— Это кто? — выпалил Жрец.

— Как меня уже задолбал этот вопрос, — вздохнула Аня. — Не знаем. Нашли в городе. Пряталась от мародёров.

— Погодите-ка, а она сама не из этих? — насторожился Жрец.

Аня осторожно свистнула. Между ног подростков протиснулась морда Вольфа. Волк задрал голову и вопросительно посмотрел на Аню. Аня посмотрела на Жреца. Волк тоже перевёл взгляд на него. Аня пожала плечами.

— Не может быть, — выдохнул Жрец.

— Что не может быть? — не понял Сергей.

— Кто это такая? На неё нападают мародёры, и не реагирует Вольф. Она кто? — Жрец буквально впился в девочку глазами.

— Какая разница кто, — сказала Инна и подвела девочку к табуретке за столом. — Сидеть, — она указала пальцем на табуретку. Девочка послушно села. — Она напугана и ей нужна помощь. — Инна опять попыталась разжать руки девочке. Та испуганно посмотрела на Инну. — Ну, давай, покажи, — сказала Инна, и девочка вытащила сначала одну руку, затем другую.

— Что это? — опешил Жрец.

— Удирала от мародёров, — пояснила Аня. — Видимо пыталась на стены карабкаться. Все пальцы в кровь.

— Давайте воду, — скомандовал Жрец. — Я за бинтами.

Аня тут же набрала воду в тазик и поставила на стол перед девочкой. Жрец исчез в соседней комнате. Инна подняла девочку с табуретки.

— Так, пацаны, — сказала она. — Надо куртку снять, помогайте.

Сергей взял куртку за воротник и спустил её с плеча девочки. Артём просунул руку под куртку и, аккуратно взяв девочку за предплечье, потянул на себя. Инна держала рукав так, чтобы он меньше всего касался ран кисти руки. Медленно рука вошла в рукав. Девочка застонала.

— Тихо-тихо… — проговорила Инна. — Да, больно. Я знаю. Потерпи.

Наконец, рука была полностью освобождена из рукава. Сама девочка тряслась всем телом. Руки дрожали, глаза снова намокли, стоны и тихий плач вырывались из, искусанных в кровь, губ.

— Отлично, — сказал Артём. — Ещё один остался.

Таким же способом стали вынимать руку из другого рукава. Девочке было больно. Она непроизвольно старалась схватить куртку свободной рукой.

— Убери руку. Не лезь, — грубо сказал Артём. Но девочка уже была не в состоянии сдерживаться. Стоны вырастали в сдавленные всхлипывания.

— Всё хорошо. Совсем не больно, — успокаивала её Инна. Наконец, рука была свободна. Сергей взял куртку и осмотрел её.

— Старая очень, — сказал он. — А грязная — ужас.

Жрец поставил на стол у тазика аптечку и открыл её.

— Да, — вздохнул он. — Вовремя вы её привели ко мне, хоть есть, чем перевязать.

Девочка вся тряслась. Освободившись от куртки, она вновь попыталась спрятать руки, но Артём остановил её, взяв за локти.

— Не надо, — сказал он. — Сейчас перевяжем и будешь свободна. Слушай, Жрец, может и кофту ей снять, а то рукава длинные.

— Нет, не надо, — ответил тот. — Ей и так больно очень. Просто закатайте рукава.

Инна с Артёмом стали одновременно закатывать рукава кофты на обеих руках. Девочка не понимала, что происходит. Её к чему-то готовили.

— Ох, охушки, — вздохнул Жрец. — Как же мы ей руки мыть будем? Это ж больно.

— С мылом! — испуганно посмотрел Сергей на Жреца.

— Естественно, с мылом, — ответил Жрец. — Мне, как раз, Ирина мама свежего мыла сварила.

— Это ж больно, — сказал Сергей. — Я помню, как мне руку мыли, когда я на арматуру напоролся, — он вспомнил, что тогда происходило, и встрепенулся. Вольф поднял голову и удивлённо посмотрел на него.

— Да, — ответил Жрец. — С тобой тогда еле справились. А что мы с ней делать будем?

— Ну, пусть пацаны её подержат, — предложила Ира.

Артём подошёл к девочке сзади. Одной рукой он взял её руку чуть выше предплечья, другой — обхватил за талию. Её руку он стал медленно опускать в таз с водой и почувствовал, как девочка напряглась всем телом. Она прекрасно знала, как неприятно опускать раненную руку в воду, но знала ли она мыло или нет? Жрец аккуратными движениями омыл руку девочки и намылил свои руки, затем посмотрел на девочку. Она испуганно смотрела на свою руку.

— Серёжа, поддержи её за другую руку, — попросил Жрец.

Сергей тут же взял свободную руку девочки. То, что её руки фиксированы, казалось, ещё больше напугало девочку. Жрец тяжело вздохнул и мыльными руками стал осторожно массировать кисть руки девочки. Минуту всё было в порядке. Но затем мыло проникло, сквозь, успевшую запечься, кровь в раны. Кисть тут же пронзила сильная боль. Девочка застонала и попыталась одёрнуть руку. Жрец и Артём впились в её руку мёртвой хваткой. Инна встала за спиной у девочки между Артёмом и Сергеем и стала гладить девочку по голове.

— Тише-тише… — как можно ласковее говорила она. — Успокойся… Чуть-чуть терпеть осталось.

Жрец, как можно, быстрее омыл руку. Артём отодвинул эту руку на себя. Жрец жестом указал Сергею, чтобы тот придвинул вторую руку ближе.

— Please, no, — стонала девочка и плакала. Она пыталась отодвинуться назад, от Жреца. Но Артём стоял, как вкопанный, удерживая её.

Сергей приложил усилие и смог разогнуть руку девочки. Жрец взял её и опустил в мыльную воду. Аня, тем временем, приготовила вату и стала полотенцем стирать воду и проступающую вновь кровь с вымытой руки. Наконец, руки были вымыты. Ира взяла тазик и ушла выливать воду. Девочка стонала и снова плакала. Артём с Сергеем ощущали сильную дрожь в её теле.

Вольф, услышав стоны девочки, запрыгнул на табуретку и, опёршись передними лапами на стол, посмотрел на девочку. Увидев морду зверя, та стала сдерживать в себе стоны.

— Вот только тебя тут не хватало, — недовольно сказал Жрец. Руки девочки стали трястись сильнее прежнего. Аня взяла её за запястье так, чтобы оставались свободными раны. Жрец взял кусочки бинта и, сворачивая их в несколько раз, стал выдавливать на них из тюбика какую-то мазь.

— Это что? — спросила Аня, глядя на красный крест и эмблему линкора на тюбике.

— Это такая мазь специальная, — пояснил Жрец. — Чтобы раны быстрее заживали, — он с улыбкой посмотрел на девочку. — Вот видишь, как вовремя ты у нас появилась. Сейчас бы мучились с этими тряпками, на триста раз перестиранными.

Жрец начал аккуратно обматывал кисть руки мотком бинта. Вольф всё время обнюхивал то, что брал Жрец. И Жрец, и Аня словами пытались согнать волка со стула, но четно. Отпустить девочку они не могли и зверь этим пользовался. Сама девочка перестала плакать и вырываться. Тихий стон ещё вырывался из искусанных губ. Холодная мазь производила успокаивающий эффект. Боль стала утихать.

Забинтовав руки, Жрец стал убирать стол.

— Её, наверное, покормить стоит, — сказал он.

Артём с Сергеем отпустили руки девочки, она осмотрела бинты и снова скрестила руки