После этих событий японского адмирала Х. Того прозвали «азиатским Нельсоном». Но только ли в его таланте и воинском везении дело?

Большинство переживших Цусиму твердили об ужасающем артиллерийском огне японцев. Так, по словам капитана 2-го ранга В. Семенова, от японских снарядов рвались в клочья стальные листы бортов и надстроек. В месте попаданий броня плавилась и горело все, что могло гореть. Вдобавок еще при этом выделялись удушливые газы…

Исходя из этого, историк А. Шталь выдвинул гипотезу, что японцы тайно создали новое оружие – жидкий огонь. А французский историк Ж. Блон отмечал, что японцы использовали новый тип бронебойных снарядов, снаряженных шимозой (тринитрофенолом), которая была тогда не известна русским. Этой же версии придерживался и англичанин Р. Хамбл. Таким образом, по мнению исследователей, исход Цусимы решили японские секретные снаряды.

С другой стороны, русские снаряды якобы не рвались, что затрудняло пристрелку и поражение целей. Говорили, что Морское ведомство вручило адмиралу Рожественскому «картонный меч», что и привело к тяжелейшему поражению.

Но так ли это было в действительности? Почему тогда преимущество японских боеприпасов не сказалось в бою 8 февраля 1904 года у Чемульпо, когда 15 японских кораблей в течение часа расстреливали, но не потопили крейсер «Варяг», защищенный только бронепалубой…

И в сражении 10 августа 1904 года флот X. Того, превосходивший русский в тяжелых орудиях, не потопил ни одного корабля. Если у японцев действительно были «чудо-снаряды», то почему в бою 14 августа в Корейском проливе они лишь тяжело повредили «Рюрик», который потом затопила сама команда? Ведь японцы имели тогда 17—20-кратное превосходство над владивостокскими крейсерами…

Нет, дело, видимо, совсем в другом…

Некоторые исследователи считают, что японский флот одержал победу в результате… грубой тактической ошибки адмирала X. Того. В Корейский пролив русская эскадра вошла двумя колоннами – в правой были четыре новых броненосца типа «Бородино», в левой – старые броненосцы во главе с «Ослябей». Крейсера, миноносцы и транспорты держались правее и сзади.

В 13.10 противника заметили с флагманского «Суворова» впереди справа, в 70 кабельтовых. Отдавая соответствующие команды другим кораблям, «Суворов» отвернул влево, чтобы выйти в голову левой колонны. Эскадра стала перестраиваться в кильватер – единую колонну с новыми броненосцами впереди.

Заметив русских, адмирал X. Того тоже начал маневрировать. Взяв курс на северо-восток, примерно через 16 минут он повернул к востоку, пересек курс колонны З. П. Рожественского и оказался уже впереди, слева от «Суворова». Здесь он снова изменил направление движения, чтобы вести бой на сходящихся курсах. Это и был знаменитый «поворот Того», который некоторые исследователи считают грубой ошибкой.

Ведь, разворачиваясь на виду противника, адмирал заставил свои корабли поочередно проходить некую точку, где русские, пристрелявшись, могли все разом обрушить артогонь на очередной корабль.

Однако адмирал Рожественский этим не воспользовался. Занятый перестроением собственной эскадры, он не заметил ошибки Того, стремясь побыстрее вывести на ударные позиции свои собственные новейшие броненосцы. X. Того это понял и, уже не мешкая, отдал приказ атаковать русских при перестроении.

Эскадры сблизились, и японцы сосредоточили огонь всех кораблей на «Суворове» и «Ослябе», постепенно охватывая «голову» русских. И тут З. П. Рожественский, уже под огнем противника, отменил свой первый приказ и, уменьшив ход, поднял сигнал: «Второму отряду быть в кильватере первого». То есть он отсылал старые броненосцы в хвост колонны. Приказ, может, был бы и разумным, если бы перестроение не велось уже под огнем противника. В итоге, чтобы выполнить приказ, «Ослябя» тоже замедлил ход, а потом и вовсе остановился, пропуская вперед броненосцы типа «Бородино». Корабли, шедшие за ней, тоже начали стопорить. Строй рассыпался, и практически неподвижные корабли стали прекрасной мишенью для артиллерии противника.

И те стали прицельно бить по «Суворову» и «Ослябе». Причем адмирал Того сумел так организовать огонь, что один из кораблей, накрывая цель, тут же передавал ее точные координаты остальным, чтобы те били уже наверняка.

Адмирал З. П. Рожественский тоже отдал своим кораблям приказ бить по головному, но сам при этом стрельбы не организовал. Русские стали разом палить по «Микасе», чем сбивали друг другу пристрелку, поскольку офицеры не могли отличить, с какого броненосца была поражена цель, а какому нужно еще корректировать огонь.

В итоге уже через полчаса после начала боя «Ослябя» вышел из строя, а еще через 20 минут медленно лег на правый борт и опрокинулась. Спустя шесть минут после этого затонул и флагман «Суворов». В результате русская эскадра вообще лишилась управления. И японцам уже не составило особого труда расправиться с оставшимися кораблями.

Удивительную историю этого корабля раскопал историк Г. И. Зуев. Оказывается, ветеран флота во многом разделил судьбу своей страны и времени. За 65 лет морской службы корабль, которому бы, казалось, судьбой было предначертано развлекать императорскую семью и их гостей, героически сражался в трех войнах, был участником великих исторических событий. Да, его палуба и роскошные салоны видели монархов и известных государственных деятелей. Но корабль пережил и унизительный период забвения, а затем вновь возродился, чтобы служить Балтийскому флоту и защищать Отечество. Ему дважды вручались гвардейские знамена, и его трижды переименовывали.

Началась же его история с того, что 27 сентября 1893 года петербургские газеты опубликовали телеграмму из Копенгагена, извещающую жителей столицы о том, что «государь император сего числа повелеть соизволил строящийся здесь пароход числить императорской яхтою. Закладку корабля назначить в пятницу, 1 октября…» В этот же день временно-управляющий Морским министерством генерал-адъютант А. Кремер издал приказ по морскому ведомству № 123, оповещавший о решении императора Александра III «строящийся в Копенгагене пароход наименовать императорской яхтою “Штандарт”». А 27 ноября особым распоряжением генерал-адмирала, великого князя Алексея Александровича яхту включили в список судов 1-го ранга 5-го флотского экипажа.

Императорская яхта «Штандарт»

Хотя строительство шло без задержек, на торжественном спуске на воду флагмана эскадры императорских яхт присутствовал уже новый российский монарх – Николай II, по повелению которого адмирал Ф. В. Дубасов телеграфировал из Копенгагена в Петербург: «Сегодня, 26 февраля 1894 года, в 2 ч 15 минут императорская яхта “Штандарт”, невзирая на лед, замечательно плавно сошла на воду… на спуске присутствовали датский наследный принц, принцесса и члены королевской семьи».

Названная в честь первого русского корабля на Балтике – петровского 28-пушечного фрегата, построенного на Олонецкой верфи, императорская яхта «Штандарт» стала четвертым по счету российским кораблем, носящим это имя.