез через несколько страниц. После этого в дневнике появились забавные фигуры, по размерам и по виду напоминающие миндаль. Эти фигуры, выведенные воздушным пером, были расположены в форме креста. Вверху страницы было дано объяснение: «Крест Фрейи». Впрочем, это нисколько не помогло Клеману. Ведь он не знал, кем был или была Фрейя. В центре каждой широкой миндалины располагалась одна из тех не поддающихся расшифровке клинообразных букв, о существовании которых он узнал из других книг. Эти странные надписи были сделаны на очень древних языках. От каждой из них исходила стрела, заканчивавшаяся неизвестным словом.

Миндаль на левой ветви назывался или обозначал «Лагу – прямой вид», а правая ветвь заканчивалась словами «Торн – перевернутый вид». На миндалине, образующей центр креста, Клеман прочел: «Тюр – прямой вид», на миндалине верхней ветви – «Эол – прямой вид», что касается миндалины, располагавшейся в самом низу, она называлась «Инг – перевернутый вид». Если названия не вызывали у Клемана никаких ассоциаций, ему было понятно чередование выражений «прямой вид» и «перевернутый вид». Речь шла о своего роде оракуле, поскольку гадальщики проделывали то же самое со своими картами.

Клеман колебался. Он мог наизусть выучить буквы и их соответствия, а также положения планет. Однако он чувствовал, насколько важна точность, и поэтому боялся, что ошибется, когда будет воспроизводить эти записи по памяти на своем чердаке. Он испытывал искушение подойти к высокому пюпитру, за которым надо было писать стоя, и взять лежавшие на нем перо и чернильницу. Но Клеману не пришлось слишком долго бороться с самим собой. Он решил, что не будет ничего передвигать и, главное, не оставит никаких следов, которые могли бы выдать его присутствие в библиотеке. Теперь оставалось найти лист бумаги, чтобы переписать колонки. Он обшарил всю библиотеку, но напрасно. Бумага была роскошью, и ее заботливо хранили в закрытых кабинетах. Несколько минут он не решался реализовать идею, пришедшую ему В голову. Вырвать одну из двух последних пустых страниц дневника, поскольку соредактор уже давно перестал делать свои заметки… Этот поступок казался ему настолько кощунственным, что он трижды отступал, прежде чем осмелиться.

Удовлетворенный сделанной им копией, Клеман тщательно уничтожил следы своего труда, вытерев перо и пальцы подолом рубашки, смоченным слюной.

Чтобы сделать перерасчет и добраться до даты, которая подскажет ему, обозначали ли эти комбинации чье-то рождение или наступление какого-либо события, он должен определить систему, использованную рыцарем и его соратником, иными словами теорию Валломброзо. Что касается клинообразных букв, то он не сомневался, что в какой-нибудь книге отыщет их значения. Последние часы ночи ребенок посвятил чтению учебников по физике, астрономии и астрологии, а также словарей, находившихся в библиотеке. Однако он так и не сумел найти ничего, что было бы похоже на это имя или что просветило бы его относительно содержания миндалин.