жизни Каюн, следя за выражением глаз собеседницы, старательно продолжала свой рассказ. Ёнён не останавливала ее, позволив ей говорить все, что та захочет. Когда рассказ вот-вот должен был закончиться, Ёнён произнесла:

– Это все, что ты хотела мне сказать?

Каюн с удивлением посмотрела на Ёнён. В ее широко раскрытых глазах крылось что-то пугающее и неискреннее.

– Честно говоря… можно мне прямо высказать свое мнение? Когда к вам вернется память, разве вы тогда сами все не вспомните? Так много времени прошло, так что я плохо помню те события. Но раз вы просили о помощи, я решила прийти, хотя не понимаю зачем.

– Не понимаешь зачем?

С лица Каюн бесследно исчезла прежняя улыбка.

– Да, извините, но не могу понять. Слышала, вы считаете, будто Сугён не совершала самоубийства. Это дело давно закрыто, и спустя одиннадцать лет весьма глупо что-то пытаться доказать. Когда к вам вернется память, вы сами все вспомните. А сейчас из-за временной потери памяти вы просто себя изводите бесполезными поисками несуществующих ответов. Проявите немного терпения, и память вернется. А насчет самоубийства Сугён я точно помню, что именно так все и было. Это даже не воспоминание, а факт. И причин для самоубийства было достаточно, даже в полиции вынесли такой вердикт. Здесь больше нечего выяснять. Заключение вынесли после тщательного расследования. Разве его бы вынесли просто так? Я слышала, вы не помните ничего после 2009 года… То есть вы себя до сих пор считаете на одиннадцать лет моложе?

– Да, я до сих пор думаю, что мне всего двадцать три года.

– Вам, наверное, неловко, когда я зову вас «онни». В любом случае жизненного опыта у меня больше. И я поделюсь с вами этим опытом. Если вы чего-то не видели своими глазами или не были на месте событий, то лучше никому не верить и молчать обо всем – это самое верное решение. Я видела много людей, которые потерпели поражение только потому, что были слишком самоуверенны, полагаясь на догадки и домыслы. Нельзя быть столь невнимательной и полагаться на слухи.

– Я была на том самом месте.

– Все верно, но вы ничего не помните. Как только память к вам вернется, вы сами огорчитесь, что столько времени потратили впустую на встречи с разными людьми. Так и будет, поверьте. Вы это уже однажды пережили. Сейчас же попытки откопать что-то в событиях прошлого со стороны выглядят довольно бессмысленно и нелепо.

Как и ее сообщницы, Каюн старалась произвести впечатление, будто от всей души желает, чтобы к Ёнён поскорее вернулась память. Видимо, они надеялись, что с возвращением памяти настырная старшая сестра снова поверит в прежнюю ложь. Этого они и добивались.

Ёнён, не говоря ни слова, смотрела на полную обмана Сечжин. Собеседница стала чаще моргать, будто боролась со сном, пару раз даже зевнула. Каюн потянулась за стаканом, но, увидев, что он пустой, нервно опустила его и решила налить себе воды. Кувшин выскользнул из ее рук – Каюн вскрикнула.

Ёнён молча наблюдала, как та неловко вытирает салфетками пролившуюся воду. Ее движения становились неловкими, руки не слушались, глаза слипались – Каюн перестала контролировать ситуацию.

Не отрывая взгляда от нее, Ёнён засунула руку в сумку собеседницы и, найдя там телефон, остановила запись. Теперь больше никто не подслушивал их. Каюн молча и безропотно наблюдала за ней. В ее глазах читалось, что она хочет сказать что-то, но у нее не получалось, поэтому она лишь моргала и глупо смотрела перед собой. Вскоре Ким Сечжин закрыла глаза и повалилась набок.

От Ынчжу пришло голосовое сообщение. Именно Чонхэ предложила общаться через приложение, чтобы в телефонах не оставалось записей о совершенных звонках.

Чонхэ считала Ынчжу и Каюн глуповатыми. Особенно Каюн. Та не отличалась умом, учитывая, что успела родить ребенка от главаря их банды и живет с ним, так и не расписавшись. Надо же быть такой бестолковой.

Чонхэ установила максимальную громкость на телефоне и положила его на журнальный столик, а сама села рядом на диване, прослушивая сделанную прошлой ночью запись. Сразу же раздался громкий голос Ынчжу из трубки:

«Что ты наделала! А если она умерла?»

«Это ты ее толкнула».

«А ты предложила пойти. И вообще, с самого начала, кто предложил встретиться с Ким Ёнён? Ты! Из-за тебя все пошло не так».

«Прекращайте. Какой смысл ругаться сейчас? Может, еще друг друга за волосы оттаскаем?»

«А если Сон мертва, что тогда делать?»

Идея пойти к Сон Ухён и заткнуть ей рот принадлежала Чонхэ. Но все испортила именно Ынчжу. Сначала в квартиру зашла Чонхэ, за чашечкой кофе она постаралась разрядить обстановку, а затем сама открыла входную дверь и впустила Ынчжу и Каюн.

Они хотели слегка припугнуть Сон. Но, не сдержавшись, Ынчжу набросилась на нее. Драка как таковая даже не успела начаться, как Сон Ухён упала и разбила затылок. Из раны резко хлынула кровь, они испугались, что удар мог оказаться смертельным, и сбежали из квартиры.

Если Сон умерла, то полиция приступит к расследованию. Проникая в квартиру, они тщательно замаскировались так, чтобы ни лиц, ни телосложения по камере видеонаблюдения было не разобрать. Поэтому, даже если они попали в кадр, их ни за что не найдут, тем более что их ничего не связывает с Сон Ухён.

Подобные дела они уже проворачивали, когда были моложе лет на десять. Тогда тоже пришлось совершить настоящее преступление, так что они были уверены в себе. Если предположить, что других следов они не оставили, то поймать их только по записи с камеры наблюдения окажется весьма сложным делом. Даже если они сядут на скамью подсудимых, то их абсолютно точно отпустят за неимением доказательств.

«Если она и вправду умерла и начнется шумиха, вот тогда и будем думать, что делать. А пока ничего особенного не произошло».

«А ее муж что-нибудь знает?»

«Не уверена. Не думаю, что она рассказала ему. Наверняка от страха помалкивала. Мне бы не хотелось, чтобы в это дело впутывался еще и он. Это только усложнит все».

«Только новых проблем заработаем».

«Все нормально. Почти все закончилось. Осталось только с последней проблемой разобраться, и все будет чисто. Заляжем на дно. Или уедем за границу».

«Хорошо, уедем за границу, а если появятся доказательства?»

«Да заткнись уже, хватит ныть».

«Я больше не хочу в этом участвовать. Я же говорила, что сейчас в моей жизни важный период. У меня и без того дел по горло. Совсем некогда заниматься подобной ерундой».

«Что еще скажешь? Решила смыться? Пока