Найджел Дуглас перевел полный недоверия взгляд с раскрасневшегося лица Энн на невозмутимую физиономию Маклина, его рука машинально потянулась к полированной рукоятке кинжала на поясе.

Фрэнсис наградил его презрительной улыбкой.

– Я всего лишь поздравляю девушку с днем рождения, Дуглас. У меня и в мыслях не было устраивать похищение из бального зала. Это было бы непросто даже для меня. – Он повернулся к Энн. – С вашего позволения, сударыня.

С этими словами Фрэнсис почтительно откланялся и отошел от них, не дав потрясенной и взбешенной Энн ничего сказать.

Вечер был для нее погублен, танцы больше не доставляли никакого удовольствия. Ей с большим трудом удавалось не путать фигуры и поддерживать связный разговор с партнерами. Напрасно она напоминала себе, каким позорным и унизительным было ее поведение в Кеймри прошлой весной. Ее взгляд невольно следил за Фрэнсисом, пока он бродил среди гостей, возобновляя старые знакомства и беззастенчиво флиртуя с самыми красивыми дамами, словно у него не было других забот на свете.

Энн пришлось скрепя сердце признать, что в этот вечер он выглядит неотразимым красавцем. Великолепный алый бархат камзола красиво обрисовывал его широкие плечи, на груди пенилось брюссельское кружево, казавшееся особенно белоснежным в сравнении со смуглой кожей. Кинжал в ножнах, усыпанных драгоценными камнями, сверкал у него на боку, но не мог затмить ослепительный блеск его улыбки.

«Фальшивой улыбки!» – торопливо напомнила себе Энн. Такой же фальшивой, как и лживые слова нежности, так легко слетавшие у него с языка. «Будь он проклят, проклят, проклят! – кипела она. – Зачем он сюда явился? Уж, наверное, не без задней мысли!»

Улыбаясь и кивая время от времени, Энн заставляла себя делать вид, будто слушает партнера, хотя понятия не имела, о чем он говорит. Она поклялась себе не замечать Фрэнсиса Маклина. Она ему покажет, что он для нее – ничто, пустое место. Он убедится, что его измена ничуть ее не тронула!

Между тем Фрэнсис был весьма доволен собравшимся в зале обществом. Разумеется, здесь было полно прихвостней Гленкеннона, но были и приличные люди, которые не станут молча смотреть и непременно вступятся, если графу вздумается напасть на него без видимых причин. В настоящий момент Гленкеннон не мог ничего предпринять против него, по крайней мере в открытую.

– Фрэнсис, мальчик мой! Какого черта ты тут делаешь? – пробасил знакомый голос у него за спиной.

– Я мог бы задать вам тот же вопрос, Маккью, – ответил Фрэнсис, оборачиваясь и улыбаясь невысокому дородному горцу, давнему другу своего отца.

– Клянусь телом Христовым, я бы и рад оказаться подальше отсюда, да выбора у меня нет, – проворчал сэр Юэн Маккью. – Всем лордам к югу от Стерлинга велено сюда явиться. Хорошенькое дельце! Каждый, кто ослушается воли этого вора, рискует заслужить клеймо изменника!

– Не так громко, Маккью, – прошептал Фрэнсис. – Особенно в разговоре со мной: того и гляди вас признают сообщником!

Сэр Юэн Маккью усмехнулся, хотя взгляд его темных глаз остался тревожным.

– Зачем ты приехал сюда, мой мальчик? Я едва поверил своим глазам, когда увидел, как ты стоишь в дверях и ухмыляешься, точно сам дьявол. Разве ты не понимаешь: Рэндалл спит и видит, как бы отправить тебя к праотцам!

– Верно, но я пока туда не собираюсь, – сухо возразил Фрэнсис. – Когда вокруг такие люди, как вы, Стюарт и Гэлбрейт, граф не посмеет прибегать к незаконным методам. Да и у меня самого есть в запасе пара трюков… если потребуется.

Еще кто-то из гостей подошел, чтобы поговорить с сэром Юэном, и Фрэнсис отправился к столику в углу, уставленному кувшинами с пивом и подносами с пустыми кружками. Конрад присоединился к нему, и друзья вдоволь напились горького эля.

– Итак, – заметил Конрад, утирая пивную пену с губ тыльной стороной ладони, – мы добрались сюда живыми, и пока все идет, как ты задумал. Но я хотел бы знать, каким будет наш следующий шаг. – Он усмехнулся и подмигнул Фрэнсису поверх своей кружки. – Я наблюдал за госпожой Рэндалл, когда она тебя увидела. У меня сложилось впечатление, что она не была вне себя от радости.

Фрэнсис засмеялся.

– Она просто пребывает в заблуждении относительно моих нравственных качеств. Мне всего-навсего надо убедить ее, что я не так плох, как ей кажется.

– «Всего-навсего»? Бьюсь об заклад, это будет незабываемая неделя, – покачал головой Конрад. – Нам всего-навсего предстоит переупрямить обиженную девицу, увернуться от бог весть скольких наемников, жаждущих перерезать нам глотки, и сбежать из укрепленной цитадели. В общем и целом – ничего примечательного!

– Ты можешь уехать в любой момент, Конрад, – заметил Фрэнсис, нахмурившись.

Конрад покачал головой:

– Нет уж, дудки. Я слишком долго ждал возможности поквитаться с Рэндаллом и теперь своего не упущу. Но если ты и в самом деле решил заставить ее передумать, – добавил он с лукавой улыбкой, – советую поскорее занять место в очереди. – Конрад кивнул в сторону целой толпы джентльменов, окружавших Энн. – Боюсь, тебе не меньше недели придется ждать аудиенции.

– Посмотрим, – сквозь зубы проговорил Фрэнсис.

Поставив пустую кружку на стол, он направился к толпе гостей. Музыканты вновь заиграли, и он подумал, что, пригласив Энн на танец, получит желанную возможность поговорить с ней наедине.

Фрэнсис протолкался к ней сквозь толпу кавалеров. Энн очень мило улыбнулась ему, но ответила любезным отказом:

– Мне очень жаль, сэр, но я уже обещала этот танец сэру Уолтеру Мюррею. – Она подняла красиво изогнутую тонкую бровь и бесстрашно встретила его взгляд. – Но позвольте мне представить вас любой прекрасной даме по вашему выбору, я буду рада найти вам партнершу.

Фрэнсис взглянул на нее с веселой усмешкой.

– Я позже воспользуюсь вашим любезным предложением, но граф Гленкеннон обещал, что этот танец вы отдадите мне. – Он протянул руку. – Ну давай, милая, а то танец уже начинается!

Энн уставилась на его сильную смуглую руку, со стыдом вспоминая наслаждение, которое он доставил ей в тот последний вечер на берегу.

– Я вообще не верю, что ты говорил с моим отцом! – прошептала она, грозно сверкая глазами. – Я даже не думаю, что он знает о твоем присутствии!

– Может, нам спросить его самого?

– Ты не посмеешь.

Фрэнсис не колебался ни минуты. Повернувшись, он сказал так громко, чтобы его было слышно сквозь шум на другом конце зала:

– Милорд Гленкеннон, вы не могли бы подойти сюда?

Смеющиеся голоса вокруг них внезапно смолкли. Граф удивленно поднял голову, переводя взгляд с возмущенного лица Энн на ухмыляющуюся физиономию предводителя клана Маклинов. На лице его мелькнуло раздражение, но он быстро взял себя в руки и подошел к ним.