– Пусть я был неправ. Но разве спасенные мною жизни ваших охотников не извиняют мою неправоту?

– В твоих словах мудрость убеленного годами старейшины.

– Шаман, нам не нужны эти раненые. Лучше бы ты посмотрел их. Мы простые охотники и плохо знаем, как можно лечить раны. Не хотелось бы, чтобы они умерли, пока мы говорим.

Шаман вновь посмотрел на Дмитрия. От прежней самоуверенности не осталось и следа. Нет, в нем не появился страх, еще чего. Но весь его облик говорил о крайней степени любопытства, пробудившегося в нем после общения со странным охотником. Что ж, это куда больше отвечало целям, к которым стремился Соловьев.

Наконец шаман склонился над ранеными и стал с интересом осматривать то, как оказали им помощь. Здесь ему опять пришлось удивиться, и в первую очередь – наложенной на ногу одного из них шине.

– Для чего вы примотали эти палки к ноге?

– У него сломана кость. Я как смог выпрямил ее и закрепил палками. Если великий дух будет милостив, кость срастется и он сможет ходить.

– Это помогает?

– Не всегда, но иногда да. Только снимать их нельзя, пока не пожелтеют листья, и столько же ему нельзя ходить.

– А это что?

– Большие раны мы сшиваем кишками, промытыми вот в этом. – Дмитрий тряхнул кожаной флягой, в которой плескалась спиртовая настойка. – Если этим промывать раны, то там не всегда появляется гной.

– Помочь им лучше, чем уже помогли вы, я не смогу, – с явным разочарованием заявил шаман. – Кто ты? И откуда знаешь так много?

– Я Дим. Сауни считают меня посланником великого духа.

– Это так?

– Может, да, а может, нет. Правда в том, что я из далеких мест и сам не знаю, как оказался здесь.

– Это ты научил сауни делать новое оружие?

– Да.

– Ты можешь научить нас?

– Хакота и магаки убили тех, кто принял меня в семью, и ты хочешь, чтобы я научил вас делать оружие? Зачем? Чтобы вы могли убить нас всех?

– Зачем нам это, если вы больше не придете в наши земли?

– Разве среди вас не найдется тех, кто захочет иметь такое оружие? Того, что вы взяли, когда напали на сауни, слишком мало, а охотников слишком много. Если бы здесь был не ты, а кто-то из вождей, то уже пролилась бы кровь и многие семьи лишились бы кормильцев. А случилось бы это только потому, что они захотели бы получить наше оружие. Мы не станем давать вам оружие.

– Ты прав, – после продолжительного размышления произнес шаман, – вы спасли наших охотников. Выживут эти или нет, на то воля великого духа, но двое вернулись к своим рулам невредимыми. Так чего ты хочешь взамен?

– Я хочу, чтобы нам позволили поохотиться на зобов. Один раз и только сегодня. Мы уйдем и больше не вернемся. Если вы это нам позволите, то, кроме раненых, мы готовы отдать нож и дротики с новыми наконечниками.

– А арбалет?

Ага. Как видно, пленные все же поведали, как называется новое оружие. Вот и у них появились несколько новых слов, которые никак не заменишь. Все же война в немалой степени является двигателем прогресса. Однако Дмитрию такой прогресс не нужен.

– Арбалет мы не вернем. Мы ничего не украли, а лишь подобрали то, что было потеряно, и теперь это наше.

– В походе я не командую. Вождям это не понравится. Я верю тебе и не хочу терять охотников, ибо это сделает нас слабыми, но охотники могут решить по-другому.

– Лучше бы они приняли правильное решение.

Разочарованию Дмитрия не было предела. Если последнее слово будет не за этим, вполне адекватным стариком, то крови не избежать однозначно. К сожалению, при избрании вождя у местных определяющим было не наличие мозгов, а ловкость и сила. Такой лидер нипочем не откажется от столь желанных цацек.

Ну не дурак ли? Вот зачем тебе понадобилось лезть в это дерьмо? Ведь можно было бы пока ограничиться лошадьми. Так нет, хочется всего и сразу. Спокойно. Если бы ты не организовал этот поход, поближе к тем, крови которых так жаждут твои бойцы, то они сделали бы это без всякого позволения, а тогда ты никак не смог бы повлиять на события. Сейчас же есть хотя бы шанс, что при правильном руководстве потери будут минимальными, а парни не ринутся очертя голову к стойбищам хакота, уверовав в свою всесильность. Ага. Ты сначала сам останься в живых.

– Шаман, ты мудр, а поэтому послушай меня. Если охотники решат напасть на нас, не иди с ними. Не хотелось бы, чтобы хакота лишились того, кто имеет мудрость вместо глупой храбрости.

– Я стар, чтобы ходить на охоту или в походы.

– Забирайте раненых. Ножи и дротики получите, если договоримся о мирной охоте.

Дмитрий резко обернулся и направился к парням. Что ж, если схватки не избежать, то он готов. Ружье перекочевало из‑за спины, куда он его повесил, чтобы оно не мешало изъясняться жестами, в дрожащие руки. Нет, это не страх. Его трясло от злости. Он злился на себя и свою глупость, злился на своих бойцов и их жажду крови, злился на хакота и их жадность, которая непременно толкнет их в атаку.

Он переломил стволы, извлек патроны с картечью и взял их в рот. Потом на их место вогнал патроны с пулями. Вначале расстояние будет слишком велико, так что картечь может уйти впустую, а вот для второго выстрела – в самый раз. Эдак он может успеть сделать еще пару выстрелов. Было бы неплохо.

Взгляд на парней. Ну так и есть. Лица буквально светятся. Ясное дело, вон они, враги, стоят перед ними. Суть переговоров им ясна, еще бы – при столь развитой жестикуляции. Они сами охотники, а потому знают, как поведут себя хакота. Ну-ну. Остается только надеяться, что им все же удастся вывернуться из этой заварухи. Все же полсотни бойцов – это тебе ни баран чихнул.

Наконец Соловьев достиг своих, выстроившихся в шеренгу с большим интервалом, так чтобы не мешать друг другу, если все же удастся перезарядиться и дать еще один залп. Лучше бы удалось: чем больше подстрелят, тем с меньшим количеством придется драться.

– Первым начну я. Стрелять – как учил. Харка, Тынк, Локта, Грот, зажмите собак между ногами, чтобы они не бросились раньше времени.

– Но так мы не сможем перезарядить арбалеты!

– Не сможете – и не надо. Отпустите их, когда они добегут вот до того камня, не раньше. Ну что, рады?

– Мы им покажем!

– Да они побегут, едва мы начнем! Трусливые ракты![3]

– Они могут драться только с женщинами!

– Спокойно, парни, – решил охладить пыл бойцов Дмитрий. – В нашем разгромленном стойбище были не только женщины, но и храбрые охотники, так что драться они умеют. Особенно когда их больше.

Так. А что там у хакота? Понятно. Раненых уже почти донесли до отряда. Шаман стоит перед троими мужиками и старается им что-то такое втолковать. Что-то непонятное. Один – вождь. А кто те двое? Самые уважаемые охотники? Дубина. Да ведь это же вожди. Ну откуда в одном роду могут взяться сразу столько охотников? Из рассказов местных следовало, что в местах большой охоты роды располагаются неподалеку друг от друга, буквально в паре-тройке километров, а то и меньше. А это значит…