Наконец он заговорил:

– Да. – Этот ответ на замечание Ланны прозвучал совершенно безразлично, словно Сокола не интересовало ее восхищение величественным пейзажем. – Вы, кажется, открыли для себя, что Чэд умеет очень хорошо утешать горюющих женщин, так ведь? – сухо закончил он.

Ланна невольно оглянулась на Чэда. Не слышит ли тот? Но Чэд, устроив кейс на коленях, разложил на нем бумаги и сосредоточенно перебирал их, весь уйдя в их изучение.

– Не волнуйтесь, – прочитав ее мысли, сказал Сокол. – Он нас не слышит. До него можно только докричаться.

– Чэд очень помог мне, – осторожно ответила Ланна, стараясь говорить, не повышая голоса.

– Да уж не сомневаюсь, что помог, – откликнулся Сокол с оттенком пренебрежительной насмешки.

Однако беседа уходила в сторону от темы, в которую Ланна хотела внести ясность.

– Той ночью… – начала она.

– Стало быть, вас беспокоит, что я могу кому-нибудь о ней рассказать, не так ли? – прервал ее Сокол. – Но это вы меня спутали с Чэдом – это он любит похвастаться своими победами. А от меня о той ночи никто и ничего не узнает.

– Я вовсе и не предполагала, что вы разнесете это по всей округе. Просто дело в том, что я обычно… – Она попыталась оправдать свое поведение в ту ночь, но Сокол не дал ей закончить:

– Послушайте, каждый из нас удовлетворил общую потребность. Давайте на этом и остановимся, – и чтобы показать, что с темой покончено, он сказал: – Мы пересекаем южную границу ранчо.

Однако Ланна вместо того, чтобы почувствовать облегчение и успокоиться, испытала острый приступ разочарования. Она никак не ожидала, что Сокол отнесется к этому происшествию с таким безразличием.

Горные склоны, поросшие лесом, уступили место длинному равнинному коридору, который постепенно, но неуклонно расширялся. Самолет начал снижаться. Ланна еще издали заметила на земле прямую линию, казавшуюся сверху всего лишь черточкой, – посадочную полосу. Неподалеку от нее в темном пятне рощицы белели строения ранчо.

Сокол вырулил самолет к металлическому ангару, возле которого стоял микроавтобус. Рядом с автомобилем Ланна заметила Кэрол, жену Чэда. Стройная блондинка помахала рукой, но осталась ждать на месте, пока прилетевшие сойдут на землю. Как только пропеллеры остановились, какой-то ковбой проворно подложил под колеса самолета тормозные колодки.

Пряжки ремней, которыми Ланна была пристегнута к сиденью, оказались очень тугими, и девушка, несмотря на все свои усилия, никак не могла с ними справиться. Пока она трудилась над ремнями, Сокол успел выключить двигатели и тут только заметил ее безнадежные попытки отстегнуться. Он нагнулся к Ланне и ловким движением освободил застежки. Его рука лишь на миг коснулась талии девушки, но этого оказалось достаточным, чтобы вызвать в ее груди бурю волнения. Дрожь пробежала по всему телу, и Ланна замерла, стараясь не выдать того, что она испытывает. Но Сокол не обратил на эту реакцию никакого внимания или просто не счел нужным придавать ей хоть какое-нибудь значение.

Она вышла из самолета впереди Сокола. Чэд ждал снаружи, чтобы помочь ей спуститься. Когда к ним присоединился Сокол, темных очков у него на глазах уже не было, но на голове вновь красовалась пыльная коричневая ковбойская шляпа. Взгляд голубых глаз Сокола безразлично скользнул по Ланне, словно по пустому месту. Он подошел к двери багажного отделения, отпер ее и стал выгружать оттуда чемоданы и сумки. Подошел ковбой – тот самый, что подсовывал колодки под колеса, – чтобы помочь донести багаж.

– Здравствуйте, – Кэрол пошла навстречу, чтобы поприветствовать их. – Хорошо долетели?

– Конечно, – Чэд наклонился и поцеловал жену в щеку. – Ланна впервые в жизни летела на частном самолете.

– Как вы себя чувствуете? – Кэрол, улыбаясь, повернулась к Ланне.

Ее дружелюбие казалось естественным, хотя иногда Ланна замечала в зеленых глазах Кэрол безмолвную острую тоску. Она спрашивала себя, в чем тут дело, точно так же, как удивлялась тому, что ни одного раза не видела, чтобы Кэрол и Чэд показали бы хоть какой-то признак нежности друг к другу. Они не производили впечатления несчастливой семьи, но, несмотря на это, отчего-то казалось, что в их отношениях чего-то недостает.

– Спасибо, намного лучше, – сказала Ланна.

Боковым зрением она видела, как Сокол через заднюю дверь ставит чемоданы в микроавтобус.

– Вам, должно быть, не терпится поскорее добраться до дома и прилечь немного отдохнуть, – произнесла Кэрол и посмотрела на мужа. – Чэд, ты хочешь сам повести машину?

– Да, – ответил он и предложил: – А вы, Ланна, можете сесть впереди, рядом со мной.

– Спасибо, я лучше поеду сзади, – вежливо отказалась Ланна, не желая занимать место, которое, как она считала, по праву принадлежит его жене. – А с вами сядет Кэрол.

– Нет-нет, поезжайте впереди. Я настаиваю, – присоединилась к мужу Кэрол. – Как же я смогу правильно направлять Чэда, если сяду на переднем сиденье?

И она рассмеялась.

Ланна не нашла что возразить и заняла предложенное ей место. Кэрол, как и собиралась, села сзади, а Чэд – на место водителя. В это время Сокол обошел микроавтобус спереди и зашагал к стоящему перед ангаром самолету, где ковбой затягивал привязные тросы, удерживающие аэроплан на месте. На автомобиль он даже и не взглянул. Чэд дал задний ход и выехал на идущую под уклон дорогу, которая вела к строениям ранчо.

– Вам понравится дом, Ланна. Он старый, но построен на века и не на одно поколение, – заговорила Кэрол и больше уже не умолкала, поддерживая беседу все время, пока они ехали.

Когда Чэд остановил микроавтобус перед большим, неуклюжим домом, Ланна поняла, что имела в виду Кэрол. Здание, сложенное из грубого деревянного бруса и покрытое штукатуркой, было прочной и основательной постройкой, вполне гармонировавшей с окружающей сельской обстановкой.

Чэд обошел вокруг машины, чтобы открыть дверцу и помочь Ланне выйти, затем распахнул дверь для Кэрол. Блондинка направилась к крытому входу в дом, считая, что остальные пойдут за ней, но Ланна остановилась в нерешительности.

– А как быть с нашим багажом? – спросила она Чэда.

– Кто-нибудь из рабочих внесет его в дом, – ответил тот и, взяв ее под руку, повел к массивной дубовой двери.

Войдя в дом, Ланна сразу же обратила внимание, как в нем прохладно. Наверное, подумала она, это от того, что толстые стены не пропускают жару. Пол в довольно большой прихожей был выложен кафельной плиткой, а белые стены усиливали ощущение простора. В прихожей начинался коридор, ведущий куда-то в глубь дома, а за сводчатым дверным проемом открывались две комнаты. Первая из комнат была обставлена довольно скудно – пестрое индейское одеяло на одной из стен, на белом полированном ореховом столе – ваза с сухими цветами.

– Кэтрин, – позвала Кэрол. – Приехали Чэд с Ланной.

Онa прошла в комнату, расположенную слева от арки. Чэд легонько пожал локоть Ланны, призывая девушку последовать за Кэрол.