Наконец они добрались до высокой двери из красного дерева, стражник постучался и сообщил, что привел «госпожу Тэссу». Из-за двери велели: «Пускай войдет». Стражник кивнул ей – она вошла.

Кабинет Армахога выглядел скромно – Тэсса подсознательно ожидала большего: все-таки старэгх Ашэдгуна, это вам не сотник какой-нибудь. Но наверное, проще заставить Пре-светлого просить милостыню, чем Армахога жить более роскошно, чем он считает нужным.

Разумеется, были здесь и разноцветные гобелены, было и оружие, развешанное на стенах и стоящее в подставках, были вазы, была мебель, удобная и дорогая, – но без всего этого

Талигхилл (вернее, тогда еще Руштнир) попросту не позволил бы своему старэгху быть старэгхом. Положение обязывает. Но ничего, кроме того, что просто-таки необходимо для создания образа «солидного и могучего» военачальника, в кабинете найти было нельзя. Армахог оставался Армахогом, и годы мало изменили его привычки и его отношение к жизни – теперь Тэсса это понимала.

Она вошла в кабинет и остановилась около двери, а старэгх уже поднялся из-за стола:

– Проходи, садись.

– Спасибо, – небрежно ответила воительница, приближаясь к Армахогу.

Перед столом она заметила кресло, большое и удобное, – опустилась в него и закинула ногу на ногу. Сегодня на Тэссе была достаточно короткая юбка, а кресло стояло так, что с той стороны стола, даже сидя, Армахог вполне мог видеть почти всю воительницу. Это вряд ли было честным поступком с ее стороны, но Тэсса напомнила себе, что от удачи предприятия зависит судьба Тогина.

Старэгх задумчиво покрутил пальцами свой длинный рыжий ус, нахмурился:

– Скажи, Тэсса, ты и в самом деле хочешь участвовать в этой войне?

Он всегда умел задавать вопросы.

– Почему бы нет? Все-таки это мое ремесло. Кстати, и твое тоже.

– Тэсса, я говорю сейчас с тобой не как старэгх Ашэдгуна, а как твой старый… друг. – Он запнулся и был зол на себя за это. – Пойми, здесь не тот случай, когда… Нет, скажи мне, неужели все наемники в одночасье решили отправиться на службу к Пресветлому?! Я…

– Не наемники, – холодно бросила Тэсса. – Не наемники, а Вольные Клинки. Или Братья, если тебе так больше нравится. Но – не наемники.

Он внимательно посмотрел на нее, потом опустил глаза:

– Да, прости. И все-таки – в чем дело9

– Послушай, скажи мне просто, что Пресветлый не желает иметь с нами ничего общего, и мы предложим свои услуги Хуминдару Думаю, там нас примут значительно радушнее.

Армахог поморщился:

– Подожди, не горячись. Талигхилл хочет иметь с вами дело.

– А чего хочет старэгх? – прищурилась она.

– Ты знаешь, – сказал он. – Ты знаешь о моем отношении к твоим… кхм… профессионалам. Оно мало изменилось с того времени.

– Давай ближе к сути, – предложила Тэсса. – Думаю, ты в эти дни очень занят, и я не хочу тебя отвлекать.

– Хорошо. – Армахог опустил голову, и его рыжие усы повисли, почти касаясь столешницы. – Хорошо, ваши условия?

– Их несколько, – предупредила Тэсса. – Прежде всего, оплата.

Она назвала сумму, которую должен был бы получать каждый из Братьев. Плюс провиант. Плюс…

– Подожди, – прервал ее старэгх. – В казне не так много денег, как ты думаешь. И…

– Мы не требуем всего сразу, – улыбнулась Тэсса. Она поправила упавший на щеку локон. – Но ведь если вы победите – мы победим, – Ашэдгун невероятно обогатится. Хуминдар заплатит за все, ведь так?

– Тогда давай будем говорить о какой-то доле от захваченного, – предложил Армахог. – Но это будет не та сумма, что ты мне назвала. Кстати, не думаю, что Хуминдар тоже согласится на такие условия.

– Нам проверить?

– Перестань. В конце концов, мы же не маленькие дети.

– Точно, – кивнула Тэсса. – Итак, о доле от захваченного…

Они некоторое время обсуждали условия, хотя каждый знал: сделка состоится. Только воительница не сказала еще о самом важном, о том, что, в сущности, и стало причиной ее визита.

Он может не согласиться. Если бы это был Пресветлый – тогда другое дело. А Армахог способен отказать. Но… вряд ли я увижу правителя в ближайшее время, а окончательные условия будут согласованы и приняты сегодня: у Ашэдгуна почти не осталось времени. Значит…

– Да, еще одно, – сказала она все также небрежно. – Полгода назад кое-кто из наших Братьев был сослан на рудники. Замечу, сослан совершенно необоснованно. Мы бы хотели, чтобы всем им была дарована свобода.

– А если я скажу, что это невыполнимо? – спросил Армахог. – Ты обратишься в Хуминдар? Боюсь, они не смогут удовлетворить это ваше требование.

Воительница подняла кверху правую бровь:

– Думаешь? Если власть в стране окажется в руках братьев Хпирнов – почему бы и нет? Старэгх покачал головой:

– Я не знаю, Тэсса. Все, о чем мы говорили с тобой до сих пор, я мог тебе пообещать, этого – не могу. Мне нужно переговорить с правителем.

– Я подожду.

– Прости, тебе придется делать это снаружи. А ты изменился, старый учитель, /и любовник/

Просто я этого не заметила сначала. Стал тверже, умеешь заставить молчать даже свое сердце. Браво!

– Хорошо.

Они вышли из кабинета, и Армахог подозвал стоявшего у окна стражника – того самого, долговязого и смуглого.

– Подожди здесь вместе с госпожой. Я скоро вернусь.

Долговязый снова отошел к окну и стал к нему боком: так, чтобы и Тэссу из поля зрения не выпускать, и не слишком на нее пялиться. Впрочем, как заметила воительница, в стекле окна она отображалась четко, со всеми своими прелестями, которые так нравятся мужчинам, – поэтому стражник и уделял большее внимание именно окну. Тэсса мысленно улыбнулась и перешла в тень, опустившись на лавочку у стены. Смуглый обиженно посопел и отвернулся.

Да, Армахог сильно изменился за эти годы. Все-таки должность старэгха оставила свой отпечаток – стал жестче и непреклоннее. Особенно – к собственным чувствам.

Она одернула себя. Полно, какие там чувства? Ты себе льстишь, женщина. У него наверняка есть семья, дети – не век же ему по тебе сохнуть. Или – ревнуешь? Злишься за то, что не кидается тебе в ноги, не признается в любви, как было раньше, вообще ничего не говорит о прошлом? Только и всего, что обнял вчера… а ведь сердечко-то у тебя забилось, а?

Но Тогин…

– Госпожу Тэссу просят в зал совещаний. – Над плечом навис один из слуг. Долговязый стражник стоял рядом, готовый к исполнению обязанностей.

Она поднялась, пожала плечами:

– Идем в зал совещаний.

Кажется, Пресветлый решил лично говорить со мной. Не так уж и плохо. Или… так?