Молодой человек надел очки, забыв вытереть стекла.

– Палец? – переспросил он. – Какой палец?

– А ты, братец-кролик, плохо образован, – заметил собеседник. – Про гладиаторов что-нибудь слышал? – Дождавшись кивка, усмехнулся: – Ладно, потом сообразишь. Давай, топай отсюда.

Димочка повернулся к спасительным чугунным воротам. До них оставалось шагов двадцать, не меньше. Что, если страшный человек передумает? Он зажмурился и сделал пробный мелкий шаг, готовясь либо к удару в спину, либо к окрику. Не дождался ни того ни другого и сделал второй. Начальник охраны… «Он такой же начальник охраны, как я Рудольф Нуриев», – мелькнула запоздалая мысль.

– Дмитрий Сергеевич!

Молодой человек медленно повернулся, не открывая глаз. Он не хотел видеть, какой будет его смерть.

Дождевые капли мягко шуршали по гравию, отсчитывая время. Когда ожидание стало невыносимым, врач с громким всхлипом распахнул глаза.

Темноволосый красавец стоял на прежнем месте.

– Вы забыли свой зонт, – мягко напомнил он.

Врач словно во сне приблизился к нему. Ему в ладонь легла удобная пластиковая ручка, согретая чужим теплом.

– Можете идти, – разрешил темноволосый.

Молодой человек повернулся и зашагал по дорожке на негнущихся от страха ногах. Дошел до чугунной калитки, нажал красную кнопку и вышел на улицу. Его тут же подхватил плотный поток прохожих и понес к спасительному подземному укрытию с ярко-красной буквой «М».

Он пришел в себя уже в вагоне. Хотя мозг парализовало от страха, тело совершало привычные движения: руки сложили мокрый зонт, ноги повернули в нужную сторону. Вагон, мягко покачиваясь, набирал скорость. Стоял приглушенный гул мотора, пахло резиной и горячими шпалами.

«Ничего не было, – подумал молодой человек. – Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не выносил. Интересно, что это был за тип? Нет-нет, – торопливо поправился он. – Мне не интересно. Это не мое дело. Господи, больше никогда, никогда!..»

Он не додумал и незаметно перекрестился.

Темноволосый красавец проводил испуганного собеседника долгим насмешливым взглядом. Когда тот скрылся из виду, достал из-за пазухи пластиковую папку с историей болезни и прочитал фамилию пациента. Снова сунул папку под куртку, чтобы ее не замочил дождь, нашел в кармане куртки мобильник и набрал нужный номер.

– Бумаги у меня, – объявил он, не здороваясь. – Что дальше? – Минуту он молча слушал, затем густые темные брови сошлись у переносицы. – Вернуться? – переспросил он. – Интересно, каким образом? Моя физиономия мелькает на экране каждые четыре часа! Может, я и псих, но не до такой степени. Рассчитывайся, как хочешь, но обратно я не поеду. Что? – Темноволосый изменился в лице. Верхняя губа приподнялась, обнажив ровные крепкие зубы с выступающими клыками. Красивое лицо мгновенно превратилось в морду оборотня. – Кинуть меня хочешь? – прошипел он. – Это будет самая большая ошибка в твоей жизни. Какой, на хрен, грим? – Голос сорвался на крик и эхом отозвался в пустом парке. Темноволосый оглянулся и зашагал к чугунным воротам. Его лицо стало угрюмым. – Это тебе даром не пройдет, – бормотал он. – Я говорю, это будет дорого стоить! – повторил он, повысив голос. Нажал красную кнопку на калитке и вышел на улицу. – Ладно, жди. Скоро буду.

Сунул мокрый мобильник в карман и смешался с прохожими.

Даша проснулась поздно. Накануне она совершила большую глупость: чтобы уснуть наверняка, приняла сразу две таблетки из упаковки, которую Арсений назвал «мое успокоительное». Через пять минут она отключилась, как перегоревшая лампочка. Назвать это состояние «сном» не поворачивался язык: Даша просто перестала существовать на долгих десять часов. А когда очнулась, ощущала себя разбитой и заново склеенной из крошечных мозаичных осколков.

Она села на кровати, стараясь не шевелить головой. Нет, это не мигрень! Это значительно хуже. Голова превратилась в сосуд, до краев наполненный кипятком. Нести ее следовало очень осторожно, чтобы, не дай бог, не ошпариться.

Даша тихонько спустила ноги с кровати, нашла халат и отправилась на разведку. Стол с неубранной посудой в гостиной придавал комнате неряшливый неопрятный вид. Зато клетчатый шерстяной плед на диване был аккуратно сложен и лежал на том же месте, что и вчера вечером. Похоже, Арсений не ложился.

Даша постучала в закрытую дверь кабинета. Не получив ответа, она вошла.

Арсений сидел за столом перед включенным ноутбуком. Заметив Дашино появление, он оторвался от экрана и с трудом сосредоточился на ней.

– Привет. Как выспалась?

Дашу поразили воспаленные кровавые белки его глаз.

– Ты что, просидел тут всю ночь?

Арсений посмотрел в нижний угол монитора, где отмечалось количество написанных страниц, и улыбнулся. Это была усталая удовлетворенная улыбка человека, только что поставившего личный маленький рекорд.

– Пятьдесят страниц, – похвастался он. – Неплохо, да? Знаешь, я читал об одном американском писателе, который написал пятьсот детективов под десятью разными псевдонимами. Так вот: один роман парень накатал за два дня. Ты представляешь?

Он с хрустом потянулся.

– И что? – поинтересовалась Даша. – Ты решил за одну ночь догнать и перегнать Америку?

Арсений пожал плечами.

– Просто хорошо шла работа. Нельзя упускать такие моменты. И потом, – его глаза потускнели и стали мрачными, – не забывай, у меня в запасе осталось чуть больше двух недель. Ты можешь представить, что она сделает, если я не закончу книгу в срок?

Даша покачала головой.

– Вот и я не могу. Поэтому…

Даша поспешно перевела разговор на другую тему:

– Ну и вид! Ты на себя в зеркало давно смотрел?

Арсений с сожалением погладил щеки. Четырехдневная щетина уже смягчилась и начала преображаться в подобие бородки.

– Может, мне сменить имидж? – предложил он. Даша укоризненно вздохнула: лентяй, лентяй! – Ты права, – согласился он. – На сегодня хватит. Пойду в ванную, приведу себя в порядок. А ты пока закажи завтрак! – Арсений взглянул на запястье. – Хотя это уже скорее обед. Перекусим, а потом решим, что делать дальше. Хорошо?

Он вышел из-за стола.

Даша дождалась, когда из ванной донесется шум воды, подошла к окну и приоткрыла створку стеклопакета. Свежий ветер, согретый солнцем, взметнул тюль и вихрем прошелся по комнате, разогнал застоявшийся спертый воздух. Даша закрепила раму и вдруг поймала себя на том, что старается не смотреть вниз, совсем как Нина в лифте. Может, страх высоты стал теперь и ее личной фобией? Даша закрыла глаза, прижалась лбом к холодной поверхности и подняла ресницы.

Оказалось – совсем не страшно. Под натянутыми полосатыми тентами уже суетились продавцы сувениров, расставляя столы и раскладывая заманчивые безделушки. Кабинет выходил на торцевую часть здания, как и бывший Дашин номер. «Повезло мне, – мелькнуло в голове. – Если бы нам с Сашкой дали другой номер, я упала бы прямо на асфальт перед входом».