– Значит, будет хорошо?

– Да, сестричка. Очень хорошо!

«Очень хорошо», – вспомнила Миранда ночью собственные свои слова, когда Джаред, покачиваясь и источая винные ароматы, вернулся с устроенного лордом Суинфордом мальчишника. С трудом стянув с себя рубашку и сбросив ботинки, он упал возле нее на кровать и легонько укусил за грудь.

– Ты пьян! – с осуждением воскликнула Миранда.

– Н-не настолько, чтобы не суметь л-любить свою обожаемую жену, – заплетающимся языком пробормотал Джаред, стаскивая с себя бриджи.

«Очень, очень хорошо», – мысленно повторила Миранда через некоторое время, – когда утомленный Джаред мирно засопел у нее под боком.

Прозрачная голубизна неба на следующее утро возвестила о том, что день будет теплым и ясным. А свадебная церемония была под стать, то есть поистине великолепной. На платье Аманды пошло несколько ярдов лучшего шелка. Сшитое в чопорном старинном стиле, платье это как бы обволакивало невесту белым воздушным коконом, однако низкий полукруг выреза при этом почти обнажал и грудь, и плечи. Пышная юбка с кринолином была украшена бантиками, в центре которых находились искусно сделанные из шелка бутончики роз. Длинные, чуть приспущенные рукава были декорированы по манжетам великолепными кружевами. Оборка из таких же кружев украшала горловину платья. Сзади же был прикреплен длинный шлейф, который поддерживали трехлетний внук и четырехлетняя внучка лорда Фрэнсиса Данхема и его жены леди Миллисенты. Лебединую шею невесты украшала нить великолепного жемчуга – то был подарок матери. Над светлыми локонами возвышался подарок будущей свекрови – сверкающая бриллиантами тиара, к низу которой крепилась белая вуаль. В руках же Аманда держала белые розы, перевязанные розовыми шелковыми лентами.

В свиту невесты входили сразу три подружки – ее кузины: замужняя миссис Кэролайн, а также младшие мисс Шарлотта Данхем и мисс Джорджина Данхем. Все трое были одеты в одинакового кроя платья небесно-голубого цвета. Головы их украшали венки из розовых роз, а в руках они несли корзиночки с разноцветными цветами, характерными для раннего лета. Миранда, которой была отведена в свите роль старшей, контрастно выделялась на фоне этого многоцветья своей необычной внешностью и однотонным темно-синим платьем.

Все приглашенные в церковь на церемонию венчания затем отправились в особняк на Девон-сквер. Собравшихся поднять бокал за здоровье новобрачных и отведать кусочек свадебного торта оказалось так много, что гости заполнили не только бальный зал и гостиную, но и сад. Присутствовали все сливки лондонского общества. А разъезжаться начали ближе к вечеру, хотя многие продолжали веселиться и после наступления темноты. Правда, молодые супруги к тому времени уже давно умчались на фаэтоне в неизвестное никому из гостей место.

Сразу после отъезда молодоженов с гостями и хозяевами стали прощаться Доротея и ее новый муж. Их судно отходило из лондонского порта в девять вечера, а прибыть на него, конечно же, следовало пораньше. И только сейчас, прощаясь с ними, Миранда окончательно осознала, что у ее матери начиналась совершенно новая жизнь. Доротея более не носила фамилию Данхем, и впервые за много лет на ней не лежала обязанность заботиться о ком-либо из Данхемов: Том погиб, а дочери стали замужними женщинами. Причем Миранда отметила, что мать явно похорошела и как будто светилась изнутри. Что ж, ничего удивительного. Ведь ее дочери нашли любящих их мужей, сама Доротея была любима. Пожалуй, это и есть счастье. Странно, конечно, было думать о маме, как о женщине настолько молодой, чтобы ее полюбил мужчина. Но это было действительно так.

– Позволь, мама, еще раз пожелать тебе и мистеру ван Нотлману счастья. Повнимательнее относись к своему здоровью. А как только мы вернемся на Виндсонг, сразу приезжайте к нам туда всей семьей.

– Спасибо, милая. А ты постараешься быть хорошей женой Джареду, да? И никогда не забывай о хороших манерах.

– Постараюсь, мама, – сказала Миранда, опустив глаза.

– Удачи тебе, Дороти. – Джаред расцеловал тещу в щеки.

– Джаред, дорогой мой… – Доротея в ответ обняла его.

Миранда же нерешительно посмотрела на отчима, соображая, как следовало общаться с ним. Видимо, сообразив это, Питер ван Нотлман шагнул к ней и развел руки для объятий.

– Меня вполне устроит, если ты будешь называть меня дядя Питер, – сказал он. – Я, конечно, не смогу заменить Тома Данхема, но дочери Доротеи мне теперь так же дороги, как и мои собственные. К тому же вы с Манди гораздо красивее их. Но тут уж кому как повезло. Ну, иди же сюда и поцелуй меня.

Они обнялись, и Миранда сначала поцеловала отчима в щеки, источавшие приятный аромат крема для бритья.

– Твои девочки тоже очень симпатичные, Питер, – заступилась за своих новых подопечных Доротея.

Мистер ван Нотлман с любовью посмотрел на нее и с веселой улыбкой проговорил:

– Знаешь, что я тебе скажу, дорогая моя супруга?.. Поверь, я очень люблю своих дочерей, но выглядят они у меня бледненько, как хлебный пудинг. Это правда, с которой не поспоришь. Однако я по этому поводу не беспокоюсь и тебе переживать ни к чему. Они воспитанные девочки, характер у всех превосходный, и от приданого ломятся сундуки. А что касается внешности, то, как гласит пословица, в темноте все кошки одинаковые. Так что женихи обязательно найдутся.

Миранда с трудом сдержала улыбку и постаралась изобразить недоумение. А вот Джаред, взглянув на застывшую с раскрытым ртом Доротею, весело рассмеялся.

– Карета готова, миледи, – сообщил дворецкий.

– Спасибо, Симпсон, – кивнул Джаред.

Мать и дочь напоследок еще раз крепко обнялись.

– До свидания мама! До свидания, дядя Питер!

– Я провожу их до пристани, – тихо произнес Джаред. – А на обратном пути зайду в «Уайтс». У меня там кое-какие дела.

– Обязательно сегодня? Но Джаред, мы же впервые за много дней остаемся вдвоем…

– Я не задержусь там допоздна. – Он поцеловал ее в губы. – И буду полностью готовым к исполнению супружеского долга перед своей очаровательной женой, – тихо прошептал Джаред, склонившись к ее уху.

– Вообще-то ты исполняешь свой долг великолепно, только иногда слишком быстро засыпаешь, – также тихо ответила Миранда.

– Я предоставлю вам возможность отомстить мне за такую небрежность, миледи. – Лукаво улыбнувшись, Джаред скрылся следом за ван Нотлманом за дверцей кареты.

«Одна!» – мысленно воскликнула Миранда. И действительно, впервые за последние месяцы рядом не было ни близких, ни гостей. Тем временем вышколенные слуги молча и быстро передвигаясь по дому, восстанавливали порядок.

Миранда медленно поднялась по лестнице, вошла в свою комнату и дернула за бархатную сонетку колокольчика. Через некоторое время, далеко не сразу, появилась горничная.

– Звали, миледи? – спросила Перки. Ее чепец сбился на сторону, а сама она была вся красная ни то от вина, ни то от занятий любовью, хотя, скорее всего, и от того и от другого.