Теперь же Росс предстал в совсем ином свете. Он говорил властно и решительно, а его орлиный взгляд завораживал. Путешественники не решались не только пошевелиться, но даже вздохнуть, ибо опасались, что малейшее неверное движение заставит Росса пустить в ход оружие. Они до сих пор не понимали, как он умудрился одновременно выхватить из кобуры пистолет и достать винтовку, хотя все произошло у них на глазах.

Росс перекинул правую ногу через луку седла и соскользнул на землю, по-прежнему держа толпу под прицелом.

– Лидия, пойди сюда.

Внезапное появление Росса несказанно обрадовало Лидию. Ей хотелось броситься к нему, обнять, стать такой же уверенной в себе. Однако, не решаясь сделать это на виду у всех, она лишь ободряюще улыбнулась Мозесу и спокойно подошла к мужу.

– Объясни, что здесь происходит.

С трудом переведя дыхание, Лидия рассказала мужу о том, что произошло. Услышав о смерти Люка, Росс бросил сочувственный взгляд на Лэнгстонов, потом снова обвел глазами толпу. Удостоверившись, что все несколько поостыли, Росс сунул пистолет в кобуру, убрал винтовку и направился к мистеру Грейсону.

– Значит, вы полагаете, что старина Мозес способен на убийство?

– Нет, что вы! – Тот сконфуженно покачал головой. – Помощник шерифа предоставил нам самим уладить это дело. Но вот как именно, не представляю…

– Зато я представляю. – Миссис Лэнгстон, слушавшая рассказ Лидии не менее внимательно, чем Росс, выступила вперед и отвесила звонкую пощечину Леоне Уоткинс. – Ты не только старая ведьма, но и дура. Разве Мозес осмелился бы принести мне моего мальчика, если бы сам его убил? У тебя нет сердца, Леона. Мне жаль тебя.

Тощая дама обвела глазами присутствующих. Те, кто еще недавно был с ней заодно, теперь смотрели на нее с ненавистью. Подобрав юбки, Леона устремилась к своему фургону. За ней уныло последовали муж и дочь.

Первой опомнилась Ма.

– То, что так поступила Леона, меня не удивляет. Но кое-кому не мешало бы извиниться, – обратилась она к собравшимся. Однако все молчали. Охваченные стыдом, люди стали расходиться. Никто не решился даже взглянуть на Мозеса.

Лидия сочувственно посмотрела на негра:

– Мне очень жаль, Мозес, что так случилось. Страшно подумать, до чего они могли бы дойти!..

– Ничего, мисс Лидия. Спасибо, что пришли мне на помощь.

Улыбнувшись, она коснулась его руки.

– Вы и мистер Хилл тоже помогли мне, когда все отвергли меня. Кстати, если вечером вы присмотрите за Ли, я приготовлю ужин вам и Уинстону.

Глаза старого негра увлажнились.

– Спасибо, мисс Лидия. Хозяин очень обрадуется, я уверен.

Попрощавшись с Мозесом, Лидия посмотрела на мужа.

– Сейчас сварю тебе кофе.

Он бросил на жену быстрый, но выразительный взгляд.

– Я на минуту зайду к Лэнгстонам.

Ей не хотелось разлучаться с ним даже на минуту. Она мечтала снова заглянуть ему в глаза и убедиться, что не ошиблась и муж действительно скучал по ней. Но по ее глазам Росс, вероятно, догадался бы, какая буря бушует у нее в груди. И Лидия тут же потупилась.

Вскоре Росс вернулся и взял у нее чашку кофе. Лидия заметила, что он очень устал.

– Вот уж не предполагал, что здесь такое творится…

– Ты говорил, что уезжаешь на несколько дней, – с нарочитой небрежностью промолвила Лидия, которой очень хотелось узнать, почему Росс вернулся так скоро.

– Я и собирался, но… – Он пожал плечами. – А потом передумал. Скаут и без меня справится.

Зачем Росс это сказал? Почему не решился признаться, что вернулся только из-за нее? Ведь проворочавшись всю ночь, он понял, что не может без Лидии. Так и не сомкнув глаз, Росс поднялся, оседлал коня, растолкал сонного, ничего не понимающего Скаута и сообщил, что возвращается в лагерь. А потом все утро мчался как сумасшедший, лишь бы поскорее увидеть ее.

– Вот и хорошо, – отозвалась Лидия, не зная, куда девать руки. Ли посапывал в корзинке, все домашние дела были переделаны. Конечно, она нашла бы применение своим рукам – например, помассировала бы Россу усталые плечи, разгладила бы морщинки у него на лбу. Ей хотелось коснуться мужа, но Лидия не смела и, чтобы удержаться от соблазна, крепко сцепила пальцы.

Не поднимая глаз от чашки, Росс взболтал осадок.

– Не представляю, кто мог убить безобидного паренька. И зачем? Зачем, черт побери?

– Не знаю, Росс. А что намерен предпринять мистер Грейсон?

– Он предлагает прочесать местность. Возможно, мы обнаружим следы.

– Мы?

– Я вызвался пойти с ним.

– Понятно. Думаешь, вы что-то найдете?

– Наверняка нет. Не исключено, что это дело рук индейцев, хотя едва ли какое-то воинственное племя забралось так далеко на восток. Люка убили жестоко, хладнокровно и без всякой цели. Может, это сделал один из тех подонков, которые сейчас сотнями шныряют по лесам. Они сводят друг с другом счеты, мстят своим врагам, но порой их ненависть обрушивается на невинных – вроде Люка. Такой убийца хитер. Он нападает внезапно и так же внезапно исчезает. Сейчас он, наверное, уже далеко отсюда.

– Но почему ты считаешь себя обязанным найти его?

Росс поднял голову.

– А почему ты бросилась защищать Мозеса, рискуя собственной жизнью?

Под его испытующим взглядом Лидия потупилась.

– Ты прав, – пробормотала она, а про себя взмолилась: «Боже, сделай так, чтобы с ним ничего не случилось!» – У тебя усталый вид.

– Еще бы! Я скакал все утро без передышки. – «Чтобы увидеть тебя, вдохнуть аромат твоих волос, которые даже в такой ненастный день пахнут солнцем. Удостовериться, что твое тело – это реальность, а не плод моего воспаленного воображения. Услышать твой голос…»

Поднявшись, Росс привычным движением сунул пистолет в кобуру, надвинул шляпу и вскинул на плечо винтовку.

– Не жди меня раньше ночи. – Он надел кожаные перчатки.

Забыв о том, что не должна выказывать свои чувства, Лидия бросилась к Россу и повисла у него на руке.

– Пожалуйста, будь осторожен!

Разве кто-нибудь хоть однажды беспокоился за него? Виктория считала, что муж в состоянии сам о себе позаботиться. Если кто-то из них и нуждался в защите, то, разумеется, она. А уж прежние дружки интересовались им только как сообщником будущих преступлений, поэтому и не хотели терять его.

Росс вспомнил ночь, которую провел в думах о Лидии, долгие часы бешеной скачки, когда он, не жалея ни себя, ни Счастливчика, гнал изо всех сил, лишь бы поскорее увидеть ее. Вспомнил он и о том, как упоительно сливались их тела в предыдущую ночь, и понял, что, сколько бы ни пытался подавить свои чувства, на самом деле мечтал лишь вновь соединиться с ней.