– Ой, – только и смогла выдать я, поняв, что они и были теми самыми ящерами.

– Здравствуй, Пенелопа, – поздоровался Чаролик.

– Директор Ранас распорядился после нападения теней за тобой приглядывать, – пояснил дракон Светозар. – Занятие с русалками будет через день. Так же, как и со Скэном.

– Спасибо, – осторожно сказала я, не зная, как реагировать на подобную информацию. – А это кто? Сизый такой? – уточнила, борясь с желанием ткнуть пальцем в двух драконов, замерших в небе.

– Профессор Свергрем, – ехидно отозвался Чаролик.

– А белоснежный красавец?

Братья переглянулись, вздохнули.

– Андриан, наш старший брат, – пояснил Светозар.

– А познакомьте, – осторожно попросила я, втайне надеясь, что дракон обернется человеком.

– Как-нибудь в другой раз, – улыбнулся Чаролик. – Пошли, мы проводим тебя к порталу.

Интересно, а почему второй наследный принц драконов взялся охранять студентку АМТа? За последние два занятия я не заметила, чтобы он проявлял какое-то внимание ко мне, как к женщине. Или я что-то не так поняла и упустила? Нет, не то чтобы мне хотелось этого внимания. Наоборот, все усложнилось бы, так как ответить на его симпатию не смогу. Снежный принц небезразличен. Но все же… Почему?

Сложно представить причину, по которой Чаролик бросил свои дела и помчался охранять девчонку. Да и Андриан тоже. Светозар и Свергрем хотя бы мои учителя, раз уж на то пошло. Ох, нечисто дело. Еще мне драконов не хватало для полного счастья. Драконов из правящей семейки. Как будто дюжины братьев-эльфов мало. Тем не менее спрашивать я не стала, направилась к порталу, время от времени посматривая вверх.

В зале перемещений ждал Скэн. Мы вышли из Академии и направились к лесу.

– Как дела с Сандрией? – спросила я, когда мы пересекали поляну.

– Иногда мне тебя хочется придушить, – весело отозвался оборотень.

– Меня? Не ее?

– И тебя, и ее, и себя за тот глупый поединок.

Я хмыкнула, но продолжать разговор не стала. Мы добрались до опушки леса, Скэн остановился. Критическим взглядом меня осмотрел. Обошел кругом. Принюхался.

– В крупную птицу вроде ястреба или орла превращаться не сможешь, – прямо сказал он.

– А в мелкую?

Оборотень снова принюхался. Кивнул.

– В ласточку, – спокойно сказал Скэн. – Это проще всего. Комплекция позволяет. Потом, со временем, можем еще что-нибудь попробовать.

Я кивнула.

– И как?

– Закрой глаза, сконцентрируйся.

Интересно, это на каждом занятии и от каждого преподавателя я такое буду слышать?

– Прислушайся к голосу леса, увидь птицу, в которую хочешь превратиться, а потом почувствуй себя ею, – сказал оборотень. – И не бойся, у тебя это в крови.

Получилось только через два часа на одно мгновение. По-другому стало выглядеть небо и лес и даже Скэн. Все огромное, величественное и почему-то более четкое. Иначе ощущались запахи. Гораздо ярче. Звуки тоже изменились. Резкие, отрывистые, многообразные.

Я сползла на землю, сжав виски. Жутко кружилась голова. Скэн заставил хлебнуть какого-то горького отвара, прогоняя боль.

– Привыкнешь, – улыбнулся оборотень, когда мы шли обратно к Академии Магических Талантов.

Поужинали, я отработала положенные часы в библиотеке, отправилась к себе в комнату. Сегодня с Эриком и Сашкой мы договорились не встречаться. Друзья понимали, что я захочу поговорить со Снежным принцем. Я быстренько приняла душ, переоделась, разобрала сумку, прикидывая объем того, что нужно выучить. Когда миновала полночь, а переход так и не открылся, приложила ладонь к зеркалу и уставилась на свое отражение.

Не поняла. Что случилось? Почему не открывается? Обеспокоенная и встревоженная, позвала Снежного принца, но в ответ пришла тишина. Не думая, выскочила в коридор и направилась к Сашке. Там у него обнаружился Эрик. Коротко все пересказала, после чего эльф вызвал родителей.

Лилирей и Анабель вернулись через два часа – растерянные.

– Что стряслось? – осторожно спросила я, паникуя.

Эльфийская чета переглянулась. Анабель нервно накрутила локон на палец, вздохнула и посмотрела на мужа.

– Она имеет право знать правду, – сказала Анабель таким голосом, будто этот вопрос совсем недавно был у них предметом спора.

– Тогда и скажи ей эту правду сама, – тихо ответил Лилирей.

– Снежный принц тебя бросил, Пенелопа.

– Что?! – это не я удивилась, а Сашка и Эрик, мигом оказавшиеся на ногах.

– Вы с ним виделись? – уточнила я, недоумевая.

– Да. И он четко дал нам понять, что ты его больше не интересуешь. Снежный принц живет своей жизнью, ты – своей, – печально сказала Анабель.

Я моргнула. Не понимаю. С чего вдруг муж так поступает? Потрясла головой.

– Прости, что принесли плохие вести, – совсем тихо сказал Лилирей.

– Убью, – прошипел Эрик, сверкая глазами.

Но увидел сердитые лица родителей и не стал продолжать свою гневную тираду.

– Я не понимаю. Объясните толком. Вчера он иначе говорил, – заметила я, все еще не осознавшая то, что от них услышала.

Эльфы грустно посмотрели на меня.

– Он – жесток, Пенелопа. И совсем не тот мужчина, что тебе нужен в жизни, – сказал, ну совсем тихо, Лилирей.

Потрясающее объяснение.

– И что же, он не нашел в себе смелости сказать мне о нашем разрыве прямо в лицо? – спокойно спросила я.

Но спокойствие это было внешним, не более того. Внутри все кипело, как лава в вулкане.

И да, здравствуйте, те же грабли! Со мной снова обошлись так же, как в первой любви. Сначала подобрали, приласкали брошенного котенка, а как только тот привык и потянулся к руке, что была добра, бросили под ледяным дождем.

– Трус, – бросил Сашка. – Не переживай, Пенелопа. Он тебя не стоил.

Я промолчала.

– Что делать с тем, что Судьба нас соединила?

– Пока не знаю, но посоветуюсь со жрецами, – ответил отец Эрика.

– Спасибо, – сказала я.

– Идите, – махнул рукой Эрик. – Ей сейчас не до вас.

Эльфийская правящая чета, не прощаясь, ушла. Сашка и Эрик что-то говорили, видимо, пытаясь утешить. Я не слышала. Внутри все умерло. Да и что можно чувствовать после такого предательства? Что?

Дальше я ревела. Сашка и Эрик обнимали меня и молчали. Пожалуй, только за то, что они были рядом этой невыносимо долгой ночью, я снова готова отдать за них жизнь. И об этом не пожалеть.

Едва затеплился рассвет, я поднялась к себе. Смотрела на восходящее солнце и клятвенно обещала, что выкину этого мужчину из сердца. Забуду. Даже если на это уйдет вечность. Тот, кто предает так безжалостно и страшно, превращая тебя в игрушку для забавы, не достоин ни слез, ни любви.