«Еще немного, – подумал он, – и меня будет видать за три версты…»

Все так же покряхтывая от пронизывающей шею боли, он на четвереньках прополз к началу ложбины и на спине съехал вниз – прямо в руки четверых казаков.

– Ваше благородие, – охнули те, – а мы вас спасать идем! Что это с вашей головой?

Семенов тронул голову рукой и поморщился: волосы слиплись единой, твердой, словно панцирь черепахи, коркой.

– Ладно, что еще жив остался… – выдохнул он.

– А там, в фанзе, кто-нибудь есть?

– Я не помню… – честно признал поручик. – Я вообще ничего не помню.

Казаки переглянулись.

– А что, ваше благородие, – тихонько хмыкнул один, – а не проверить ли нам эту хатку…

Семенов с трудом вывернул шею. До фанзы и впрямь было рукой подать, а главное, даже если хунгузы ушли, там вполне могли остаться какие-то улики – оружие, документы…

– Только я револьвер потерял, – охлопав пустую кобуру, признался он.

– А ничего, – хохотнул казак, – я вам свой подержать дам, только осторожнее, он заряжен.

Семенов улыбнулся и принял увесистый револьвер. В армии держать неуставное оружие было бы невозможным, но здесь, в коммерческой Охранной страже, на многое закрывали глаза.

Казаки подхватили его под руки, мигом преодолели последние несколько саженей, прижались к стене фанзы, стремительно обтекли ее вокруг, а когда почти одновременно, как по команде, высунулись из-за углов, увидели во дворе китайскую полицию. И главным среди них был капитан Кан Ся.

Кровь бросилась Семенову в глаза. Он уже понял, кто стоит за нападением на дорогу.

– Ни с места! – зло скомандовал он и прицелился капитану в грудь.

* * *

Они стояли и смотрели друг другу в глаза с полминуты, а потом Кан Ся опомнился.

– Хватит, Семенов, вы же взрослый мужчина…

Семенов глянул на присыпанных снегом заиндевевших китайских полицейских и понял, что уж они-то его по голове не били. Но соглашаться с тем, что попал впросак, не хотелось.

– Это ведь вы беспорядки на дороге организовали, Кан Ся, – недобро усмехнулся он, – признайтесь.

– Если от кого и есть беспорядок, так это от русских, – парировал Кан Ся. – И пока все улики против вас.

Казаки за спиной Семенова недовольно загудели.

– Ладно, Кан Ся, – не желая доводить до стрельбы, подал им знак успокоиться Семенов. – Я опускаю ствол, но пусть и ваши…

Кан Ся развернулся и резко скомандовал. Полицейские тут же подчинились, и спустя полминуты поручик рискнул-таки выйти из-за угла фанзы.

– И вообще какого черта вы здесь делаете, Кан Ся? – настороженно поглядывая по сторонам, недобро усмехнулся он. – Хотите, чтобы я вас арестовал по подозрению в пособничестве хунгузам? Вот объясните, что вы здесь потеряли?

– А вы?

– Я полагаю, что здесь был командный пункт. А ваше присутствие здесь заставляет меня думать, что и вы к нему как-то причастны.

– Е-рун-да, – свежевыученным русским словом парировал Кан Ся. – Думайте, что говорите, Семенов.

– Это не алиби, – насмешливо покачал головой Семенов и повернулся к своим. – Обыщите фанзу, ребята… Ну и все, что вокруг…

Кан Ся отреагировал мгновенно. Точно так же обернувшись к своим, он резко скомандовал, и в считаные секунды возле каждого казака выросли по два китайца.

– Это чтобы ваши казаки не жульничали, – пояснил он ошарашенному поручику. – А то недавно шестеро ваших солдат купца ограбили и его же самого в потворстве хунгузам и обвинили.

Семенов стиснул зубы. Он уже слышал эту байку. На самом деле пострадавший был из ихэтуаней, да и не купец он был вовсе, а, скорее всего, связной. Но в китайской полиции дело представили так, что во всем оказались виноваты русские.

– Ладно, пусть твои на посылках у моих походят, – выдавил он сквозь стиснутые зубы, – все будет кем командовать.

Они смерили один другого уничтожающими взглядами, каждый вдохнул, чтобы сказать еще какую-нибудь гадость, но тут из фанзы раздался крик:

– Ваш… бродь! Бог мой!! Вы только гляньте!!!

Семенов кинулся к фанзе. Ворвался в пустой дверной проем, раздвинул в стороны оторопевшего казака и китайцев и как споткнулся.

На утоптанном земляном полу вдоль стены лежали залитые бурой кровью трупы – один… два… пять…

– Матерь Божья! – выдохнул Семенов и поднял глаза. – А это еще что?

Словно ища объяснения или хоть какой-то поддержки, поручик обернулся, и тогда стоящий в дверях Кан Ся прикусил губу и ткнул в направлении стены пальцем.

– Вот они, улики, Семенов. Только не говорите мне, что это сделал китаец.

Семенов сделал судорожное глотательное движение и снова развернулся к стене. Даже в полутьме наступающего утра было прекрасно видно написанное бурой кровью на белой стене – кириллицей на китайском языке – название близлежащего квантунского города-порта.

– Ин-коу… – как зачарованный прочел по слогам стоящий рядом с ним казак.

Именно здесь поручик и прослужил несколько последних месяцев.

* * *

Шок длился недолго.

– Ну вот вы и попались, поручик, – с выражением проговорил Кан Ся. – Давно я этого ждал.

Бледный от ненависти Семенов повернулся к бывшему полицейскому.

– А ну повтори, капитан, что ты сказал…

Кан Ся сунул руку в карман и достал сложенный вчетверо листок. Развернул и, глядя поручику в глаза, на память произнес:

– Господин Семенов Иван Алексеевич, вы обвиняетесь в многочисленных зверских убийствах подданных Ее Величества Лучезарной и Милостивой, нашего Десятитысячелетнего Господина, Великой Императрицы Поднебесной…

– Су-ука! – выдохнул Семенов. – Это же ты сам все и подстроил! И казачков наших в Гунчжулине ваши порезали, а на есаула свалили! Ты думаешь, я ничего не понимаю?!

Он схватил Кан Ся за грудки и рывком притянул к себе.

– Да я тебя прямо здесь закопаю, морда китайская!

Кан Ся стиснул зубы и провел стремительную подсечку. Семенов рухнул, но противника не выпустил, и они оба покатились по снегу, гневно крича друг другу в лицо.

Казаки переглянулись с китайцами, те с казаками, но что делать и надо ли ввязываться вообще, ни те, ни другие решить не могли.

– Вар-рвар! – рычал Кан Ся, методично подминая поручика под себя.

– С-сука! – почти рыдал Семенов, не давая ему взять верх.

Оба еще раза три перевернулись и разом поехали вниз по скользкому, укрытому снегом скату ложбины. И вот тогда раздались выстрелы.