Он посмотрел на экран айфона. Сигнала не было.

Эспиноза поднял правый кулак, призывая остальных остановиться. Потом ткнул пальцем вперед.

— Вижу впереди свет, — сообщил он, понизив голос.

— Свет с улицы? — уточнил Томас.

— Вряд ли; он недостаточно яркий. Пойдем со мной; остальные подождите минуту.

Портер пригнулся пониже, достал «беретту» из наплечной кобуры, снял с предохранителя и направил ствол в потолок.

Что, если в подземелье начнется перестрелка? Пули, отлетающие рикошетом от каменных стен, способны причинить достаточно вреда. Хотя он в бронежилете, многие места на теле по-прежнему уязвимы. Посмотрев на своих спутников, Портер понял, что они думают примерно о том же. Броган достал из ножен, висевших на бедре, большой нож. В таком месте, наверное, разумно предпочесть холодное оружие пистолету-пулемету МР5, который висел у него за спиной. Тибидо достал «глок».

— Портер!

Голос Эспинозы гулко прозвучал в туннеле, отражаясь от гладкого камня и многократно усилившись.

Портер быстро побежал к свету; остальные бросились за ним. Эспинозу и Томаса они нашли посередине своего рода камеры. Ее заливал яркий свет. Задрав голову, Портер увидел наверху лампочку — здесь каким-то образом удалось подключиться к городской электросети. В дальнем углу к стене была прислонена лестница. Над тем местом, где она стояла, виднелась крышка люка. Эспиноза показывал ножом на землю:

— Смотри!

На полу рядом стояли три белые коробочки, каждая перевязана черной бечевкой. На средней коробке было написано: «Портер».

— Перчатки! — крикнул Портер.

Тибидо достал перчатки из кармана куртки. Портер надел их и осторожно развязал первую коробку; бечевка упала на пол. Он откинул крышку…

И увидел человеческое ухо, лежащее на ватной подкладке.

— Жуть, — поморщился Броган, делая шаг назад.

Портер открыл следующую коробку и увидел в ней глаза.

Голубые. С одного свисала часть зрительного нерва, сморщенная и засохшая; она приклеилась к вате тонкой струйкой крови.

В последней коробке лежал язык.

Портер не проверял найденный труп на наличие языка. Ни глаз, ни ушей у него не было, но он решил, что их отъели крысы.

— По-моему, это органы того покойника, которого мы нашли в подвале. Но, чтобы все выяснить наверняка, надо отправить коробки на экспертизу…

— Ни в коем случае, — возмутился Броган. — Я это не понесу!

— Я тоже, босс, — согласился Тибидо. — Это плохие амулеты, табу!

— Вот гомики, — выругался Томас. Он вынул из рюкзака три пластиковых контейнера и протянул их Портеру: — Если упакуете, я их понесу.

Портер покачал головой:

— Пока оставим все здесь. Пусть сначала криминалисты здесь подробно все осмотрят. — Он встал и показал на лестницу: — Он хочет, чтобы мы поднялись туда. Никакой другой причины оставлять здесь коробки нет. Помечает место.

— Пошли! — Эспиноза выхватил пистолет и начал подниматься. — Броган, прикрой меня!

— Есть, сэр! — Броган встал на одно колено у подножия лестницы и прицелился из пистолета-пулемета в люк.

Поднявшись наверх, Эспиноза потянул на себя металлическую крышку. Тянуть тяжелую стальную крышку из такого положения оказалось трудно. Портер знал это по опыту; такие крышки весили килограммов пятьдесят. С громким скрежетом крышка сдвинулась в сторону. В камеру хлынул дневной свет. Портер невольно зажмурился; он слишком много времени провел в темноте.

Эспиноза достал «глок» из наплечной кобуры, ловко и быстро подтянулся, выбрался наружу и тут же откатился вбок.

Броган стоял у подножия лестницы, целясь в небо.

— Все чисто! — послышался голос Эспинозы.

— Вперед, детектив. — Броган посторонился, пропуская Портера вперед.

Портер кивнул ему и устало стал подниматься по лестнице, наслаждаясь теплом — в подземелье он продрог до костей. Очутившись на верхней ступеньке, выглянул наружу. Люк находился в центре жилого квартала. Машин не было; окружавшие их особняки выглядели недостроенными.

— Насколько я понимаю, мы на «Озерном причале», — заметил он, ни к кому конкретно не обращаясь.