– Анна! – окликнули меня вдруг.

От неожиданности я вздрогнула и вымученно заулыбалась махавшему мне рукой Хосе Мануэлю. Несколько пар глаз уставились на меня, внимательно следя за тем, как я на негнущихся ногах приближаюсь к столу. Я пропустила тот момент, когда меня заметили Рауль и Эстер, потому что, когда подошла к столу, Эстер уже пересела на другой стул, освободив место рядом с Раулем для меня. Мне ничего не оставалось, как сесть между ними. Он как ни в чем не бывало при всех поцеловал меня, а она… она поздоровалась со мной с нарочитой теплотой в голосе, будто ничего не произошло. Или, наоборот, желая загладить неловкость.

– Как добралась? – спросил Рауль. Голос его звучал как обычно, но я искала в нем непривычные, новые интонации. Пытается ли Рауль специально сделать вид, что ничего не происходит? Я, может, слишком долго задержала на нем взгляд, потому что он вопросительно поднял одну бровь, будто не понимая, в чем дело.

– Я долетела хорошо, – ответила я глухим голосом, не чувствуя стыда за эту маленькую ложь. Что ж, у каждого свои секреты.

– Что тебе заказать? – продолжал спрашивать он, наклонившись к моему уху и будто позабыв об Эстер. Я мельком глянула на нее: девушка отрешенно ковыряла вилкой в тарелке, и даже ее талант актрисы в этот момент не помог ей отыграть роль до конца. Эстер явно была расстроена так, что, когда к ней через стол обратился Хосе Мануэль, не услышала его. И лишь когда мужчина повторно спросил, что она желает на десерт, Эстер встрепенулась. От меня не ускользнул взгляд Чави – какой-то злой, темный, – который он бросил на моего мужа.

Рауль тем временем раскрыл передо мной меню, рекомендуя какие-то блюда. Я не слышала его, кожей ощущая разлитое в воздухе напряжение, исходящее от сидевшего неподалеку Чави, от Эстер. Чувствует ли кто его еще?

– Я не голодна, спасибо, Рауль, – сказала я, когда он повторно спросил, что мне заказать.

– Уже пообедала?

– Перекусила, – уклончиво ответила я. – Как вы доехали?

– Хорошо, – ответил он после некоторой заминки.

– Хорошо? – возмутился Чави. – Если взорвавшееся колесо называется «хорошо», то увольте меня от таких поездок.

Рауль метнул на него негодующий взгляд, но приятель проигнорировал его.

– Что случилось? – спросила я, разворачиваясь к мужу и ощущая внутри холод страха.

– Лопнуло колесо в дороге, – нехотя ответил он. – Но, как видишь, все в порядке. Ничего не произошло. Никто не пострадал. Даже инструменты целы.

– Это нам просто повезло, что на встречной полосе не было движения, – вроде бы и себе под нос, но так, что услышали все сидевшие за столом, сказал Чави. – А если бы ехал по ней в тот момент, когда нас вынесло на встречку, грузовик? Все, конец!

Я, онемев от ужаса, переводила взгляд с мужа на гитариста, а в голове набатом отдавались слова Сальвадора: «Избавься от гитары, если не хочешь новых бед». Предупреждение ли это было или простое совпадение?

Слишком много таких совпадений.

– Ты будешь десерт или совсем ничего не хочешь? – спросил меня Рауль, перекрывая гул голосов. Чави наконец-то удалось завладеть вниманием Эстер, и он, совсем не смущаясь, что улыбка на лице девушки казалась вымученной, в подробностях пересказывал дорожное происшествие.

– Нет, Рауль. Ничего не хочу. Я бы вернулась в номер. Устала с дороги.

– Я с тобой! – с готовностью откликнулся он. Достал портмоне и положил на стол плату за свой обед. Затем попрощался со всеми и, обняв меня, повел к выходу. Взгляда Эстер, которым она проводила его, даже не заметил. Может, он поступил так нарочно, из-за меня?

В дверях мы столкнулись с входящим в ресторан Сальвадором. Мужчина и виду не подал, что знает меня. А Рауль окинул его быстрым взглядом и затем, когда мы уже оказались на улице, сказал:

– Такое ощущение, будто я его где-то видел.

Я промолчала.

Когда мы вошли в холл, Рауль предложил купить в магазине отеля кое-что из продуктов.

– Концерт закончится поздно, а выезд намечается уже на эту ночь. Хосе Мануэль предупредил, что не будет времени на ужин в ресторане. Думаю, ребята также запасутся бутербродами и водой. Отыграем концерт, загрузим инструменты, быстро перекусим и поедем. Отдыхать будем в пути.

– Сколько длится дорога?

– Часов двенадцать-четырнадцать, если не ошибаюсь. Потому и выезжаем ночью, чтобы часть пути провести во сне и иметь потом хотя бы один свободный день.

– Думаю, спать в дороге не будет не только водитель, но и Чави: он не упустит возможности отомстить сразу всей группе, – пошутила я. Рауль улыбнулся так, что лед, сковавший мое сердце, стал немного таять.

– Эстер приехала с вами? – спросила я как бы между прочим.

– Нет. Прилетела этим утром. Она вчера была на концерте, после зашла к нам в гримерку, и Чави пригласил ее на сегодняшний. Не надеялся, что она согласится, а она неожиданно сказала, что у нее свободный день, и прилетела.

«Еще бы», – подумала я про себя.

– А на концерте в Барселоне она тоже была?

– Нет. Кажется, у нее были съемки, и она не смогла.

«А Лаура говорила…»

– Она красивая девушка, – вырвалось у меня.

– Красивая. Потому Чави на нее и запал.

«А ты?»

– Тебе чай взять или кофе? – спросил Рауль, остановившись возле прилавка.

– Кофе, – машинально ответила я.

– Печенье? Шоколад?

Я мотнула головой и пошла дальше вдоль полок с продуктами, иногда просто автоматически беря ту ли иную упаковку и вновь кладя ее на полку.

– Паштет для бутербродов брать? Я предпочел бы какую-нибудь колбасу, но что-то ее не вижу. А магазины в обеденное время закрыты.

– Вон колбаса, Рауль.

– О, спасибо!

Идеальная семейная пара на субботней закупке продуктов в супермаркете, и только…

Когда мы вернулись в номер, Рауль поставил пакет на барную стойку и принялся выгружать покупки. Я прошла в спальню, чтобы достать из чемодана удобную одежду, а когда вышла к Раулю, увидела, что он уже включил обнаруженный в номере электрочайник, но залил в него не воду, а молоко. Я подняла брови, но промолчала. Рауль тем временем, не дожидаясь, когда электрочайник сам отключится, разлил не доведенное до кипения молоко в две чашки и насыпал в каждый по ложке растворимого кофе.

– Рауль…

– М-м?

Я молча выложила на стол журнал. Муж бросил на него мимолетный взгляд, а затем еще один, более внимательный. Поставил банку с кофе и, нахмурившись, открыл те страницы, где были напечатаны его с Эстер снимки. Пробежал по ним взглядом, а затем свернул журнал трубочкой и сунул его в мусорное ведро.

– Помоечное издание. Ни слова правды.