Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Min herts, конечно, ты целомудренная девушка и очень морально хороша. Но и тебе надо выйти замуж и родить детей. А как это делать без будущего мужа? Так что садись рядом с этим молодым человеком во время чаепития, ничего с тобой не будет. Тем более, мы с его величеством рядом, а этот прекрасный юноша благородный дворянин и тебя не обидит!
Они так и сидели, молча и тихо. И только когда нечаянно дотрагивались до друг друга, то вздрагивали и старались не смотреть до своего соседа. Не известно, как Настя, но Андрей Георгиевич был на седьмом небе. Был ли он еще год назад, в никчемном XXI веке, что будет вот так пить чай с императором и отвечать, если надо, на его вопросы. А рядом станет сидеть красивейшая девушка благородного рода.
Все-таки жизнь у него, кажется, удается!
Глава 17. Зимний дворец: любовь и служба
По личному распоряжению императора Николая Павловича, камер-юнкера, коллежского асессора Макурина «по его полезности и за монаршей необходимости» поселили на первом этаже, в скромной, но удобной и гламурненькой комнате.
Андрей Георгиевич поспорил бы любую сумму, хоть на рубль, а то и два, что раньше здесь жила трудолюбивая и чистенькая девушка. И пусть она взяла с собой все свои вещи и одежду, но обстановка, чистота и некоторые оставленные безделушки буквально кричали, что это жилье представительницы прекрасного пола, красавицы и умнички.
Да уж! Попаданец лишь надеялся, что она выехала сама, а ее не вытурили насильно из-за него. А то ведь, Господи Боже, как-то невместно становится. Соседом же, точнее соседкой, оказалась… прелестная Анастасия Татищева! Теперь уже ей было очень неудобно. Пусть это очень красивый юноша и, похоже, влюблен в нее, но жить по соседству ей оказывалось невмоготу. Честно говоря, он тоже немного был смущен и считал, императорская чета действует уж чрезмерно прямолинейно и даже грубовато. Они же не крестьянские парень и девка!
О чем и сообщил Николаю. Вежливо и негромко, со застенчивыми нотками в голосе. Он опасался, что император оскорбится, но тот лишь откровенно удивился. Оказывается, он всего лишь распорядился поселить его как-нибудь поближе на первом этаже, а прямодушный Никодим понял это уж слишком чрезмерно и просто поселил рядом. Ну прямо как в XXI веке в студенческом общежитии. Позвали мажордома.
Тот, видимо, уже понял, из-за чего его будут ругать и, возможно, даже бить, хотя бы морально. Пришел сразу с рукописным планом первого этажа, на который обычно селили различного рода прислуживающих (не обязательно слуг), и показал существующее положение. Оказалось, что других свободных комнат на всем этаже больше не было. В будущем году, вероятно, придется селить, хотя бы слуг, по двое. Никодим еще раз попросил подумать об отдельном здании для обслуживающего персонала.
Андрей Георгиевич дальше уже как-то не слушал. Хозяйственно-административные проблемы XIX века его совершенно не волновали. А чем дальше, тем тверже охватывала мысль, что женитьба с Анастасией Татищевой, похоже, организовалась с помощью небесных сил. И что он зря трепыхается. Ведь, если уж Господь сам принял участие в переселение его души в иной век, то запросто мог распорядится его ангелу немного поколдовать и с женитьбой. Как-то все идет благополучно и твердо. Даже если бы он был против, ему бы все равно пришлось женится . А, поскольку он и не против, то с песнями и с радостными криками вперед!
Ему вдруг подумалось, что зря он так существенно выделяет свою роль. Может быть, душа Андрея Игоревича только должна укрепить тело аборигена XIX века и твердо подтолкнуть его к Анастасии Татищевой? Чтобы, как и водится, от их связи родился ребенок (или даже несколько). Ибо даже Бог не решается вмешиваться в такую интимную сторону жизни, как появление жизни. Была, правда, еще Мария. Но в не каждое тысячелетие ему создавать по богу-сыну? А так что с его помощью будут дети. И все, дальше, пожалуйста, по жизни барахтайся сам! А что, если так, то он и согласен!
Никодим, между тем, предложил переселить массу народа, так, чтобы мужчины жили вместе, а женщины вместе. Но попаданец в душе не согласился. Такой подход ему очень сильно напоминал студенческое общежитие с огромным количеством недостатков. Сам, правда, возражать не стал, твердо уверенный, что раз все с божьего появления, то и так все решается. И, в самом деле, император Николай I, глядя на него, очень легко отступил. Ему-то, в общем, все было все равно. Видя вялую реакцию повелителя, передумал и мажордом. Его не ругают и хватит.
Так и остались без каких-либо действий. Благо оба — и Настя, и Андрей — были весь день на службе или на очередном светском мероприятии — он около государя с непременным гусином пером, непрерывно выписывая, подписывая, просто перечеркивая. Нет, конечно, государь был не зверь, своего делопроизводителя (проще говоря, судя по сфере действия, писаря) он обязательно «припахивал» (термин самого попаданца) сравнительно немного — два часа утром и полтора после обеда. А потом шли добровольные занятия. Очень уж ему нравился почерк Макурина. Хоть в официальных документах, хоть в сказках. Печатать-то в типографии было еще в небольшом разнообразии.
За это ему, разумеется шли награды. Пока деньгами и благоволением монарха, что тоже давало материальный достаток. Его это радовало — не себе тащу, в будущей семье. Но и работать приходилось — от утреннего рассвета до сумрачного вечера, ведь и Николай вставал по-мужицкому рано, а сложился по-светски поздно.
Настя (так Андрей Георгиевич называл ее только в думах) тоже не баклуши била. Развлекать императрицу тоже надо много работать. А уж если Александра Федоровна работала по хозяйству — а так тоже бывало и не так уж и нередко — то фрейлины в первую очередь носились как пылесосы. Попаданец сам видел. Но строгим взглядом опытного мужчины он видел — Анастасия Татищева юная девушка, пышущая красотой, не смотря ни на что, счастлива такой жизнью и еще умудряется заигрывать с ним! Фига се, а еще говорят (он сам тоже так думал), что в XIX веке женский пол весь состоит из представителей — робких, пассивных по жизни, а потому серых и неинтересных. Вот уж нет! По крайней мере, телу
