– Предлагаешь сидеть сложа руки? – осведомился Форсайт. – По крайней мере, мы хотя бы чуть-чуть замедлим продвижение врага, если Пакс нас атакует. – Он покачал головой, чувствуя, как к нему вновь возвращается раздражение. – Нам нужно оружие, Зар. Нечто новое; нечто, способное преодолеть оборону такого корабля, как «Комитаджи».

Пирбазари пожал плечами; было видно, что ему не по себе.

– Теоретически мы располагаем таким оружием, – скачал он. – Нужно лишь найти способ, позволяющий ускорителю совершать броски на расстояние меньше половины световых суток.

Форсайт криво улыбнулся.

– Если бы да кабы…

Пирбазари сохранял серьезность.

– Вы правы. Но теоретически это возможно.

– Теоретически возможно многое, – пробормотал Форсайт, барабаня пальцами по столу и внимательно глядя на собеседника. – Быть может, расскажешь мне, что тебя беспокоит?

Пирбазари дернул щекой; этот признак нервозности появлялся на его лице очень редко.

– Что ж, если это вас интересует… Я не привык действовать за спиной Верховного Сената.

– Нам и раньше приходилось идти в обход правительственной бюрократии, – напомнил ему Форсайт, осторожно подбирая слова. Ход мыслей Пирбазари был очевиден, и его сомнения следовало пресечь в корне. – Мы поступали так, защищая интересы людей. Если не ошибаюсь, развитие событий всякий раз оправдывало наши действия.

– Знаю, сэр, – сказал Пирбазари. – Но теперь… – Он повел рукой в сторону Форсайта.

Точнее, в сторону блестящей подвески на его шее.

– Но теперь я ношу ангела, – закончил за него Форсайт. – И тебя смущает то, что я единственный из всех Верховных Сенаторов говорю о войне. Я угадал?

– Более или менее, сэр.

– Вот и хорошо. – Форсайт кивнул. – Давай разберемся. Во-первых, нарушают ли наши действия финансовую этику? Можно ли обвинить нас в том, что, вооружая шахтеров Лорелеи, мы расхищаем либо тратим впустую средства центрального правительства?

– Нет, сэр, – ответил Пирбазари, подумав. – В конечном итоге все это – шахтное оборудование. Оно не пропадет зазря, даже если Пакс вдруг исчезнет.

– Верно. Извлекаем ли мы личную выгоду из этого предприятия?

На лице Пирбазари мелькнула улыбка:

– Вряд ли.

– Быть может, мы приобретаем политический капитал? – продолжал напирать Форсайт. – Похоже ли на то, что эта затея меня прославит?

– Ну… – Брови Пирбазари сошлись на переносице. – Полагаю, такое возможно. Человек, который был готов, а остальные – нет… и все такое прочее. Но если ваши опасения не оправдаются, вас сочтут чересчур мнительным, и вы попадете в неловкое положение. Игра попросту не стоит свеч.

Форсайт развел руками.

– Иными словами, я ничего не выигрываю, – заключил он. – В чем же ты видишь нарушения этики?

Пирбазари выпятил губы.

– В том, что мы обманываем Верховный Сенат, – выпалил он. – Путем прямой лжи или умолчания, разница невелика.

Форсайт внимательно смотрел на помощника, чувствуя, как по его спине разливается холодок. Только не это, думал он. Не хватает еще, чтобы и Пирбазари…

– Мы не обманываем Сенаторов, Зар, – негромко заговорил он, будто успокаивая встревоженного ребенка. – Я пытался убедить их в том, что над Эмпиреей нависла опасность. Уж ты-то знаешь, сколько сил я потратил на это. Но они и слышать не хотят об угрозе. Тебе не хуже меня известно, что, если кто-то не желает тебя понимать, нет никакой возможности заставить его слушать.

– Ваша снисходительность неуместна, сэр, – с вызовом в голосе произнес Пирбазари. – Если меня тревожат этические соображения, это еще не значит, что я утратил способность к рациональному мышлению.

– Прости меня, – извинился Форсайт, лихорадочно раздумывая. Ход беседы требовалось любой ценой перевести в иное русло. – На минуту я словно превратился в Роньона, который видит окружающий мир в черно-белых красках и судит обо всем исключительно с позиций добра и зла, – добавил он.

Уловка возымела действие. Пирбазари, казалось, распрямился, на его лице промелькнула обида.

– Мне и в голову не приходило такое, сэр, – сказал он.

– Я знаю, ты так не думаешь, – успокоил его Форсайт. – Видимо, все дело в том, как ты произнес эти слова. – Их взгляды встретились. – Я понимаю, это прозвучит немного странно, Зар, но тебе остается лишь довериться мне. Поверить, что я действительно защищаю жизненные интересы народа Эмпиреи.

– Я знаю, сэр.

– Вдобавок, – продолжал Форсайт, постукивая себя пальцами по груди, – я ношу ангела.

На лице Пирбазари отразилось облегчение.

– Да, это действительно так, – признал он. – Что ж, если у вас нет других вопросов, я, пожалуй, займусь делами. Мне нужно позвонить в «Арденелл» и навести справки насчет поисковиков модели 501, которые они собираются снять с производства. Эта модель не так хороша, как 601, но, если бы мы смогли установить несколько штук на рудничных транспортных кораблях, это дало бы им возможность выслеживать цель.

– Отличная мысль. – Форсайт кивнул. – Держи меня в курсе.

– Слушаюсь, сэр. – Пирбазари бросил взгляд на часы. – Не забудьте, через полтора часа заседание комитета.

– Спасибо, я помню. – Форсайт улыбнулся. – Увидимся позже.

Он продолжал улыбаться до тех пор, пока за Пирбазари не захлопнулась дверь. Тогда он откинулся на спинку кресла и пробормотал несколько слов, которых обычно избегал.

Все впустую. Работа, замыслы, дорогостоящая перестройка служебных помещений с целью приспособить их к своим весьма необычным нуждам – все пойдет прахом, если его люди по-прежнему будут находиться под воздействием ненавистного ангела. Даже если это влияние не затронет его самого, Верховный Сенатор без работоспособных помощников – это разум, запертый в парализованном теле.

Это был один из многих принципов, которые он унаследовал от отца.

Только не паникуй, решительно сказал он себе. Если беда в том, что поблизости слишком много ангелов, тут уж ничего не поделаешь. Но если главный виновник – его собственный ангел…

Форсайт хмуро посмотрел на люстру, висевшую над креслом для посетителей. Так и было задумано; ангел, которого он прятал в люстре, должен был находиться рядом с гостем. Однако кресла, предназначавшиеся для Пирбазари и его коллег, также находились в непосредственной близости от него.

Следовательно, он должен найти другое место, в котором можно держать ангела, пока в кабинете находятся помощники.

Форсайт наклонился и выдвинул нижний левый ящик стола. Там был оборудован сейф, но ящик подался без труда; дополнительную тяжесть компенсировал специальный двигатель. Он набрал шифр, и дверца сейфа плавно поднялась. Форсайт открыл резную деревянную шкатулку, стоявшую среди бумаг и цилиндров памяти. Взяв свой жезл, он отправился к двери, стараясь держаться как можно дальше от люстры.