Это же Кирилл!

– Полина, дыши, – снова шепнула Оля. – Я же говорила, что он втрескался.

– Ой, – отмахнулась я, но странная радость уже поселилась в мозге.

И не из-за того, что шеф типа втрескался, а потому, что он приехал. Думаю, он бы не приезжал лично, если бы собирался сообщить мне об увольнении. Когда послышались шаги по направлению к кухне, мы с Олей сделали вид, что очень заняты пирогом, лишь бы нас не застукали за подслушиванием.

– Ты только в муку не наступи, устроили мне тут бардак, – продолжил в своем духе Тимофеич.

– Вызвать клининг? – спросил у хозяина Кирилла.

– Сами уберут, а то с вашими современными решениями девки скоро разучатся убирать и готовить.

Я упорно месила тесто, предвидя, что пирог сегодня не получится, если продолжу в таком же духе. Но, наверное, не стоит делать вид, что я не замечаю присутствие шефа на своей кухне.

– Оля, ты готовить умеешь? – спросил Кирилл, даже не удивившись присутствию своей секретарши.

– Главное, – парировала она в ответ, – что я, в отличие от некоторых, умею общаться с людьми и слушать их.

– Стоп! – оставила я наконец-то тесто в покое и повернулась.

Сколько мы не виделись? Несколько часов? А я, оказывается, уже успела соскучиться, несмотря ни на что.

Все замолчали и уставились на меня.

– Ты, – ткнула я пальцем в Олю, – чистишь морковку и трешь ее, потом обжаришь с луком. Тимофеич, не стой без дела, отключай свою гречку и снимай пленку с мозгов. А вы, Кирилл Семенович, идите за мной.

Странно, но никто даже не стал спорить.

Тимофеич метнулся к плите, Оля к разделочной доске, я направилась в свою комнату, Кирилл – за мной.

Я, конечно, сомневаюсь, что эти кулинары не попробуют склеить уши, так что лучше бы было пойти на улицу, но и там любопытных граждан хватает. Поэтому выбираем меньшее из зол.

Закрыв дверь, я повернулась к Кириллу и спросила:

– Что случилось?

Глупее, наверное, вопроса не придумать, но с чего-то надо было начинать.

– Я разговаривал с Лешей.

Все-таки послушал. Что ж, это меня радовало. Возможно, действительно что-то есть, раз он не проигнорировал мое сообщение.

– Чистосердечного не получилось?

– Он пытался подставить тебя.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Даже ногти зачесались – так бы и проехала ими по вечно довольной Лехиной морде.

– И почему ты ему не поверил?

Ответа на этот вопрос я ждала с замиранием сердца. И не сомневалась, что Кирилл не поверил – он же здесь, а не у Светки.

Стерва рыжая!

– Потому что он переусердствовал, красочно рассказывая, как вы трахались.

– Козел! – вырвалось у меня.

Это же надо… Надо было такое придумать! Точно расцарапаю рожу, если увижу.

– Извини, Полина, – Кирилл выглядел действительно виноватым и раскаивался. – Я не хотел верить, что ты… В общем, обжегшись на молоке, как говорится. А я обжигался, и очень сильно.

– Я рада, что этот вопрос решен.

И молчание. Мы просто стоим друг напротив друга и играем в гляделки.

Что теперь? Открыть дверь и сказать: «Рада, что вы заехали, шеф», а потом упасть лицом в подушку и снова себя жалеть?

Но Кирилл меня на этот раз удивил. Сделал шаг и провел пальцем по щеке.

– Мука.

Он издевается? Знает же о моих чувствах и издевается своей близостью, своими прикосновениями.

– Не надо, – покачала я головой и начала отступать к окну.

Но шеф меня будто не слышал. Медленно шел за мной, пока я не уперлась пятой точкой в подоконник.

– Кирилл, – я выставила вперед руку.

Рывок за запястье на себя, и я уже прижата к мужской груди.

– Тебе идет мой свитер.

Черт! Вот это я спалилась. Хорошо, что не видно, как начала заливаться краской.

– Ну… ты ведь сказал, что можно не возвращать.

– Могу тебе весь свой гардероб отдать, только вернись и продолжай смешить меня, обливать шампанским, скакать по моему дивану, забавно краснеть… И вообще, я еще не научил тебя в бильярд играть.

А что, интересное предложение – гардероб в обмен на… Но вообще, так оригинально вряд ли кто-то сможет сказать: «Ты нужна мне».

Или я опять придумываю?

И тут очень некстати я вспомнила, что именно входило в мои обязанности.

– И быть номером четыре в списке твоих баб? – спросила, отстранившись. – Ни за что, – добавила с чувством, толком, расстановкой.

Кирилл едва заметно поморщился и ответил:

– Быть первой и единственной согласна?

– Когда я устраивалась на работу, ты сказал, что не можешь в одной найти все, что тебе нужно. И в принципе кобели не меняются.

Ой, я только что обозвала шефа. Он приподнял бровь и ответил:

– Оказывается, нашел. Чтобы и смешная, и умная, и красивая, – наклонился к моему уху и закончил: – И в постели огонь.

Нет, если его забавляет, как я краснею, это не значит, что нужно постоянно меня на это провоцировать.

– Да, кстати, и я не кобель. Я самый верный пес.

Это он мне так сейчас в любви признается? Это у него получается еще круче, чем отвешивать комплименты.

– Ты же сейчас говоришь это не затем, чтобы я вернулась и продолжала играть роль перед твоими родственницами? – с подозрением спросила, глядя в честные-честные глаза Кирилла.

– Торжественно клянусь, – поднял шеф руку.

То ли он такой обаятельный, то ли я такая влюбленная, но поверить хотелось каждому его слову.

Устроилась на работу, называется, да еще и обязанности у меня были, что с ума сойти, больше похоже на розыгрыш.

Пусть через странные и казусные ситуации, но вот теперь мы здесь.

И я счастлива.

– С испытательным сроком, босс, – улыбнулась я.

– Еще раз меня так назовешь, отшлепаю.

Конечно, назову!

– Пойдем, пока Тимофеич с Олей не испортили мой пирог.

– Пусть портят, – махнул Кирилл рукой и поцеловал меня.

– Ты куда утром пропала? – налетела на меня Кристина, едва я успела переступить порог.

– Мой хозяин квартиры… бывший хозяин срочно захотел пирога с мозгами, – серьезно ответила я.

И ведь даже не солгала. Пирог у нас получился вполне себе приличный, несмотря на то, что делали его в шесть рук. Зато с любовью.