Бабушка пошла греть Кате обед, так и не дослушав всех ее новостей. Это, пожалуй, немножко огорчило бы Катю, если бы не мама. Но мама до того заинтересовалась Катиными делами, что даже пошла с ней в ванную и, пока дочка мыла руки, расспрашивала ее обо всем подробно.

— А как же ваша Стелла Кузьминская? Неужели ее совсем отстранили?

— Что ты! Она сама отказалась, — ответила Катя. — Она теперь будет редактором. Ей, мамочка, подходит быть редактором, она читает много и пишет очень грамотно. И потом, нельзя же отталкивать человека!

— Ну конечно! — сказала мама.

— А на моем месте, — продолжала Катя, — теперь будет Лена Ипполитова. Ты помнишь ее? Такая серьезная девочка. В очках.

Мама кивнула головой.

— Она у нас раньше была редактором, — сказала Катя. — Но ей это трудно, потому что у нее зрение слабое. Поэтому на ее месте будет теперь Стелла, а Лена ей будет помогать. Она обещала.

— Вот и прекрасно, — сказала мама.

— И потом, мамочка, я уже знаю, какие у меня будут отметки в четверти. Только две четверки. По арифметике и по рукоделию. А то все — пятерки.

— Ну что ж, это неплохо, — сказала мама и поцеловала дочку в голову.

— Нет, мамочка, раньше это было хорошо, а теперь не очень-то. Как же — председатель совета отряда, и вдруг четверки! У Стеллы было круглое пять!

— Правильно! — сказала мама.

— По арифметике я непременно подтянусь. Буду каждый день решать по задаче и по два примера, если даже не задано, и подтянусь. А вот с рукоделием прямо не знаю, что делать… Нет, знаю!

Катя накинула на крючок полотенце, опрометью бросилась в кухню и чуть не столкнула с ног бабушку.

— Бусенька, ты мне поможешь подтянуться по рукоделию? У меня — четыре, а мне нужно непременно пять!

— Чего — пять? — спросила бабушка.

— Да не «чего», а просто пятерку. Ты же понимаешь, что председателю совета отряда надо учиться только на пять!

— А! Ну конечно, конечно, — сказала бабушка. — Что ж, найду тебе работу по рукоделию. Вот у меня кстати на кухонном полотенце петелька оторвалась. Пришей-ка!

Катя замахала руками:

— Да нет, что ты, бабушка! Какие там петельки! Мне нужно научиться вышивать болгарским крестом. А у меня так медленно выходит и так неаккуратно.

— А ты больше иголкой работай: петельку пришей, чулки заштопай, вот и будет аккуратно и быстро. А если по разу в неделю иголку в руки брать, так ничему и не научишься. Это дело такое — терпения требует.

Катя вздохнула.

«Всюду терпение да терпение! Прямо терпения нет».

Вечером, перед сном, Катя вытащила листок со своими старыми обязательствами и перечитала их. Ей казалось, что теперь придется все переделать, что все прежнее уже осталось где-то позади. Но нет! То, что Катя взяла на себя месяц тому назад, теперь стало только еще важнее и нужнее. Она приписала всего лишь одно — двенадцатое — обязательство:

12. Буду учиться на круглое пять.

Потом она вырвала еще один листок из подаренной Таней тетради и написала:

Что бы такое сделать, чтобы всем в отряде было интересно?

Но придумать интересные дела оказалось не так-то легко.

«Скорей бы Таня пришла. Она-то уж придумает!»

И тут Катя с досадой стукнула кулаком по столу: «Какая ж я глупая! Таня на Ленинские горы уехала, может быть, самого Андрея Артемова там увидит… Надо было попросить ее разузнать про этого мальчика, Сережу Решетникова. А вдруг за это время Артемов его нашел? Интересно, где теперь Сережа живет и у кого? И как это я все-таки опять забыла, что хотела искать его? Как это случилось, что опять забыла? Ах, да! Сначала папа приехал, потом надо было наладить все в классе, потом надо было писать письмо Людмиле Федоровне… А сегодня — опять такой необыкновенный день! Теперь дел у меня, конечно, прибавится еще больше. Как бы опять не забыть про Сережу! Нет-нет, теперь уж этого не будет. Вот бы разыскать его всем отрядом, самим разыскать, а потом с ним переписываться! Это было бы здорово!..»

И прежде чем лечь спать, Катя вывела на листке под длинным названием: «Что бы такое сделать, чтобы всем в отряде было интересно?» — две строчки:

Узнать, как разыскивают пропавших детей, и начать всем отрядом искать Сережу Решетникова.

Как разыскивают пропавших детей?

На другой день после уроков Анна Сергеевна задержалась в классе. Она разбирала ученические тетради в шкафу и не сразу обратила внимание на то, что в конце почти опустевшего уже класса собралось в кружок несколько ее учениц.

— В нашей стране дети не могут потеряться, — говорила Катя обступившим ее со всех сторон подругам. — Если Сережа жив, мы непременно его найдем!

Анна Сергеевна обернулась.

— Девочки, вы еще не ушли? — удивилась она. — Что вы шушукаетесь, как заговорщицы?

Но девочки только улыбались да переглядывались.

— Спроси ты!

— Нет, ты!

Анна Сергеевна положила в свой и без того полный портфель еще несколько тетрадей и, закрыв шкаф, подошла поближе.

— Ну что? — спросила она, глядя на девочек выжидающе. — Хотите о чем-нибудь спросить?

— Можно? — начала Катя. — Только это, Анна Сергеевна, не по предметам, а так… вообще.

— Ну, спрашивай «так вообще», — сказала, улыбнувшись, учительница.

— Анна Сергеевна, — начала опять Катя, — вы не знаете, как разыскивают детей?

Анна Сергеевна недоумевающе пожала плечами:

— Каких детей?

— Которые потерялись, — объяснила Настя. — То есть не то что совсем потерялись. Они, может быть, где-нибудь живут, но только неизвестно где…

Анна Сергеевна кивнула головой:

— Понимаю, понимаю. Во время войны было много детей, потерявших родителей, и родителей, потерявших детей. В Москве несколько лет назад был даже устроен отдел розыска — для того чтобы помочь родителям и детям найти друг друга.

Все помолчали.

— А вы не знаете, Анна Сергеевна, — озабоченно блеснув очками, спросила Лена Ипполитова, — где находится этот отдел?

— Как же, знаю, — ответила Анна Сергеевна, переводя внимательный взгляд с одной девочки на другую. — При управлении милиции Москвы. А почему вас это так интересует? Кто у вас потерялся?

— Один мальчик, — серьезно ответила Катя. — Только не у нас. Мы случайно про него узнали. Он сын одного замечательного героя, и нам очень хотелось бы его найти.

Анна Сергеевна кивнула головой.

— Я тоже искала детей, — задумчиво сказала она. — Мальчика и девочку.

— Каких детей? — спросила Валя Ёлкина.