— Амир! — раздался внезапно голос Шамиля, и я замешкался, уронив фотографии на стол. — Вот ты где. Я приехал, но прости, сначала к Лидии заскочил. Что-то она неважно себя чувствует.

— Наверное, ей просто концерт Алики не понравился, — с пренебрежением пробормотал себе под нос, собирая в одну кучу карточки. Их было несколько, но достаточно, чтобы поселить в моей душе росток подозрения. — Слушай, наш отец ведь практически никогда не говорил о своем первом ребенке… внебрачном, — последнее слово, комом в горле зависло. Шамиль напрягся, не понимая нити разговора.

— Я не помню, но разве их с той женщиной не забили камнями? — предположил Шамиль, пожав плечами.

— Это то, что нам рассказывали, брат, — цыкнул я. — Заученный ответ, который был подготовлен специально для нас – мальчишек, чтобы мы не смели совать свои носы. — Я вложил фотографии обратно в папку, отчего-то мне не хотелось делиться найденным с Шамилем. Пока не хотел. — Ты поговорил со своими друзьями? — напомнил о том, по какому поводу брат ездил в город.

— Да. И более того, мы смогли вычислить точное местонахождение Полины. Она не в развалинах, — Шамиль намеренно оборвал фразу, доведя меня до нитки кипения.

— Где, черт возьми!? — рявкнул, совсем слетая с катушек.

— У Атар Хана в его личном доме. Нам нужно поспешить, потому что доносчики передали информацию, что старик собрался в новый поход по краям...

Полина Стасина

Три пары глаз уставились на меня, испуганные и дезориентированные. Кровь с моей раненой ладони капала на белый кафельный пол, и мне казалось, что я слышала звук их соприкосновения с поверхностью. Я дрожала всем телом, наставляя на женщин медицинский ножик. Угрожала им, лихорадочно соображая, как мне отсюда сбежать. Я не позволю им лишить моего ребенка жизни. Никто не вправе лезть и вершить судьбы, как им того захотелось. Почувствовав, как слезы стали жалить глаза, нервная система не выдержала, и я расплакалась, вытирая тыльной стороной ладони мокрые дорожки по щекам.

— Пожалуйста, — дрожащим от всхлипов голосом, взмолилась я. Обе полноватые женщины опустили глаза в пол. Они не могли смотреть мне в глаза, потому что… просто исполняли приказ своего главного. Тахмина выставила руки вперед, предупреждая меня, что она плохого ничего не собиралась делать со мной. И я верила этой девушке. — Помоги мне сбежать, прошу тебя, — обратилась к ней, пристально поглядев на девушку. Тахмина закивала.

— Я попытаюсь, Полина, — тихо проговорила она. Ступая еще на несколько шагов ко мне ближе. — Вы поранились, — указала на руку, а мне было все равно. Так я себя чувствовала в безопасности, только так я смогла уберечь ребенка от смерти.

— Я не брошу ножик, — отрицательно замотала головой, потом ткнула на обеих женщин, — им я не доверяю. Я боюсь, Тахмина. — Девушка сама искоса поглядела на них, с опаской и подозрением.

— Полина, мне тоже страшно, — созналась она. В фокусе моего внимания оказалась только Тахмина. Голова кружилась, и от запаха крови мне стало тошно. Глубоко задышав, перед глазами поплыло, но я старалась держаться на своих двоих. Кругом подозрительная тишина, и лишь наши дыхания разрывали своим звуком это затишье. А потом раздался характерный звук хлопка, вдруг все засуетились, и входная дверь слетела с петель, отскакивая к стене. Все мы бросились врассыпную, стоял дикий крик тех женщин. Тахмина схватила меня за руки и скорее потащила в другую комнату, но краем глаза я заметила несколько мужчин, разодетый в форму с автоматами, а следом за ними вошел сам Амир.

— Амир! — закричала я, вырываясь из крепкой хватки девушки. Амир прищурился, стал всматриваться сквозь клуб дыма, оставленного после мелкого взрыва.

— Полина?! — он растолкал своих бойцов, хотя те ему не позволяли выйти вперед них. — Да пропустите меня. Живо! — голос Амира срывался, но он все-таки протиснулся навстречу ко мне.

Я буквально впечаталась в его твердую, каменную грудь. Он схватил меня в крепкие объятия, и я ощутила, как он весь дрожал, или быть может моя дрожь так скоро передалась ему. Я не могла поверить в то, что мой любимый стоял передо мной. Как вовремя он оказался здесь, иначе я не могла представить, каковы были бы последствия. Втянув аромат его духов и собственный мужской запах, я, наконец-таки, осознала, что все происходило по-настоящему: он здесь, и вовсе не плод моего воспалённого воображения.

— Ты здесь, — протараторила я, чуть отпрянув от мужчины. Я смотрела пристально в его темные глаза, тени окружили его веки, усталый вид моего мужчины также затронул каждый мой нерв души. Амир склонил голову ко мне, и затем поцеловал, нежно касаясь моих обветренных губ. Поцелуй был сладким, терпким… нужный нам двоим, как глоток живительного воздуха. Боже, по моих щекам вновь дорожками текли слезы радости, что он был тут – рядом со мной. Я чувствовала своей талией его объятия. Я чувствовала его любовь к себе, что не была ему безразличной. Горячая волна желания вспыхнула даже в самый темный момент полосы в наших судьбах. Разорвав поцелуй, казалось, прошла целая вечность, хотя на деле он длился как минимум пару секунд – мгновение, которое было важным для нас двоих. Эта связь, что соединила наши души, навек запечатлела в сердцах узлом крепкую любовь, необходимость друг другу.

— Идем, — Амир крепко сжал мою раненную ладонь, обращая на нее внимание. Он нахмурился, затем взглядом осмотрел комнату и рванул к столику, на котором валялись в куче инструменты и бинты. Тахмина пришла к нему на помощь, оба они замотали мою ладонь.

В порыве своего внезапного счастья, я даже не заметила, как выронила медицинский нож из рук. Перевязанную руку я прижала к груди, и только сейчас ощутила ноющую, пульсирующую боль в ладошке. Все было, словно в тумане. Его группа бойцов расчистила нам дорогу, и на выходе из главного здания, я обратила внимание на мертвых мужчин, которые стали на пути моего любимого. Мне не на шутку поплохело. Амир был нежным со мной, но, что касалось остального, в нем просыпался звериный дух, способный на многое и на самое кровожадное.

За крепкой высоченной стеной находился картеж из нескольких джипов. Но самое удивительное, что в доме стояла полнейшая тишина, я больше не слышала ни женских, ни детских криков, хотя уверена, дом был полон народа. А где же сам Атар Хан? Спохватилась я, потому что он точно был тут. Следом за нами семенила Тахмина, опустил голову вниз. Потом я заметила дюжину молодых девушек, испуганных, но с счастливыми улыбками. Их рассаживали по машинам. Измученные, они были благодарны Амиру, и потому завидев нас, пали на землю, благодаря его за спасение.

Мой король щелкнул пальцами, и те мигом подскочили на ноги, скорее погружаясь на свои места во внедорожниках.

— Амир, а как же тот старик-бедуин? — с опаской спросила у него, глядя на его суровый профиль лица. Взгляд Амира остекленел, я видела, как в нем боролись ярость и злость, но он старался себя держать в руках. Мы остановились. Солнце стояло в горизонте, опаляя лучами нашу кожу. Мужчина с любовью прикоснулся к моей щеке, вытирая капельки моей собственной крови, потом провел большим пальцем по нижней губе. Он не хотел отвечать на вопрос, потому что по глазам его я поняла, что мирным путем это вряд ли кончилось. Шумно сглотнув комок в горле, я приникла к Амиру, и вновь крепко обняла. Его тепло оживляло во мне мое заледеневшее от страха сердце.