«Твоя мама верит в старые предрассудки, мол, жемчуг – это слезы, – сказал он, улыбаясь. – А моя мама его всегда любила».

«Спасибо, папа», – подумала Мария, надевая жемчуг.

Она порадовалась, что успела переодеться, потому что на пути в больницу позвонил Грэг и настоял на том, чтобы встретиться с ней в половине девятого.

– Приглашаю тебя на ужин, – покровительственно заявил он. – Знаю, как ты питаешься, а вернее, не питаешься. И не допущу, чтобы ты перестала отбрасывать тень.

– Надеюсь, к завтрашнему вечеру аппетит у меня снова появится, – сказала Мария, заворачивая на больничную стоянку. – У меня предчувствие, что к тому времени Чарльз Михаэльсон уже будет под арестом. – Не дожидаясь его ответа, она добавила: – Грэг, больше не могу разговаривать, я уже в больнице. Скоро увидимся.

Ожидая у стойки охраны, Мария вспомнила, что Ллойд Скотт просил ни с кем не говорить о возможном свидетеле. «Ну что же, я ничего особенного не сказала», – подумала она, когда открылась дверь за стойкой охраны. Невысокая азиатка в белоснежном жакете и брюках, с идентификационной карточкой на шее улыбнулась и произнесла:

– Мисс Лайонс, я медсестра Эмили Ли. Я провожу вас к вашей маме.

Проглотив ком в горле и почувствовав внезапное жжение в глазах, Мария проследовала за ней мимо длинного ряда закрытых дверей. У последней двери медсестра остановилась, легонько постучала и вошла.

Пройдя за ней в комнату, Мария не знала, чего ждала увидеть, но маленькое существо в больничной одежде, сидящее в полутьме у окна, точно стало неожиданностью для девушки.

– Она не хочет яркого света, – прошептала медсестра и чуть громче произнесла: – Кэтлин, Мария здесь, чтобы повидаться с вами.

Никакой реакции.

– Ее накачали успокоительным? – сердито спросила Мария.

– Успокоительное ей дали самое легкое, только чтобы она успокоилась, когда была агрессивна и напугана.

Мария подошла к ней, и Кэтлин медленно повернулась. Медсестра включила свет, чтобы пациентка могла разглядеть дочь, но та совершенно не узнала Марию.

Девушка опустилась на колени и взяла мать за руки:

– Мамочка… Кэтлин, это я.

Выражение лица матери стало задумчивым.

– Ты такая хорошенькая, я тоже была хорошенькая, – произнесла она, закрыла глаза и, откинувшись на спинку стула, замолчала.

Мария села на пол, обняв колени мамы и заливаясь слезами. Так она просидела до десяти минут восьмого, когда прозвучало радио-предупреждение, что посещение заканчивается в восемь часов.

Потом она встала, нежно поцеловала мать в щеку и обняла ее. Пригладила ее седые волосы, некогда отливавшие золотом, и прошептала:

– Буду завтра. И, может быть, тогда смогу заступиться за твое доброе имя. Это все, что я могу сделать для тебя.

У стойки медсестры Мария остановилась, чтобы поговорить с Эмили Ли.

– В отчете для судьи указано, что мама вела себя агрессивно, – произнесла она с осуждением. – Я не заметила никаких признаков такого поведения.

– Это может случиться снова, – тихо сказала Ли. – Она может сорваться от чего угодно. Несколько раз ей казалось, что она дома с вами и вашим отцом. В те минуты она была оживленная и счастливая. Похоже, что до заболевания ее жизнь была совершенно прекрасна. Верьте мне, надо быть благодарным за это.

– Думаю, да. Благодарю вас.

Мария попыталась улыбнуться, повернулась, прошла мимо охранника и стала ждать лифта. Через несколько минут она выехала к себе домой, уверенная, что Грэг уже поджидает ее там.

Она также была уверена, что ей придется принять несколько болезненных решений о своей судьбе, независимо от того, что случится, когда Уолли Грубер составит фоторобот.

После допроса у прокурора в четверг утром Ричард направился прямо к себе в Бронкс и попытался сосредоточиться и закончить составление плана уроков, которые он готовил к осеннему семестру.

День прошел даром, закончить ему не удалось ничего. Наконец в половине пятого он позвонил Эльвире. Она оказала ему необычайно холодный прием:

– Да, Ричард. Чем могу помочь?

– Эльвира, послушайте, – с воодушевлением произнес он. – Сегодня у прокурора я был словно на раскаленной сковороде, потому что, как я понял, вы слышали сообщение Лилиан вчера вечером. Хочу рассказать вам, что я сообщил детективам. Можете мне верить или не верить, но хотя бы скажите, как Мария и Кэтлин? Мария отказывается разговаривать со мной, а я о ней ужасно беспокоюсь.

В сильном волнении он рассказал ей обо всем, что было у прокурора.

Тон Эльвиры немного потеплел:

– Говорите вы очень убедительно, но должна вам сказать, что, по-моему, ваше стремление заключить сделку с Лилиан выглядит весьма подозрительно. С другой стороны, я начинаю подозревать кое-кого другого, но пока не готова обсуждать это, поскольку могу ошибаться. Со слов Марии, возможно, завтра все прояснится. Больше ничего сказать не могу.

– Очень надеюсь, что вы правы, – с облегчением произнес Ричард. – Вы виделись с Марией? Говорили с ней? Как она?

– Разговаривала с ней пару раз сегодня. Она получила разрешение судьи навестить мать сегодня вечером. – Эльвира помолчала в нерешительности. – Ричард… – Голос ее снова затих.

– В чем дело, Эльвира?

– Ничего. Повременю со своим вопросом еще день. Прощайте.

«Что это было? – спросил себя Ричард, отодвинувшись на стуле от стола и вставая. – Пройдусь-ка по кампусу, – решил он. – Может быть, в голове прояснится».

Но долгая прогулка по тенистым аллеям среди красивых готических зданий на Роуз-Хилл не возымела действия и не помогла думать спокойно. Без трех минут шесть Ричард вернулся к себе из соседнего магазинчика с бумажным пакетом под мышкой. Включив телевизор, он развернул сэндвич, купленный на обед.

Первые слова шестичасовых новостей Си-би-эс заставили его вздрогнуть: «Потенциальная «бомба» в деле убийства Джонатана Лайонса. Очевидец мог видеть лицо убийцы».

Сидя в оцепенении, Ричард напряженно ждал окончания рекламы.

Ведущие Крис Врэг и Дана Тайлер снова появились на экране:

– Представитель прокурора округа Берген подтвердил, что драгоценности, пропавшие во время ограбления дома по соседству с тем, где был найден убитым Джонатан Лайонс, найдены, – начал Врэг. – Он ни подтвердил, ни опроверг заявления Уолли Грубера, ранее судимого и теперь арестованного за новое ограбление, что, находясь в соседнем доме, тот видел кого-то, выбегавшего из дома Лайонсов сразу после того, как профессор Лайонс был застрелен. Он заявляет, что может четко описать того человека. Нам также стало известно, что Грубер, который находится в «Рикерс-Айленд» за попытку ограбления в Нью-Йорке, завтра будет отправлен в Нью-Джерси. В офисе прокурора ему будет предоставлена возможность составить фоторобот человека, которого, как он утверждает, видел вечером понедельника почти две недели назад.