Как и бывший сотрудник, администратор твердо придерживался принципов. В таких случаях мы говорим, что обе стороны находятся «на ринге», имея в виду, что они очень хотят, можно сказать, страстно желают продолжать борьбу. Я сказал: «Мы не предлагаем, чтобы вы платили 400 долларов каждому, кто попросит, но в данном случае вы просто дадите их отчаявшемуся, психически неуравновешенному бывшему сотруднику, который, показав пистолет своим врачам, бросил вам на стол патроны, чтобы донести до вас свою мысль. Я не думаю, что городу придется выплачивать эти деньги слишком часто». Но администратор обращался к более высоким идеалам, чем просто деньги, на самом деле, споря со мной, он потратил больше 400 долларов. После того как он закончил вторую, более пылкую часть своей лекции о святости правил, я решил вернуть нас обоих к жизненно важной проблеме: «У меня есть предложение: если правила так важны, давайте заведем еще одно — сотрудники не могут стрелять в администраторов. Это решит проблему?»

Он еще думал над моим риторическим предложением, когда я задал следующий вопрос: «Какое правило вы бы предпочли нарушить?» Войны начинаются и по менее важным поводам, но администратор в конце концов согласился на выплату 400 долларов, бывший сотрудник переехал в Аризону, и город спокойно пережил эту короткую войну. Подобные пути решения проблем кажутся очевидными. Но когда участники ощущают себя на ринге, то не видят дальше своего носа.

* * *

Не проходит и недели без обращения ко мне той или иной организации, которая просит совета по поводу сотрудника, наводящего страх на коллег. Изучая все эти очень похожие одна на другую ситуации и понимая, как сильно они сказываются на эффективности и подвергают опасности людей, я пришел к выводу: такие ситуации нужно предотвращать. Корпорации и государственные институты, которые потратили время и ресурсы на профилактику, на самом деле благоразумно учились на чужих ошибках.

Тем не менее, независимо от того, насколько руководству удается справиться с проблемой, насилие на рабочем месте все же может произойти — не все удается предотвратить заранее. Причина заключается в том, что оно начинается в семье.

Мне непонятно, у кого могли остаться сомнения после того, как красноречивый обвинитель закончил свое выступление по делу. Мы знаем эту историю. Убитая, по имеющимся сведениям, в течение долгого времени страдала от насилия со стороны обвиняемого — по существу, с самого начала отношений между ними. Несколько раз она обращалась в полицию и однажды обвинила его в избиениях (он был оправдан), а насилие продолжалось. В день убийства она не пригласила его пойти вместе на светское мероприятие, и около десяти часов вечера ее зарезали. Обвиняемый рассказал своему другу, будто видел сон, как убивает ее, но потом его адвокаты сказали, что ее, вероятно, убили торговцы наркотиками.

Эти факты стали широко известны во время суда над О. Дж. Симпсоном, но история, о которой я рассказал, произошла в тысячах километров от Брентвуда тогда, когда Николь Браун Симпсон оставалось жить еще шесть месяцев. Убитую женщину звали Мередит Коппола. Если бы я рассказал обо всех других женщинах, убитых в этом году в Америке мужьями или бойфрендами, то в книге, которую вы держите в руках, было бы четыре тысячи страниц. И все истории были бы до удивления похожи. Менялись бы только имена и некоторые детали.

Я работал со стороной обвинения во время суда над Симпсоном по вопросу сталкинга и позднее — по гражданскому иску, поданному семьей Голдманов, но не хочу обсуждать дело как юрист. С одной стороны, это еще один пример широко распространенной проблемы. С другой стороны, однако, это дело намного важнее. Для американских детей, которым в 1997 г. было меньше десяти лет, это дело оказалось главным в выпусках новостей на протяжении как минимум 30% их жизни. Они слышали, как о нем говорили в дневном эфире телевидения, они видели его на обложках журналов на нижних полках в супермаркетах, и взрослые, казалось, больше ничего не обсуждали за обеденным столом. В конце концов, это американский миф о Папе, убившем Маму и оставшемся безнаказанным. Что бы вы ни думали об этом деле, этот миф — часть его наследия. Так же как многие другие мифы, широко распространяемые адвокатами Симпсона.

Они говорили нам: «То, что муж бил свою жену, не значит, что он ее убил», — и это правда. Но какое отношение это имеет к О. Дж. Симпсону, который бил свою жену, врывался в ее дом, угрожал ей (как минимум однажды пистолетом), терроризировал и преследовал ее? Благодаря такому поведению он оказался недалеко от центра круга прогнозов для женоубийц.

Высказывание адвокатов из команды Симпсона (я называю их Схематической командой) очень напоминает другое: «То, что кто-то покупает тесто, не значит, что он собирается делать пиццу», — и это правда. Но если он покупает тесто, раскатывает его по противню, добавляет томатный соус и сыр и ставит противень в печь, то, даже если адвокат Симпсона Алан Дершовиц утверждает иначе, вы можете смело прогнозировать, что готовят пиццу.

Почему я называю адвокатов Симпсона Схематической командой? Потому что женоубийцы и их адвокаты часто выстраивают схемы защиты, когда на самом деле преступника невозможно оправдать. Все убийства, о которых говорится в этой главе, за исключением тех случаев, когда мужья после убийства своих жен покончили с собой, сопровождались довольно изобретательным придумыванием способов, как уклониться от ответственности.

В деле Симпсона неоспоримо то, что, если Рон Голдман мог случайно оказаться не в том месте не в то время, Николь находилась не в том месте в течение долгого времени. Как сказал прокурор Скотт Гордон, который сейчас является председателем прогрессивного Совета по борьбе с домашним насилием (Лос-Анджелес): «Симпсон убивал Николь годами — в конечном итоге она умерла 12 июня». На этой концепции долгого, медленно развивающегося преступления я и хочу сосредоточиться, пока мы обсуждаем, как предсказать и предотвратить подобные трагедии.

Несмотря на дезинформацию, предлагаемую американской общественности платными адвокатами, служащими только одному человеку, существует много надежных индикаторов, связанных с насилием и убийствами в семье. Они не всегда присутствуют в каждом случае в полном составе, но если видны хотя бы несколько, то есть причина для волнения:

1. Женщина интуитивно чувствует, что находится в опасности.

2. В начале отношений мужчина ускоряет темп, преждевременно говоря о таких вещах, как ответственность, совместное проживание и брак.

3. Он решает конфликты с помощью запугивания и насилия.

4. Говорит непристойности, оскорбляет.

5. Использует угрозы и запугивание в качестве средств контроля или при жестоком обращении с женой. К этому относятся угрозы нанести физический вред, опозорить, ограничить свободу, раскрыть тайны, прекратить поддержку, бросить и совершить самоубийство.