Но об этом она подумает потом.

Королева фурий уже через мгновение оказалась рядом с Еленией, сжимая в крепких объятиях хрупкую фигурку приёмной внучки, которая с тяжелым вздохом уткнулась лицом в её закрытую доспехами грудь. Бердайн гладила Елению по волосам, шептала, что всё позади, краем глаза замечая, как генерал Касс Данери подошёл к сыну и тоже обнял того, не сразу, замешкавшись. Майстрим же не ответил на объятие отца, замерев истуканом.

Вокруг Бердайн и Елении стали собираться фурии, вокруг отца и сына Данери — ровенцы. Бердайн слышала, как Эдвард и члены боевой пятёрки императора задавали бесчисленные вопросы Майстриму, который очень односложно и неохотно отвечал на них.

Бердайн не поняла сначала, что произошло, она только почувствовала, как окаменела в её объятиях Еления. Оторвалась от девушки, с беспокойством заглядывая той в лицо, и тут же и сама услышала еле слышный вой неизвестного происхождения.

Королева с недоумением оглянулась, заметила, что фурии и ровенцы тоже стали оглядываться по сторонам, и вдруг услышала бесцветный шёпот Елении:

— Это твари Пустоши воют. Наверное, Она хочет натравить их на нас.

Странный, вибрирующий, действующий на психику вой продолжался. Верховная фурия разобрала, что он действительно шёл из-за Стены Спасения, медленно, но верно усиливаясь, и ей вдруг захотелось заткнуть уши, чтобы не слышать его. И бежать куда глаза глядят. Через некоторое время у неё стало болезненно выстреливать в висках, а по скривившимся лицам окружающих Верховная поняла, что реакция на вой и у фурий, и у ровенцев одинаковая.

И те, и другие недоуменно переглядывались, ругались, морщились, затыкали уши, тёрли виски. Даже она — Бердайн. Даже Майстрим и генерал Касс Данери.

Все, кроме Елении.

По внешнему виду приёмной иномирянки было незаметно, что вой тварей приносит девушке хоть какой-то дискомфорт.

— Еления, — прошептала Бердайн, — вой оказывает на тебя влияние?

— Нет, — в ответ шепнула девушка. — Бабушка, они идут за мной и Майстримом, — Еления подняла огромные глаза на королеву.

С изумлением Фурия смотрела в чёрные глаза, в которых зрачок и радужка соединились в одно целое. Неожиданно она увидела, что и в белокурых волосах девушки появились тонкие чёрные пряди, которых раньше не было. Дрожащей рукой королева погладила встревоженную девушку по голове, дотрагиваясь до чёрных прядей.

— Я понимаю их вой, — добавила Еления. — Вожак даёт команду своему отряду выйти за Стену Спасения и привести нас.

Этих слов хватило Бердайн, чтобы начать действовать.

— Генерал Данери, готовьтесь к сражению! — громко закричала королева фурий. — Это воют Твари Пустоши, и сейчас они будут здесь, — им нужны наши дети.

— О чём вы… — начал было говорить Касс Данери, и в то же мгновение Южные ворота Тюрьмы Пустоши словно вырвали из Стены Спасения.

На лету разламываясь на отдельные неровные части, превращаясь в смертоносное оружие, закручиваясь, они летели с невероятной скоростью на стоящих перед ними опешивших фурий и ровенцев.

— Военные маги, общий щит! — в ту же секунду спокойным твёрдым голосом скомандовал генерал Данери.

Военные маги Ровении, Майстрим, Эдвард и сам генерал Касс синхронно подняли перед собой руки, скручивая пальцы в необходимые заученные фигуры, создавая огромный магический щит. Бердайн Огдэн и её фурии тоже присоединились к военным магам, вливая магию фурий в щит, делая тот ещё крепче, больше и надежнее. Через считанные мгновения в выставленный щит со скрежетом и шумом врезалось то, что осталось от когда-то неприступных Южных ворот Тюрьмы Пустоши.

Ошеломлённые ровенцы и фурии отчётливо осознали, что многие из них находились на волосок от смерти. И тут же с изумлением увидели, как из образовавшегося проёма в Стене Спасения стали выскакивать никем невиданные ранее существа.

Сколько их? Десятки? Сотни?

— Это твари Пустоши, — тихо проговорила Еления. — Я видела их на артефакте памяти. Они выпивают людей.

Огромные чёрные чудовища метра два с половиной в холке, с мощными мускулистыми телами, с шипастыми головами и крепкими лапами, огромными прыжками приближались к фуриям и ровенцам.

Зорким зрением Бердайн разглядела на оскаленных мордах тварей и белые клыки в два ряда, и белые жуткие глаза с красным ободком.

Фурия недовольно проворчала:

— Не милахи точно. Что за жуткие существа… отвратительные твари.

— Они очень опасны. Высасывают жизненную энергию и магию. Стрелять нужно магпулями в голову или сразу в глаза, — твёрдым тоном проговорила Еления. — Или оружием из магического сплава нужно попасть туда же… Или отрубить им голову. Иначе они не умирают.

— Девочки, приготовиться к бою! — разнесся громкий голос королевы над стройными рядами воительниц. — У этих тварей слабые места — голова и глаза!

— Держим щит, — уверенно проговорил генерал Касс Данери. — До последнего. И готовимся к бою.

Глава 35

Услышав приказ отца, Майстрим стал искать взглядом Елению. Сердце давно было не на месте, — то, как произошла их встреча, жгло грудь виной и отравляло душу.

Невысокую фигурку в тюремном окровавленном балахоне Май увидел рядом с королевой фурий Бердайн Огдэн. Ещё недавно Верховная Фурия прижимала к себе свою Пустышку и, похоже, была счастлива, сейчас же она жестом дала команду подданным, те окружили Елению тесным кругом, а через несколько минут воительницы разошлись, и Еления предстала перед всеми в костюме для боя из удобной мягкой ткани, с доспехами и наручами, а длинный и неудобный тюремный балахон исчез.

Еля, видимо, почувствовала его взгляд и медленно обернулась. Некоторое мгновение они смотрели друг на друга, не отрывая глаз. Непривычно тёмные глаза на бледном лице смотрели на него с упрёком и тоскливым сожалением.

Май впитывал одновременно знакомые и незнакомые черты девичьего лица, жадно изучая изменения, которые произошли с любимой женщиной за время вынужденной разлуки: Еления стала другой, более взрослой, черты лица заострились и стали жёстче.

Он смотрел, а десятки мыслей не давали ему покоя. Как она смогла справиться с Хранителем Конели и Стражами в одиночку? Кем она стала в этой демоновой Тюрьме Пустоши? Монстром? Чудовищем, которое с лёгкостью убивало людей и магов? А потом… выпивало их, превращая тела в скукоженные оболочки?

Сомнения внутри разрывали сердце и терзали душу, Майстрим хотел верить, что Еления не изменилась, не стала чудовищем, и не мог. Ведь он сам всё видел. А ещё потому что совершенно не чувствовал её больше. И дело даже