Отпускаю ее волосы, но она не торопится вынуть член. Тщательно заглатывает каждую каплю, боясь уронить мимо.

Потом вынимает член, берет его у основания и вылизывает. До блеска, до скользящей чистоты.

Беру ее подмышки и помогаю встать. Целую. Чувствую, как член опять наливается кровью. Безумие. Но я опять хочу ее. Хочу побывать в ее узкой дырочке. Где так влажно и мягко. Где бархатные стеночки туго обхватывают член.

Приподнимаю Лею за попку и насаживаю на себя. Сразу на всю длину.

Знаю, что она готова. Она вскрикивает, но не от боли, а от сладостных ощущений. Я чувствую это по ее интонации и по тому, как крепко она впивается в мои плечи.

Трахаю ее медленно, прислонив к спиной к стене, растягивая удовольствие.

Когда ее стоны становятся громче и отрывистее, понимаю, что Лея близка. Чаще подкидываю ее над собой и, в очередной раз опуская ее полностью на член, слышу стон в голос и чувствую, как она сжимается вокруг члена.

Продолжаю вбиваться в нее, пока не кончаю сам.

Лея беспомощно виснет на мне. Я выхожу с ней на руках из кабинки и иду в спальню.

Жизнь идет своим чередом. Проходят недели, месяцы. Лея до сих пор со мной. Мои прошлые мысли о том, что мне ее хватит на неделю или две, кажутся мне сейчас смешными. Не хватит. Я все также хочу ее.

И пусть секс сейчас у нас только в определенных позициях, но зато, какой секс!

Мне все время не хватает Леи. Хочется, чтобы она постоянно была рядом. Хотя разумом я понимаю, что это невозможно.

Лея научилась водить машину, но каждый раз, когда она садится за руль, я переживаю. От водителя она отказалась.

Ребенок внутри нее связал нас еще больше. С каждым днем я все больше осознаю, что опять стану отцом.

Когда на очередном приеме врач сказала, что будет мальчик, я не знал, как реагировать.

Потребовалось время осознать все. И дело было не в поле ребенка. Я с этим не заморачивался.

А в том, что теперь этот маленький человечек стал какой-то реальностью что ли. Не знаю, как объяснить. Он есть. И это уже не какое-то непонятное движение на мониторе, а отчетливо видное тельце, голова, руки и ноги.

Лея восприняла мою такую реакцию на слова врача по-своему. Пришлось объяснить ей, что я безумно рад, даже несмотря на то, что один мальчик у меня уже есть.

Правда, этот мальчик доставлял пока одни неприятности. Так и не вернулся в Женеву на учебу. Не работал. Еще и таскался в наш дом с этой шлюхой, которую трахал тогда на диване в гостиной.

На мои просьбы не приводить ее в дом, возмущался, обижался. И я шел на уступки. Не хотел портить с ним отношения окончательно и омрачать этим свою маленькую идиллию.

Но, когда он заявил, что женится на этой шлюхе, я и вовсе отпустил ситуацию. В конце концов, это его жизнь. Он – взрослый мужик. Хочет жениться на ней – пожалуйста. Единственное, что я ему сказал, – что я не буду содержать теперь еще и ее. Данил должен начать, наконец, работать. С недовольным лицом он согласился. И я даже внутренне обрадовался, хотя сомнения насчет правдивости его обещаний у меня были.

Радовало и то, что Данил перестал дергать Лею при каждом удобном случае. Мне даже показалось, что он смирился с ее положением и важностью для меня. ведь я всячески демонстрировал ему, что она дорога мне и я не собираюсь отказываться от нее.

Про Султана тоже ничего не было слышно. Мои источники говорили, что он уехал в одну из кавказских республик помогать действующему президенту с выборами. Понял, наконец, что здесь ему ничего не перепадет.

И я успокоился. Расслабился. Допустил эту непозволительную ошибку.

Бизнес. Дом. Лея. Будущий ребенок. Я просто жил обычной жизнью. И мне нравилось. Никаких ночных клубов, дорогих шлюх, алкоголя. Даже во время редких встреч с Серым мне не терпелось вернуться домой. К моей девочке.

Каждую ночь я засыпаю, прижимая к себе мою девочку. Знаю, что должен сказать ей что-то важное. Что-то, что еще больше свяжет нас. Возможно, навсегда. Но оттягиваю этот момент.

Как будто чувствую что-то. Ожидаю. И это что-то не заставляет себя долго ждать.

В один из дней решаю поехать по делам на машине Леи. Заранее предупредил ее об этом. Она все равно в этот день никуда не собиралась.

Поцеловав ее на прощание, сажусь в машину и трогаюсь с места.

Выезжаю с территории поселка и прямиком на трассу. Дорога пустая. Можно разогнаться.

Давлю педаль газа в пол. Машина мощная. Сразу же взвизгивает и рвет вперед.

Перед поворотом пытаюсь нажать на педаль тормоза. Не срабатывает. Сильнее жму, глядя с ужасом на дорогу. Поворот совсем близко.

В считанные секунды приходит осознание, что тормоза не работают.

Въезжаю в поворот и резко выкручиваю руль. Машину заносит и я лечу в кювет. С грохотом переворачиваюсь несколько раз и вырубаюсь.

Последнее, что вижу перед глазами, синее небо, резко сменяющееся зеленой травой.

Меня разбудили лучи утреннего солнца. Веду рукой по кровати. Егора рядом уже нет. Уехал на работу. Сквозь полудрему вспоминаю, что он поцеловал меня на прощание. Это вызывает у меня непроизвольную улыбку.

Переодевшись, спускаюсь вниз.

В гостиной никого, в столовой тоже. Погода за окном просто отличная. Садовник приводит в порядок территорию, а я любуюсь кустами роз прямо под окном. Смотрю на цветы и думаю всё о том же. О ребенке. О мальчике, который растет у меня в животе.

Внезапно мои мысли прерывает едва различимый звонок телефона. Прислушиваюсь.

Звонит мой телефон. Я оставила его на втором этаже в спальне. Поэтому чуть ли не бегу туда. Как будто чувствую, что этот звонок очень важен для меня.

И телефон не замолкает. Кто-то очень хочет, чтобы я ответила. Не сбрасывает звонок.

Отвечаю, не глядя на экран. На том конце женский голос.

– Алло?

– А… здравствуйте? – говорю, приводя дыхание в порядок.

Может, это секретарша Егора хочет что-то передать от него. Может, то, что он на обед домой не приедет.

– Да, здравствуйте, это вас беспокоят из больницы экстренной скорой помощи. К нам поступил ваш муж. Он попал в аварию и сейчас в палате интенсивной терапии.

Чувствую, как холодеют руки. Телефон начинает падать, выскальзывать из рук. Во рту пересохло и каждое слово дается с трудом.

– Что? – произношу едва слышно.

– Алло, вы меня слышите? Алло! – говорит голос на том конце провода.

– Да, да, – заставляю себя прийти в себя. – Где он? Что с ним?!