— Невозможно. Должно быть, в нем полно воды. Анжи неуклюже поковыляла к нему и устроилась рядом.

Он обнял девушку за плечи и положил ее голову себе на грудь. Его штаны были влажными, но не успели промокнуть, и жар мускулистого тела грел спину и, казалось, проникал сквозь кожу. Она ощущала мерное биение его сердца. Револьвер врезался в бедро. Анжи неловко заерзала, и он крепче сжал руки.

— Не так плохо, верно? — прошептал он, обдавая ее шею теплым дыханием.

— Не так плохо, как я думала. Только не шевелись.

— Куда я денусь? Выбора у меня нет, хотя это все же лучше, чем оказаться под открытым небом в такой ливень.

Прислушиваясь к неутомимому стуку капель, бормотанию грома и треску молний, Анжи молчаливо соглашалась с Джейком. Напряжение потихоньку спадало, и веки сами собой начали опускаться. Сам Джейк молчал, и ей показалось, что он заснул. Воздух наполняли запахи дождя и мокрой земли.

Убаюканная Анжи уже не пыталась поднять смеженные дремотой веки. И не знала, сколько времени прошло, но когда очнулась, дождь все еще шел, а руки Джейка соскользнули с плеч. Вскинув голову, она взглянула на него и обнаружила, что он пристально наблюдает за ней.

— Мама, должно быть, волнуется, — пробормотала она, не зная, что сказать.

— Еще бы! Вы двое вопили друг на друга, как уличные кошки, что совсем не облегчило положения.

Забыв обо всем, девушка вскочила.

— А ты, похоже, воображаешь, что, избив человека до полусмерти, все решил?

— До полусмерти? Всего несколько синяков, — холодно усмехнулся Джейк. — Если бы он не начал первым, ничего бы не случилось. — А тебе ни к чему было отвечать.

— Если ты так трясешься над новым любовником, можешь держать его руку и рыдать над ранами, когда вернемся в форт.

— Презренный, жалкий негодяй! Ненавижу тебя, Джейк Брейден!

— Неужели? — насмешливо осведомился он. — Иногда меня так и подмывает точно знать, до какой степени ты ненавидишь меня, Анжи Линдси.

— Что же, могу облегчить тебе задачу, объяснив, что нахожу тебя самым гнусным подлецом, которого когда-либо видела!

Легкая улыбка растянула его губы, но не коснулась глаз. Подавшись вперед, он стиснул ее подбородок так жестко, что она не смогла отвернуться. Попав в капкан его рук, Анжи беспомощно смотрела ему в глаза, словно зачарованная злым волшебником.

— Неужели ты действительно так думаешь обо мне? — зловеще спросил он.

Девушка сжалась, словно готовясь к неизбежному, но все-таки упрямо прошептала:

— Да. И даю слово, что ненавижу тебя.

Другая рука Джейка скользнула по ее обнаженному плечу, сжала запястье. Он обжигал ее своим жаром, и она покорно опустила ресницы.

Его губы нежно, почти робко коснулись ее губ, теплые, мягкие и ласковые. Постепенно она оттаяла, и ее губы раскрылись, впуская настойчивый язык. Просто безумие — позволить это и не противиться, но хмельное упоение туманило голову, и она ответила на поцелуй.

Следующий громовой раскат потряс землю, и испуганная девушка прильнула к Джейку, позволяя осыпать поцелуями шею и грудь. Горячие губы проложили раскаленную дорожку от рта к уху и назад, к крошечной бьющейся жилке во впадинке шеи.

Это было неизбежным.

Где-то в глубине души Анжи понимала, надеялась, что, если он коснется ее, она растает, но боялась признаться в этом даже себе. И сейчас плавилась, растворялась под его руками, не заметив, что он успел снять ее все еще влажную рубашку и ласкает грудь, сначала пальцами, потом ртом. Голова ее беспомощно откинулась назад. Джейк быстро расстелил на земле кожаную рубашку и осторожно опустил на нее Анжи. Она снова дрожала, но на этот раз не от холода. Джейк настойчиво раскрыл ее бедра, проникнув в разрез на ее панталонах, чтобы раздвинуть мягкие складки плоти.

— Господи, Анжи, — пробормотал он, едва касаясь губами ее щеки, — ты такая нежная и теплая там… откройся для меня, любимая. Да… так…

Анжи с чем-то похожим на отчаяние вспомнила, как сильно хотела его с их последнего свидания. О, снова погрузиться в блаженное забытье, перенестись в тот ослепительный мир, который Джейк дарил ей и лишь один он был способен создать… Это было не просто чисто физическими ощущениями. Она жаждала вновь поймать ускользающую страсть, которую он умеет разжечь в ней одним взглядом. Никто, кроме Джейка Брейдена, не будил в ней таких ощущений.

И она отдалась на волю чувств, затерянная во всепоглощающем желании, воспламененном Джейком.

Было что-то донельзя возбуждающее в том, что они полураздеты, а дождь, как ни свирепствует, все же не может пробраться под скалу и она, Анжи, испытывает необычайное умиротворение, хотя каждый клочок тела охвачен огнем страсти.

— Обними меня, — прошептал он, и Анжи подчинилась, скользя ладонями по горячей влажной коже. Он чуть при поднялся над ней и встал на колени между ее широко разведенными ногами.

И снова стал целовать ее, с грубой властностью хозяина и собственника, и Анжи, охваченная нестерпимым восторгом закричала, но ее пронзительный вопль снова заглушили его поцелуи. Она судорожно вцепилась в твердые мышцы его спины, как только он сделал первый сильный выпад и стал неустанно двигаться в ней, доставая, казалось, до самого сердца.

— Ты все еще ненавидишь меня, Анжи Линдси? — настойчиво спрашивал он, глядя на нее золотистым огоньками тигриных глаз, и она со стоном выгнулась навстречу его толчку. — Признайся… как сильно ненавидишь меня… любимая, — выдавил он, и она попыталась выплеснуть ему в лицо свою горечь. Но не смогла.

Джейк лихорадочно изучал впадины и изгибы ее тела, и напряжение в Анжи все росло, пока ей не почудилось, что туго натянутая тетива сейчас лопнет. Он вновь и вновь пронзал ее, наполняя собой, терзая сладостной пыткой, и Анжи горячечно заметалась, исступленно стремясь к разрядке, под поцелуями-укусами его алчущего рта, к разрядке, казавшейся все ближе, пока она наконец не подошла к самой грани и очертя голову бросилась в неимоверное, слепящее наслаждение, отозвавшееся пронзительным вскриком, который слился с громовым раскатом-взрывом.

Это так отличалось от их прошлого свидания, когда наслаждение пришло до, а не после слияния, и теперь экстаз омывал ее жаркими, упоительными волнами, постепенно идущими на убыль и оставляющими ее восхитительно-опьяненной.

Анжи, всхлипывая, припала к Джейку. В уши лился отрывистый свирепый шепот… стон… и он на секунду прислонился лбом к ее щеке, тяжело дыша. Потом поднял голову и затуманенными глазами взглянул на нее.

— Не знаю, кто из нас более безумен: ты или я. Ресницы девушки медленно поднялись. Он по привычке угрюмо свел брови, и нестерпимый блеск в глазах уступил место ледяному холоду.

— Почему ты так считаешь?

Джейк лег на бок, но продолжал ласкать розовую плоть ее бедра.