— Смотри! Вверх! — воскликнула Майя, не слезая с велосипеда, а спокойно продолжая свой путь. — Небо!

Женя резко поднял голову и увидел тихоокеанский синий, ровно положенный широкой кистью на небо.

— Это тот цвет, — вдруг понял Женя, а после произошло то, чего он боялся больше всего: он наехал на какой-то камень и, не сумев скоординироваться, свалился вместе с велосипедом.

На образовавшийся шум Майя обернулась и, увидев своего друга на земле, остановилась и захохотала. Она закрывала рот рукой, пытаясь остановить свой смех, но ничего не выходило. Женя почувствовал, как покраснели его уши.

— С тобой… — начала говорить девушка сквозь непрекращающиеся смешки. — Э, все нормально? Тебе не больно?

— Нет, — буркнул Женя и вновь забрался на свой велосипед.

Теперь он уже не отвлекался ни на что, а был полностью сконцентрирован на том, что находятся под колесами его транспорта. Жене было плевать, куда Майя его ведет, но ему скорее хотелось оказаться в том месте, чтобы слезть с этого велосипеда позора, на котором ее дорогой Костя, вероятно, ловко наматывал круги месяцами ранее.

Лес громко шумел, и едва слышно щебетали незнакомые Жене птицы, но ничто не вызывало у него умиротворения. Он был настолько зол на себя, что даже не заметил, как красиво лучи солнца поступали между редко растущими деревьями, а когда они с Майей оказались в поле, по размерам сильно уступающем тому, в который они попали изначально, он даже не понял, что это и есть тот самый пункт назначения.

Девушка ловко спрыгнула с велосипеда на ходу и повернулась к Жене лицом, все еще немножко подсмеиваясь над ним. Он в свою очередь осторожно слез со своего велосипеда и сел на траву рядом, не смотря на Майю. Он закрыл глаза, а когда открыл их, Майя уже уютно расположилась чуть подальше от него: достала все художественные принадлежности и даже начала что-то рисовать.

Немного поостыв, Женя огляделся и в очередной раз удивился тому, какие прекрасные места умела находить его новая подруга. Он смотрел на море впереди, спуститься к которому у него бы никак не получилось, потому что находились они с Майей явно на возвышенности, но на какой точно высоте, Женя не понимал. У него захватывало дух оттого, что вокруг него стройные деревья устремлялись ввысь, а ветер заставлял листву ласково шелестеть. Маленькие птички, устроившись на могучих ветвях, напевали любимые песенки, и Женя закрыл глаза, слушая милое щебетание и наслаждаясь той сказкой, в которую привела его Майя. Он отчего-то не мог поверить, что находится сейчас здесь, что рядом сидит она и, мило улыбаясь, пишет южный пейзаж. Все показалось ему ненастоящим, ведь никогда в жизни он по-настоящему не задумывался над тем, что живет в очень красивом месте, и не стремился выехать куда-то за пределы города, в котором родился, а сейчас он вдыхал аромат травы и чувствовал запах гор (хоть он и не был никогда в горах, на самом-то деле, но ему казалось, что они пахнут именно так).

Женя вскочил со своего места и неторопливо побрел в сторону моря. На мгновение ему показалось, что здесь он впервые задышал полной грудью. У него будто бы выросли крылья — настолько сильные эмоции он испытывал. Никогда в полной мере Женя не понимал всего величия природы, но сейчас вдруг услышал, как дышит лес. Женя замер, чтобы как можно точнее расслышать понравившиеся звуки, и вдруг увидел, что стоит в метре от обрыва. Он не испугался, но все равно округлил глаза, и в целях безопасности сделал шаг назад, удивляясь тому, что не понимал, как ехал в гору. Словно маленький ребенок, он улыбался при мысли о том, что видит море, но не может к нему подобраться. Это казалось ему самой настоящей магией.

— Это удивительное место, верно? — прямо за спиной услышал Женя голос Майи. Он взглянул на нее, и она приветливо улыбнулась, а после направилась к самому краю обрыва и глубоко вдохнула, будто это был последний в ее жизни вдох. — Я чувствую здесь спокойствие. Знаешь, у каждого человека есть такое место, где он чувствует себя свободным… Как будто я оставляю здесь все свои отрицательные эмоции и становлюсь пустой. Не в том смысле, что я ничего не чувствую, а в том, что я отчищена от негатива. Как-то так.

— А с чего ты взяла, что такое место есть у всех? — громко спросил Женя.

С некоторым испугом он смотрел на то, как Майя ходит на краю обрыва.

— А разве нет? — спросила девушка слегка растерянно.

— У меня нет, — сказал Женя, и она смущенно на него посмотрела, будто жалела его.

— Наверное, есть, — проговорила она. — Просто ты над этим не задумывался. Люди вообще не задумываются над тем, что действительно важно, а даже если и задумываются, то слишком поздно.

— Но я не хочу быть таким!

— Никто не хочет, но тем не менее…

— И что же делать?

— Можешь оставлять все плохое здесь! — предложила Майя. Она подпрыгнула на месте и громко закричала. Она не была злой, она улыбалась, а Женя замер от страха. В его сознании все перевернулось.

— Что ты делаешь? — спросил он удивленно и испуганно.

— Я выгоняю все негативные эмоции, — перестав кричать, объяснила Майя. — Я не хочу, чтобы они были внутри меня, понимаешь? Не хочу, чтобы они думали, будто могут там поселиться. Им там не место.

Объясняя свои действия, она выглядела так убедительно, что Женя совершил один из самых глупых поступков в своей жизни: он подбежал к Майе и закричал так громко, как еще никогда в жизни. Когда его голос стих, он испытал то самое облегчение, о котором до этого рассказала Майя. Он почувствовал себя свободным, и беззаботным, и абсолютно счастливым.

Даже через десять минут, сидя с раскрытой книгой рядом с девушкой, которая прищурилась, всматриваясь вдаль, он не мог перестать улыбаться. Она медленно макала кисть в кюветы с акварелью и решительно и размашисто наносила краску на лист бумаги, а Женя читал ей книгу. Это ему казалось немного странным, потому что последний раз он читал вслух в третьем классе, но он все равно старался делать это очень выразительно, с разными интонациями. Изредка он успевал посматривать на Майю. Подол ее платья развевался по ветру, а ее рука плавно водила кистью по будущей картине. В каждом ее движении была грация, какой Женя не встречал еще ни в одной девушке до этого, и ему совсем не хотелось отводить от Майи взгляд хотя бы на секунду.

«Вы когда-нибудь наблюдали за рисующим художником? Как он смешивает краски? Как улыбается, смотря то на свою картину, то на саму природу? Это очень занимательно. Каждый должен это увидеть хоть раз в жизни. Ведь художники — это совсем другой тип людей, так же как писатели и музыканты. Они смотрят на окружающую их природу не так, как другие люди. Они будто видят мир сквозь призму розовых очков», — писал позднее Женя, вдохновившись Майиным пленэром. — «Майя — человек уникальный. Художник и музыкант в одном флаконе. Гений, да и только. Сидя рядом с ней у обрыва, мне казалось, что именно этим она и отличается от всех. Она особенная, и в этом я не сомневаюсь ни на секунду».