у нее имелось несколько возможностей свалить, вернувшись в старую банду, но она этого не сделала. Что лучше всяких слов говорило о степени ее привязанности к бывшим друзьям.

Мы с Шушей тоже всего лишь очередной этап. И скоро помахав ручкой, девчонка, умеющая ломать другим мозги, сделает ручкой и растает в утренней дымке.

Само забавное, что это не казалось чем-то неправильным. Кочевой образ жизни предполагал подобный подход. Сбежались — разбежались — отправились по своим делам. Нет друзей и подруг, есть лишь временные спутники на дороге.

— Я уже помогла вам. Думаю долг за недоразумение в заброшенном доме полностью отработан. Что касается денег убитого толстяка, то забирайте себе все, мне ничего не надо. С Изей я уже этот вопрос обсудила, он все сделает как надо.

«С Изей я этот уже вопрос обсудила» — мысленно мелькнуло у меня в голове. А не собрались ли нас развести и кинуть на бабки?

К похожим выводам пришел и качок. С заднего сиденья послышалось угрюмое дыхание.

— Хрен тебе, а не тридцатка. Делим все поровну, как и договаривались. Ничего менять не будем, — рявкнул Шуша.

— Поддерживаю, — не дав вставить слово, быстро проговорил я.

Лерка скривилась. Она явно хотела что-то добавить, но лишь ругнулась про себя. Уроды — без труда прочитал я по едва дернувшимся губам и усмехнулся.

Хитрая какая, себе хотела отжать большую часть реальных денег, а нам оставить туманные перспективы на счетах Мордатого, которые хрен его знает получится ли вообще достать.

На какое-то время в салоне Тайгана установилась тишина. Которую, конечно, нарушил Шуша.

— Сколько еще?

Я глянул на приборную доску.

— Пятнадцать минут.

Мы приехали пораньше и теперь ждали, когда автомастерская откроется. А точнее осматривалась, пытаясь понять, не захотят ли нас кинуть.

По договоренности тачку будут осматривать не в самой мастерской (заходить на территорию я категорически отказался), а в небольшом переулке поблизости.

Я махнул рукой перед сенсором, в воздухе зажегся голо-экран, заслонив собой лежащие на приборной доске компактные пистолет-пулеметы с увеличенными обоймами на тридцать патронов. Капа с приятелями оказался так любезен, что приехал к складу Мордатого во всеоружии. Так что у нас теперь имелось, чем себя защитить.

Шуша облюбовал себе помповое ружье Немого и сидел удерживая его между ног. В случае чего, крупный калибр может весьма пригодится.

— Новости, новости, новости, — я листал каналы, взмахами руки.

— Че ищешь? Опять про разборку контрабандистов? — Шуша нетерпеливо поерзал на кожаном сиденье.

— Не ищу, уже нашел, — ответил я, останавливая листание.

— «… сегодня будет приведен в исполнение приговор по обвинению в незаконном пересечении границы и нарушения карантинного контроля и мер безопасности, согласно пункту 3-19 протокола министерства здравоохранения и защиты нации», — донеслось с экрана.

Крупным планом показал уже знакомого идиота, что припер Силверу для оплаты услуг вместо золота пачки бесполезных евро-купюр.

Значит дело все-таки не замяли. Такое наверно и невозможно замять. Живой разносчик потенциальной чумы или какой-нибудь еще дряни — за такие фокусы руководство местного управления само легко могло отъехать в места не столь отдаленные.

— «… после проведенной проверки и биологической обработки, нарушитель будет проведен через процедуру…»

Нарушитель — западнец есть, а вот о подземном складе, полного разного нелегального добра — никаких упоминаний.

Выходит какие-то договоренности все же имелись. По крайней мере в части освещения инцидента. Даже толком не сказали, где поймали преступника. Просто невнятное объяснение, без точной привязки — выявили и все.

Где, когда, зачем — никаких упоминаний.

— «…подданый Британии Джеймс Харрингтон нелегально пересек границу Российской Федерации, без обязательного нахождения в зонах фильтрации и санитарной обработки…»

Нелегальное пересечение границы — это стопроцентная вышка. И никакие ноты из посольства это не остановят.

Хотя какие еще посольства. Всех дипломатов западного мира перебили еще в момент Первой волны. Больше никого на территорию не пускали. Из Англии начнут, конечно, визжать о нарушении прав их гражданина, но нынешнему правительству России на это начхать. Вздернут с большим удовольствием и не поморщатся.

Хмм… британец, а я думал эмигрант из наших, слишком правильно говорил на русском.

Припомнив произношение спорящего с Силвером голоса на счет ценности европейских денег, вдруг подумалось, что, пожалуй, слова звучали слишком правильно. Никакой русский так четко выговаривать каждое слово не будет. Выходит и правда мелкобрит.

Интересно, что ему понадобилось у нас? Он не мог не знать, что в русских землях делают с такими, как он. Неужели какой-то шпион или нечто подобное? Да нет, вряд ли…

С другой стороны. А мне собственно какая от этого разница. Ну пришел какой-то хмырь, ну попался. Теперь его вздернут и дело с концом. О своих делах надо думать.

Тем временем картинка сменилась, новостной канал начал прямую трансляцию казни. Появилась бегущая строка с просьбой убрать от экранов детей и лиц с неустойчивой психикой.

Британец до последнего не верил, что его отправляют на казнь. Лицо выражало недоумение, когда его подтащили к металлической конструкции в центре глухого бетонного дворика, закрытого со всех сторон, за исключением неба, где висела плотная сетка из металла.

Наконец поняв, что все взаправду и что никто отпускать его не собирается, английский придурок начал верещать и пытаться отбиваться. Тюремные охранники легко сломили сопротивление и потащили приговоренного дальше.

— Биомусор, — буркнул я равнодушно.

И не шутил. Таких нарушителей прогоняли через одинаковую процедуру: проверка организма на вирусы, приговор и отправка в петлю. Тело потом кремируют, прах отправят на свалку биоотходов. Процесс отработан и не давал сбоев.

Власти чрезвычайно серьезно относились к угрозам биологической опасности, могущих повлечь за собой новую вспышку неизвестной заразы.

Между тем мелкобрит совсем взбесился, дергался, орал, пытаясь вырваться из цепких рук надзирателей. Ничего у него, разумеется, не получилось.

Петля из тонкого тросика в конечном итоге оказалась наброшена на холеную белую шею. Зажужжала лебедка, тросик натянулся и пополз вверх.

Металлическая виселица представляла собой непропорциональную букву «г», сваренную из стальных балок, с короткой перекладиной и моторным блоком, закрепленным у основания. Никакой эстетической красоты, лишь грубая функциональность.

Где же старая добрая виселица — большая, основательная, с высоким помостом из крепкого дерева, чтобы всем собравшимся было видно издалека. Где площади, заполненные народом? Где вопящий от ярости толпы? Где градус напряжения? Где эстетика? Где красота и размах?

Это не казнь, это механическая процедура, доведенная до уровня скучной обязанности.

Британец захрипел, задергался, стал похож на извивающегося на крючке червяка. Глаза медленно полезли из орбит.

Шуша смотрел на происходящее со злым удовлетворением, подозреваю у него погибла от вирусного оружия семья или родственники, и каждая