Мэйси хотела подождать его, но оргазм был подобен взрыву, отозвавшемуся в каждом нерве, каждой мышце ее тела.

Когда чувства немного успокоились, она посмотрела на него. Казалось, Майкл был доволен собой: глаза потемнели от страсти, движения ускорились, и на этот раз она прижалась к нему. Ее пальцы ласкали самые чувствительные – она их помнила – места. Он застонал – и замер, уступив волне наслаждения.

Потом он просто лежал на ней. Оба были покрыты потом, их сердца бешено стучали в унисон.

– Ты по-прежнему лучшая. Такая, какой я тебя помню, – прошептал Майкл ей на ухо.

– Сказывается недостаток практики, – задыхаясь, ответила Мэйси.

Он коснулся губами ее губ.

– Возможно, мы сумеем это исправить.

– Возможно.

* * *

Шарк-шарк-шарк.

Мэйси снилось, что Синди Шоу зовет ее, умоляя о помощи. Ее крики были такими реальными, что вырвали агента из объятий крепкого сна. Она села на кровати и обвела взглядом комнату, не понимая, где находится. Сердце бешено колотилось, капельки пота стекали в ложбинку между грудей.

Сильная ладонь легла ей на поясницу, скользнула по спине, обхватила плечо. Кроу резко повернулась, готовая бежать, и только тогда поняла, что это Невада. Он смотрел на нее внимательным взглядом; его пальцы успокаивающе поглаживали ее.

Сев, Майкл посмотрел ей в глаза:

– Ты видела сон. Авария?

Его рука скользнула вниз, и прикосновение мозолистой ладони к обнаженной коже ослабило привычную реакцию «бей или беги».

– Она мне больше не снится.

– Но что-то не давало тебе покоя.

Мэйси провела рукой по волосам:

– Ерунда.

– Ты кричала.

– Не так уж мне было страшно.

– Ты замечала у меня склонность к преувеличениям?

Рассказать ему о своих снах – значит, подорвать доверие к себе. Возможно, он привыкнет к шрамам на ее теле, но узнать, что она ненормальная, – совсем другое дело.

– Мэйси, мне можно довериться.

Ее губы изогнулись в печальной улыбке.

– Знаешь, люди всегда так говорят, пока не услышат правду.

– Я серьезно. – Его рука поддерживала, успокаивала.

Кроу молчала, обдумывая все «за» и «против». Аргументы «против» требовали держать рот на замке.

– Я сама не понимаю свои сны.

Невада не ответил, позволяя молчанию развязать ей язык. Этот трюк не сработал у Рамси, но Майкл – другое дело: она знала, что может ему доверять.

– Сны всегда начинаются со скребущего звука.

– То есть?

– Как будто кто-то скребет землю.

– Копает яму.

– Дальше начинаются странности. Буду с тобой откровенна. Теперь ты меня выслушаешь не моргнув глазом, а при свете дня будешь смотреть и гадать, во что я, черт побери, превратилась.

– Рассказывай. – Отрывистое слово лезвием ножа вспороло воздух.

– Тот, кто издает скребущий звук, не зарывается в землю, а, наоборот, пытается выбраться из-под земли. Как будто заживо погребенный прокладывает путь наверх.

Невада молчал, и это молчание все больше отдаляло их друг от друга.

– Я знаю. Знаю. Безумие. Или того хуже – какое-то странное повреждение мозга. – Она попыталась отодвинуться.

Он мягко придержал ее за талию:

– Я этого не говорил.

Наконец Мэйси собралась с духом и посмотрела ему в глаза. Там было любопытство, напомнившее ей времена совместной работы в Канзас-Сити. И это придало ей смелости.

– Я сама ничего не могу понять.

– Когда это началось?

– Пожалуй, звуки появились еще в больнице, в Техасе. Я думала, это побочный эффект обезболивающих. Но оно не исчезло во время реабилитации и последовало за мной в Вирджинию.

– Оно?

– Знаю. Я называю его «оно», как будто это что-то отдельное от меня, но, конечно, все происходит в моем мозгу. Единственное разумное объяснение – мои нейронные цепи изменились.

– А кто скребется? – Посмотрев на него, Кроу увидела вскинутую бровь. – Ты ведь знаешь, правда?

Она закрыла глаза. Странно. И чем дальше, чем больше.

– Мне снилась Синди Шоу. Она просила меня о помощи.

– И как давно Синди к тебе обращается?

– Скребущие звуки усилились в тот день, когда нашли тело Тоби Тёрнер. Имя Синди всплыло в ночь на понедельник, когда я изучала дело Тёрнер. Я прочла его, у меня в мозгу словно прорвало плотину, и с того времени мои мысли постоянно возвращаются к Синди.

– Вот почему ты все время о ней спрашиваешь…

– Да. Надеюсь, что с ней все хорошо и что мой мозг просто таким странным образом обрабатывает информацию.

– Ладно.

– Ладно? Что это значит?

– Мне нужно знать, когда ты видишь сны.

– Зачем?

– Чтобы помочь тебе разобраться. Кто знает… Может, твое подсознание о чем-то догадалось?

Мэйси почесала висок.

– У меня такое ощущение, что я потихоньку схожу с ума.

Уголки губ Майкла дрогнули в улыбке.

– У каждого свои недостатки.

Эти слова почему-то заставили ее рассмеяться – такого с ней не случалось уже давно.

– Перестань, Невада. Я тебя не понимаю.

– Все очень просто. У тебя есть проблема, и я хочу помочь.

– Зачем тебе возиться с полубезумной?

Он провел пальцем по ее подбородку.

– Понятия не имею.

Мэйси снова рассмеялась.

– Нет, серьезно. Зачем?

– Потому что я не считаю тебя сумасшедшей. Да, у тебя была мозговая травма, но ты очень сильная и сумела восстановиться. Может, твои нейроны и работают иначе, но это не значит, что они неэффективны.

– Звучит логично.

Он притянул ее к себе и поцеловал. И она не сопротивлялась. На этот раз все было медленнее и нежнее. Мэйси позволила ему ласкать свое тело, отвечая такими же нежными прикосновениями. В его объятиях она чувствовала себя безмятежной, почти невесомой и надеялась, что внешний мир хотя бы ненадолго оставит ее в покое.

Но тут зазвонил телефон. Майкл, чертыхнувшись, потянулся к ночному столику.

– Шериф Невада.

Слушая звонившего, он все больше мрачнел. Мэйси поняла, что передышка закончилась. Она приподнялась, собираясь встать с кровати и одеться, но его длинные шершавые пальцы обхватили ее запястье.