Видеть вошедшего воина, на лице которого было разлито спокойствие и безмятежность, было до боли приятно. Из всех даймонов, встретившихся на моем пути, лишь некоторые вызывали у меня чувство, очень похожее на симпатию, причины появления которого иногда не вызывали сомнений, как в случае с Айласом или…. Уже наша первая встреча с Кадинаром была наполнена неким смыслом, уловить который я так и не смогла. Но каждое его появление рядом со мной, было сродни возвращению старого друга.

И мне очень хотелось понять, почему увидев одного, я тут же вспомнила про другого.

— Я рад, что Вы благополучно вернулись к нам, госпожа Лера, — он сбросил набиру, оставшись в форменном костюме. Перевязь с мечом легла на столик у окна, а сам он остановился напротив, окидывая меня внимательным взглядом. — Коммандер Кадинар не подвел своего Ялтара, да и воздух затерянного острова пошел Вам на пользу.

Его губы тронула легкая улыбка, приглашая меня задать те вопросы, что отразились на моем лице, когда он закончил говорить. Уж больно недвусмысленно звучало его заявление. И это, пусть и не сильно, но ранило меня.

И Айлас, и Вилдор, сами по себе были весьма многогранными фигурами, чтобы не ощущать этого, находясь рядом с ними. Теперь же, когда невольное признание каким-то чудесным образом сделало из слуги тера… боюсь, что этот союз окажется непредсказуемым не только для меня.

— Не уверена, что не предпочла бы остаться там, — давая ему понять, что с откровенностями я намерена несколько повременить, прихватила халат и направилась в сторону купальни. — И я не хотела бы заставлять Ялтара меня ждать. Насколько я могу судить, в этот раз именно его контроль оставляет желать лучшего.

— Наш Ялтар полон сюрпризов, — с той же улыбкой на устах заметил Айлас, следуя за мной.

Но вынужден был остановиться, потому что я перегородила ему дорогу, не давая войти.

— Я тоже.

И… закрыла дверь перед его носом, успев заметить мелькнувшее на его лице чувство удовлетворения. Не знаю, с чем это было связано, но… в чем-то мое поведение его устраивало.

Когда я появилась в гостиной, вопреки своим предпочтениям в качестве наряда для общения с Вилдором выбрав платье довольно простого покроя, не стесняющее движений, оба тера, мой и Ялтара, о чем-то негромко переговаривались, стоя неподалеку от входной двери. И по тому, как блестели при этом их глаза, можно было сделать безошибочный вывод — этот разговор не был им неприятен. Наводя на определенные мысли, которые я предпочла отодвинуть в сторону, уже подозревая, что нити дружбы, когда-то связавшие троих, оказались крепче, чем это казалось. Потому что объяснение всему происходящему было одновременно простым и абсолютно непредсказуемым: моя суть равновесия ответила на признание меня Дарианой "своей'.

Чем это могло обернуться… не дано было узнать никому, пока это не случиться.

С того памятного дня, когда я кинулась под меч главного интригана Дарианы, в его покоях я больше не была ни разу. Да и тогда я находилась не в том состоянии, чтобы наслаждаться красотами, едва замечая то, что меня окружало. В этот же раз я, стараясь, чтобы это не бросалось в глаза, разглядывала все, что попадалось на моем пути. А посмотреть было на что.

Выложенные камнем стены хоть и казались абсолютно белыми, но когда на них падал льющийся их огромных окон свет, наполнялись глубиной, даря странное ощущение, словно смотришь в толщу воду, которая чиста и прозрачна, но чуть искажает, создавая мир иллюзии.

Не менее увлекательно было и рассматривать витражи, создававшие картинку не цветом, а разным преломлением лучей, меняясь, как только смещался угол зрения.

И это вызывало одновременно восторг и… грусть. Раса, так тонко умеющая чувствовать прекрасное… Дальше думать не хотелось.

— Ялтара совершенно не беспокоит собственная безопасность? — от пришедшей в голову мысли я резко остановилась, заставив обоих сопровождавших меня теров повторить мой маневр.

Чем вызван вопрос, разъяснять не пришлось. Взгляд Айласа на мгновение затуманился и… Я не увидела, лишь ощутила, как сдвинулись щиты и небольшой коридор, предварявший вход в покои Вилдора оказался заполненным более чем дюжиной воинов.

Что ж… проведенный эксперимент можно считать удачным.

Задавать глупые вопросы мне сразу расхотелось, к тому же мы уже пришли: дверь приглашающе открылась и… закрылась за моей спиной, оставляя воинов за собой.

— Если бы я не был на базе, сейчас легко мог обмануться твоей беззащитностью, — заметил вышедший мне навстречу Вилдор, окидывая меня быстрым, но уж больно внимательным взглядом.

Я хоть и занималась тем же, разглядывая непривычный наряд, состоящий из черных обтягивающих брюк и свободной длинной рубашки, больше похожей на тунику, но не стала говорить, что его вид не ввел меня в заблуждение по поводу его не опасности.

— Надеюсь, ничего непоправимого не произошло?

Это был совершенно не тот вопрос, который я хотела задать и он не отказал себе в удовольствии это заметить, отодвигая стул у сервированного на двоих стола в большой гостиной, которая никак не вязалась со спартанской обстановкой его спальни, где мне уже довелось побывать.

— Ты хотела спросить, насколько пришлось задержать высадку второй волны? — и легкой улыбкой отметив мое весьма неискреннее недоумение, сразу же и ответил. — Только к следующей ночи магам удалось настроить порталы на другой базе. Многие из них оказались полностью истощены, сдерживая твой выброс силы и не могли выстраивать матрицу перехода.

— Тебе очень повезло. Ты же находился так близко от меня, — заметила я вскользь, принимая из его руки бокал.

— Меня прикрыл Айлас, отбросив за ближайший блокиратор. А вот Талтарам досталось, несмотря на поднятые Сэнаром щиты и их собственную защиту, которая разлетелась в ошметки соприкоснувшись с Равновесием.

— Я очень сожалею, — чуть слышно и опустив ресницы, чтобы он не заметил, а лишь ощутил отголоски моего откровенного лукавства.

Вино коснулось моих губ, языка, обдав незнакомым, но притягательным вкусом, вызвавшим ассоциацию с самим Вилдором: желанным и пугающим.

— Ты заставила их задуматься, — он приподнял бокал, рассматривая игру света в похожей на кровь жидкости. — Две тысячи лет они жаждали мести и оказались не готовы к встрече с человеческой женщиной. Это был хороший урок.

Его голос звучал слегка растянуто, словно подчеркивая ту созерцательную задумчивость, которую он пытался мне сейчас показывать. Но зрачки окрашивали серебряную кайму в алый цвет не отблесками вина, в котором он искал ответы, на какие-то свои вопросы.

— А тебя?

Я отставила чуть пригубленный бокал в сторону и потянулась к блюду с фруктами. После мясного рациона на протяжении четырех дней хотелось чего-нибудь легкого и непритязательного.

Но не успела я еще глазом моргнуть, а он уже выкладывал разноцветные дольки, залитые ароматным соусом на мою тарелку. Заставив меня непроизвольно сжаться не столько от впечатления того, насколько неожиданным и молниеносным это оказалось, сколько удерживая жаркую волну, что прошлась по моему телу.