– Использовать ракеты, – прозвучал в шлемофоне приказ Шахтара. – Попарно, с интервалом в три секунды.

Тимур стянул с бедра «крысу», которая тут же сама собой залинковалась с системами скафандра и вывела на монитор под окошком шлема меню с тускло-зелеными «кнопками», датчиками скорости и ускорения. «Межсфирная крыса» была, собственно говоря, твердотопливной мини-ракетой с довольно примитивной навигационной системой. Пара кривых рукоятей под магазином развернулась, одновременно выдвинулись в четыре стороны штанги реактивной системы – будто подставка под торшером. На концах были подвижные сопла, а длина штанг такая, чтобы реактивные струи не били по скафандру. Они не слишком горячие, меньше трехсот градусов, но все же…

Тимур взлетел над полом, переворачиваясь горизонтально, «крысу» поднял перед собой, вытянув руки, чтобы вектор тяги прошел через центр тяжести тела и на старте не крутануло резко. На правой рукоятке имелась ступенчатая гашетка «плавно-форсаж-реверс» и кнопка-качалка для выбора режима в меню на мониторе. На случай проблем со скафандром была предусмотрена автономная работа «крысы», управление находилось в нижней части покатого магазина.

Первыми стартовали шестеро десантников, потом седьмой с Кареном, Маслов с Чекаловым. Пришла очередь Паплюха и Тимура. Тим несколько раз клацнул кнопкой, наблюдая, как ярко-зеленый квадратик перескакивает по сетке меню, потом вдавил гашетку – из сопел ударили струи. Газогенерирующие патроны – цилиндры размером с большую охотничью гильзу – наполняло твердое топливо, ведь много газа в такой объем не загонишь. Хотя проблемой твердотопливного движка была невозможность управлять реакцией. Выстрелил – и летишь, пока патрон не догорит.

Когда индикатор показал сорок километров в час, Тим отжал гашетку, и оставшаяся тяга стравилась через реверсивные сопла, слегка замедлив скорость. Вручную менять патроны было не нужно, они автоматически подавались из магазина в гнезда на концах штанг. Топливо закончилось, рукояти чуть дрогнули: использованные патроны одновременно выскочили в разные стороны, вращаясь, устремились прочь. Автоматика дослала другие, но Тим решил больше пока не ускоряться. Он летел, иногда оборачиваясь. Паплюх, мчащийся вдоль второй стены, принял такую же позу и почти в точности повторял движения напарника. В стенах здесь были имитационные телевиды с пейзажами и широкие ниши, где за стеклом красовались настоящие диорамы, как в музее.

Они преодолели половину расстояния, когда летящий в первой паре десантник закричал:

– Осторожно! Тормози!

Произошла неразбериха, все пустили «крысы» на реверс, мини-ракеты зарыскали, коридор озарили огни истекающих струй. Потом каждый начал действовать по-своему: кто-то попытался, вытянув ноги, коснуться пола, другие прилипли к стенам, третьи – и Тимур в том числе – после торможения перевернулись вертикально и дали слабый выхлоп из тормозного сопла реактивника скафандра, которое располагалось на животе.

– Укрыться! – приказал Шахтар.

Только сейчас Тимур толком разглядел, что изображают диорамы: земные холмы, горы, леса и поля… Американы так скучали по Земле, что устроили иллюзию не Луны, своей новой родины, но давно покинутой сфиры?

Как только кривые рукояти «крысы» сдвинулись, сжав скафандр на бедре, зеленое меню на мониторе погасло. Десантники впереди уже разбивали стекла диорам, чтобы спрятаться в них. Теперь, когда все находились возле стен, взгляду открылся конец коридора. Увидев движение, Тимур рефлекторно послал вперед короткий импульс из силовика – но тот прошел сквозь возникшее в поле зрения тело, не причинив вреда.

Впрочем, можно ли это назвать «телом»? Кроша стекло виброножом, Тимур недоуменно пялился на это, не понимая, что именно видит. Не твердое, но и не жидкость, однако же и не газ – слишком плотное, темное – и, конечно, не плазма… Да что же это такое?! Встав на одно колено возле ниши, подняв оружие, Тим краем глаза заметил, что такую же позу принял и Паплюх справа от него. Часть отряда успела спрятаться, а другая – в основном десантники – пока нет. Раздался голос: «Огонь!» – и они выстрелили одновременно.

Струящиеся мутно-прозрачные полосы протянулись вдоль коридора, скрестились посреди прохода в Кольцо-2, где сгущалось искристое облако. Оно расплылось, стало прозрачнее: силовые импульсы проредили сгусток. Но не уничтожили – облако затрепетало и вновь уплотнилось, вытягиваясь вертикально, темнея. Сердцевина его затвердела. Видно было, как из-за краев проема к центру стремительно несется легкая дымка – рассеянные частички спешили присоединиться к сгустку.

– Укрыться! – прозвучал громовой голос Карена. – Всем укрыться!

Тело в проходе почти оформилось. Втискиваясь в неглубокую нишу диорамы, Тим завороженно наблюдал, как оно «достраивается», как отдельные выщерблины и каверны сглаживаются, исчезают, когда последние микрокристаллы присоединяются к сгустку, и очертания его из ломаных становятся прямыми либо мягко закругленными. Длинный торс, четыре короткие «руки» и еще более короткие кривые «ноги»… Существо неуловимо напоминало насекомое, кузнечика или богомола. Хотя ни головы, ни «лица»… глаз тоже нет.

В быстром слиянии разрозненных частиц, в том, как эфемерное облако становится плотным материальным телом, было что-то фантастическое, чудесное, и несколько последних секунд никто не стрелял. Но когда фигура оформилась, двое десантников вновь подняли силовики.

– Осторожно! – Шахтар нырнул в нишу. – Это кристаллический автомат, он…

Робот выстрелил. Нет, у него не было оружия – он выстрелил частью самого себя. Две верхние конечности сплющились, став вдруг очень зловещими, опасными с виду – словно большие, с человеческую ладонь, круглые лезвия, или циркулярные пилы. Отделились от «плеч» и, вращаясь, устремились вдоль коридора.

Десантников опрокинуло назад, в шлемофоне забился их крик; одно лезвие вонзилось в грудь, пробив скафандр, второе раздробило стекло шлема и превратило лицо за ним в кашу.

– Ратмиров! – прокричал Шахтар, высовывая голову из ниши и оглядываясь. – Паплюх, поменяйся с ним местами!

Десантники еще дергались, прилипнув к полу магнитными вставками скафандров, а диски-лезвия уже метнулись обратно. Должно быть, микрокристаллы обретали подобие разума, только лишь соединившись в общее тело, частицы не могли «мыслить» самостоятельно, анализировать ситуацию, не могли носиться по всему коридору, поражая цели, им нужно было вернуться и получить приказ, прежде чем они устремятся к новой жертве.

Удивленный Паплюх отпрыгнул назад, его место напротив Тима занял Костя, в руках которого появился большой пластмассовый пистолет с узкой тарелкой радара, торчащей из ствола, маленьким монитором вместо прицела и клавиатурой на рукояти – смесь оружия и ноутбука.

– Хакер-агент? – спросил голос Ратмирова в шлемофоне.

Карен ответил: «Да», – и тут кристаллический робот выстрелил опять.

– Осторожно! – завопил Тим. Офицер отпрянул, диски врезались в стену там, где только что была его голова.