– Он жив? – взволнованно спросила Надежда.

– Жив, жив! – ответила уборщица и опасливо покосилась на администратора. – Пойдем на улицу, а то Валентина ругаться будет, что я с пациентами разговариваю.

Надежда кивнула, вышла из клиники и стала ждать уборщицу. Прошло несколько минут, прежде чем та наконец появилась, сошла с крыльца и свернула влево, сделав Надежде знак следовать за ней.

Они обошли здание клиники и остановились за углом, в укромном закутке, окруженном кустами.

Здесь уборщица достала пачку сигарет и протянула Надежде:

– Будешь?

– Нет, я не курю.

– И правильно делаешь. Курить вредно. А я вот почти пятьдесят лет курю и бросать уже поздно. Но если эта Валентина узнает, что я курю, непременно прогонит. У них же принцип – никакого курения в клинике и около нее… говорят, что все зло от курения, а только я считаю, что от нервов! – Она закурила, с наслаждением затянулась и продолжила: – А ты правильно делаешь, что не соглашаешься к другим врачам идти. Они одно только название, что врачи, а так Арсению Михалычу и в подметки не годятся! Лучше подожди его… тут дело ведь такое, может быть, дело жизни и смерти.

Надежде было неловко, что она вводит людей в заблуждение, и она постаралась сменить тему:

– Так вы говорите, он в аварию попал…

– Ну да, столкнулся с другой машиной. Но он легко отделался, только ногу сломал, так что иногда в клинику приезжает, на инвалидном кресле. Сам-то операции пока не делает, но прежних своих пациентов ведет и новых иногда консультирует. Не может свою клинику без присмотра оставить. Так что ты все же постарайся к нему попасть. Подкарауль его, когда он приедет…

– А он приезжает каждый день?

– Нет, через день. Сегодня не был, значит, завтра непременно приедет. Скорее всего, после двенадцати, а может, и раньше. Вот и ты завтра приезжай. Хотя эта злыдня Валентина ни за что тебя к нему не запишет. А если и запишет – то нескоро это будет.

– Мне тянуть нельзя, – сказала Надежда Николаевна, думая о своем.

– Вот я тебе о том же говорю! – оживилась уборщица. – Нужно тебе с ним напрямую поговорить. Здесь, в больнице, тебя вряд ли к нему подпустят, у него все время расписано. А вот дома…

– Да как же я к нему домой попаду? – оторопела Надежда. – Или вы адрес его знаете?

– Знаю, – она доверительно понизила голос, – тут как-то у него уборщица в отпуск уехала, так Валентина и попросила меня пару раз убраться. Так что я тебе адрес скажу и денег не возьму, потому как вижу, что тебе и правда нужно. Записывай!

– Так запомню!

– Ну, твое дело.

Поблагодарив уборщицу, Надежда отправилась восвояси, напоследок еще раз взглянув на статую Асклепия.

Она располагалась очень удобно для убийства, если так можно сказать. Особенно учитывая, что Арсений Михайлович сломал ногу. Здоровый человек еще мог бы вовремя отскочить, увернуться от падающей статуи, но если он сидит в инвалидном кресле, то превращается в идеальную мишень…

Дома Надежда увернулась от кота, который уже извелся сидеть один и жаждал еды, общения и ласки, и подсела к компьютеру. Замечательная база данных выдала ей по адресу имя владельца квартиры, которое она и так знала. Кроме того, там был еще номер домашнего телефона, зарегистрированного на Чернова А.М.

Надежда Николаевна не стала звонить Чернову (что она может сказать незнакомому человеку, да и он вряд ли станет разговаривать с незнакомой женщиной), а вместо этого набрала номер телохранителя Елены Безбородовой и поинтересовалась, как дела в больнице.

Сергей ответил, что дела в общем ничего себе, после скандала постепенно все устаканилось. Девчонку-медсестру положили в неврологию с сотрясением мозга, злоумышленник удрал, а после того, как он, Сергей, позвонил своему начальству, ему разрешили сидеть возле палаты в коридоре. Что он и делал. Медсестра даже напоила его чаем с домашними пирожками.

– Давай там, не расслабляйся! – предупредила Надежда и попросила дать трубку Елене.

Безбородова долго не могла понять, чего от нее хотят, а когда наконец уразумела, пообещала позвонить доктору Чернову по домашнему телефону.

– Вот что хотите ему говорите, но чтобы он меня принял! – наказала Надежда Николаевна. – И побыстрее, непременно завтра. Это вопрос жизни и смерти. Не моей, а его.

На следующее утро Надежда поднялась рано. Накануне Сергей по просьбе Елены позвонил и доложил, что ее разговор с доктором состоялся. Как уж он дальше поступит, она не знала, но имя Надежды он услышал. И надо думать, запомнил.

«И на том спасибо», – подумал Надежда Николаевна.

Поразмыслив, что в клинике с доктором если и удастся поговорить, то нескоро – его будут отвлекать, она будет маяться ожиданием, а время дорого, – она решила ехать к нему домой. Пораньше. Уборщица сказала, что в клинику он приезжает к двенадцати часам, стало быть, часов в десять будет еще дома.

Предположив, что дом у доктора Чернова если и не элитный, то хороший, в котором живут приличные, обеспеченные люди, Надежда оделась получше, так, чтобы не выделяться.

Дом и правда оказался весьма впечатляющим, современным, но не было вокруг него никаких заборов, и охраны у входа тоже не было, только шлагбаум для машин. Надежда шла пешком, поэтому ее никто не задерживал.

Она нашла нужный подъезд и определила, что квартира доктора Чернова находится на восьмом этаже. Потопталась немного у входа и краем глаза заметила, что на велосипеде подъехал молодой человек в зеленой форме известной фирмы доставки продуктов. Надежда тут же принялась копаться в сумке, якобы в поисках ключа. Парень подошел к двери и нажал кнопку домофона. Надежда не поверила своим глазам, когда увидела, что курьер звонит в квартиру доктора Чернова. Вот уж повезло!

Пока курьер ждал ответа, она продолжала копаться в сумке, тихо чертыхаясь и приговаривая: «Да где же они? Куда подевались? Я же точно помню, что положила их в сумку…»

Из квартиры ответили, дверь открылась, и курьер вместе с велосипедом вошел в подъезд. Надежда просочилась за ним. Парень оставил велосипед внизу, причем пристегнул его к батарее, а сам вошел в лифт, где его ожидала Надежда.

– Мне седьмой! – сказала она, выскочила на седьмом, а пока курьер ехал на восьмой, успела единым духом взбежать по лестнице на этаж выше и спрятаться в уголке за мусоропроводом, сама удивляясь, как ловко это у нее получилось.

Курьер ничего не заметил, он разговаривал с хозяином квартиры. Надежда увидела костыль и поняла, что это и есть доктор Чернов. Получив пакет с покупками, тот протянул курьеру чаевые и собрался закрыть дверь, когда Надежда выскользнула из своего укрытия и выпалила:

– Арсений Михайлович, подождите! На два слова! Я не отниму у вас много времени!

Доктор Чернов попытался закрыть дверь, но с костылем это оказалось не так просто. Надежда опередила его, вставив ногу между дверью и косяком, и быстро проговорила: