Так вот, как только с железки будет видно озеро с левой стороны по ходу поезда, можно сходить. Сначала, правда, озеро справа было и полустанок, но поезд не остановился, только притормозил чуток. Я, кстати, уже на крыше лежал. Там у пакгауза полицаи шарились, побоялся, что увидят меня. Зайцем же катаюсь. Вдруг заплатить потребуют? У меня уже и поделиться нечем, патронов с гулькин нос оставалось. Все же ехать лучше, чем пехом переть. Это я молодец, что базу рядом с электричкой нашел, хотя остановка могла бы быть и поближе. Надо будет как-нибудь покататься на паровозе, может, еще чего угляжу полезного.

К ночи я до шоссе дошел. Как спрыгнул, поспал немного под елкой, а то убегался чего-то. Чего-то. Пельмень контуженый! Готовился он, а про кайенскую смесь забыл. Была бы смесь табака с перцем, сразу бы ушел. Вообще-то я не сильно понимаю, как в живых остался. Местное оружие, ни в каком месте не «Калаш». Хрень какая-то, а не автомат. Ни точности попаданий, ни кучности, ни дальности, ни отсечки. Стрелять пришлось чуть ли не одиночными и короткими очередями в три патрона. Ствол при стрельбе задирает. Сам ствол короткий, и автомат не стреляет, а плюется. В цель летит только первая пуля, все остальное в «молоко». Как из детской поливалки. Стрелять из этого дерьма можно только в упор, и держать неудобно. Если при стрельбе придерживать за магазин, перекос патрона происходит уже на четвертом выстреле.

Про перекос патронов в «Шмайссере» я еще в нашей жизни слышал. Были у меня такие знакомцы, продвинутые. Вернее, задвинутые на этой войне. В кино все автоматчики поливают из этого автомата от пуза, как из шланга, вцепившись в магазин, но киношные штампы здесь не катят. От пуза в цистерну не попадешь, если только в упор, метров с десяти, и то большая часть очереди в небо уйдет. Глушитель надо ставить подлиннее, но тогда центровка оружия будет нарушена и ствол будет уводить вниз, постоянно напрягая кисть руки. Придется прямо на цевье ставить дополнительную рукоятку. Скажу Виталику, пусть помудрит. Надо выбирать оптимальный вариант и подгонять каждый автомат с глушаком под конкретного бойца.

У немцев больше всего ручной пулемет соответствует предназначению, но и тот как садовая лейка. По крупной цели вроде грузовика нормально, а при стрельбе по укрывающейся пехоте сам мишенью становишься. Хорошо, патронов к ручнику было всего ничего, и я вовремя смылся. Собственно, особо воевать я не собирался. Ввалил по кабине и кузову все, что было в диске, закинул две гранаты, чтобы придержать наиболее рьяных, и, прихватив ноги в руки, свинтил оттуда. Не было бы сразу за мной кустов, а у меня такой непрокуренной дыхалки, феноменального везения и ни с чем не сравнимой наглости, там бы я и остался.

Реально два раза мне тупо повезло. Правда, загонщики из-за скорости передвижения вытянулись в линию по ходу движения, а не загоняли меня цепью. Мне удавалось отстреливать самых резвых и тут же уходить на рывок, меняя направление движения, благо лес был смешанный, и оторваться на короткое время удавалось. Но все равно рано или поздно эти шустрики загнали бы меня к озеру или болоту.

Думать надо. Надо крепко думать, как готовить такие операции. В первую очередь необходимо разрабатывать маршруты передвижения боевых групп и создавать подробнейшую карту окрестностей с местами базирования подразделений противника, а для этого мне жизненно необходимы советы местных жителей. И надо срочно менять тактику нападений, иначе нас в первый же месяц обнаружат и затравят.

Месяц. Оптимист хренов. Нас заложит первый же соседский мальчишка или мельком увидевший хуторянин. На нашем хуторе никто не появляется только потому, что за прошедший месяц полицаи известили всех соседей, что хозяева поменялись. Соваться к таким соседям с дружеским визитом – это совсем не дружить с головой, а такие индивидуумы в этом времени не выживают. Значит, передвигаться группы должны только в немецкой и полицейской форме и с разведкой окрестностей. Но сначала надо всех учить и тренировать. И менять им всем мозги. Делать глушители, шить разгрузки и учить не менее полугода. Блин. Губы раскатал. До зимы бы дожить. Снега дождаться и за ноги всех держать, чтобы по окрестностям не разбежались.

Ночью спал под другой елкой. Холодно уже ночами, больше грелся, чем спал. Просто ночью можно заплутать, я же по озерам ориентируюсь. Как рассвело, дальше пошел. Самое главное было – в хутора не вляпаться. По пути их два было, но обошел. Пришлось минут по сорок смотреть за каждым, чтобы нормально обойти. На одном собака на цепи и мужик пожилой с винтовкой, причем винтарь он умело держит, а из второго ребятня как раз из дома повылазила. Вот только вылезти дети вылезли, но тут же из сарая выгнали на улицу двоих взрослых мужиков, которые, еле переставляя ноги, принялись таскать воду из озера на огород. А миленькие детишки подгоняли мужиков палками.

Надо будет послать «Погранца», поглядеть на них издали. Соседи все же, понимать надо, чего от них ожидать. Зимой мне людей учить стрелять, а у меня в соседях дедулька, который винтовку носит так, как будто он с ней родился, и непонятные соседи, у которых рабы в наличии.

К базе подходил с другой стороны, получилось слева, вдоль озера. Заодно место для запасной базы классное увидел. В лесу совсем, и выход на два озера, на наше и второе, самое большое озеро в этой группе озер. Шикарное место. Небольшой полуостров, обрамленный двумя озерами, соединенными широкой протокой. На полуострове елки, березки, камыши и густой подлесок на берегу. Грибов столько, что я белые и подосиновики считать уже устал, а по весне в протоках на нересте тусит, наверное, вся рыба этого озера. Просто супер. Надо заслать сюда «Старшину» с Виталиком, пусть глянут умными глазами. Придется, правда, те два хутора выбивать, чтобы безлюдная полоса пошире получилась. После разведки будет видно, по лесу до хуторов далеко, может, и не понадобится.

Так, не торопясь, трындя мозгами, я добрался до самого крайнего нашего дозора. Сам дозор просто обошел по мизерной, еле заметной тропинке. Думал сначала прихватить дозорных, но потом благоразумие победило, еще застрелят с перепуга, а я голодный и невыспавшийся. В таком состоянии меня лучше не трогать. Оказалось, что «Погранец» не все предусмотрел, прошел я как по главной улице в деревне, где мы мотоцикл с Виталиком подрезали. Надо в этом месте минировать, от дозора эта тропа совершенно не видна.

За нашим хутором минут двадцать наблюдал. Это «ведро», что мы у немцев умыкнули, у дома бросили, хоть бы спрятали или утопили. Сидят во дворе, расстраиваются, что командира потеряли. Пострелять в их сторону, что ли? Нет, эти точно пристрелят, вон какие расстроенные. Зачем расстраивать еще больше?

Нахулиганить все же получилось. В один из домов зашел как ни в чем не бывало и девчонку из бывших рабынь, что на кухне крутилась, попросил поесть мне положить. Девчонка как раз свалила куда-то и увидела меня уже сидящим за столом. Хорошо, что у нее в руках были два кочана капусты, а не хрустальная ваза, но глаза ее надо было видеть. Еще чуть-чуть, и они оказались бы на полу рядом с капустой. Сижу, наворачиваю. Вкусно, черт возьми! Если это она готовила, я в этом доме есть буду, а ее в свободное от работы время носить на руках. Вдруг грохот в сенях. Слонопотамы, блин. Девчушка молодец – быстро бегает. Ввалились в комнату и в дверях стоят, подойти боятся.