и то же лицо, когда я пошел за тобой по лестнице. И мне следовало бы извиниться за это, но нет. Мне понравился неожиданный поворот, Элли. Я очень доволен тем, как все складывается для меня. Даже если ты находишься на другой стороне цепочки нелепых случайностей, а я стою в скучной зоне зала ожидания отношений.

— Черт, Мак. Ты совсем не скучный, когда дело касается меня. Мне никогда в жизни не было так весело.

— Мне тоже, — признаюсь я. — Для меня это были безумно хорошие две недели. Давно у меня не было столько веселья, улыбок и смеха, как с тобой. Вероятно, около десяти лет. — Я просовываю руку ей под кофту и обхватываю через лифчик ее грудь. — Знаешь, это не обязательно должно заканчиваться. Мы можем продолжать. Дать нам шанс.

Я не жду ответа, просто встаю и тяну ее за собой. Веду ее через террасу, вниз по ступенькам, через бесчисленное количество прихожих, укромных уголков и комнат, пока мы не добираемся до главной спальни. Здесь горит свет. Она расположена на втором этаже, совсем не близко с тем местом, где я заставил ее бродить раньше.

Кровать размера кинг-сайз стоит у дальней стены, обрамленная окном от пола до потолка с видом на город. Я останавливаюсь у подножия кровати и начинаю раздевать Элли. Снимаю через голову кофту, кладу руки на грудь и сжимаю, в то же время сам приседаю и облизываю ее живот. Провожу руками вниз по изгибу талии и останавливаюсь, схватив ее за бедра, пока прихватываю губами мягкую, чувствительную кожу чуть выше пуговицы на джинсах.

Она запускает пальцы в мои волосы, слегка сжимая их, и делает протяжный выдох.

— Говори, — приказываю я. — Хочу услышать, как ты говоришь.

— Что? — выдыхает Элли.

Я быстро расстегиваю пуговицу ее джинсов, со звуком опускаю молнию, обнажая нижнюю часть живота. Наклоняюсь и покрываю своим ртом кожу, снова прихватываю ее губами. А потом стягиваю ее джинсы, цепляя и белые трусики, и отбрасываю все это в сторону.

— Ты знаешь, о чем я прошу. Сделай это. Сделай это, Элли. Тебе же нравится притворяться, правда? Это дает тебе острые ощущения, да?

Я провожу одной рукой у нее между ног, стараясь не касаться ни одного из тех мест, прикосновения к которым она жаждет прямо сейчас. Но потом протягиваю руку и прижимаю к ней всю ладонь, мой большой палец играет с влажностью между ее ног. Элли сильнее сжимает мои волосы.

— Просто… не останавливайся, — стонет она с закрытыми глазами. — Не знаю, что еще сказать. Просто не хочу, чтобы ты останавливался.

— Я тоже не хочу останавливаться. Так скажи мне, что же мне сделать.

Она на мгновение открывает глаза, но я прижимаю большой палец руки к мягким складкам, и ее глаза немедленно закрываются.

— Вот это, — говорит она. — Больше этого.

— Слова, Элли. Мне нравится слышать слова. Это чертовски горячо. Чем пошлее, тем лучше. Так произнеси же их. Произнеси все это, Элли. И я прикоснусь пальцами к чему угодно. Прикоснусь ртом к чему угодно. Я буду трахать тебя, пока не станет больно. Я сделаю все возможное, чтобы ты кончила. Чтобы сделать тебя моей.

Сейчас она задыхается. Ее хватка на моих волосах все усиливается и усиливается, из-за пульсирующей волны удовольствия, которое наверняка в ней накапливается.

Но она все еще молчит. Ничего, кроме ее тяжелого дыхания в ответ.

Я убираю пальцы и встаю.

— Мак, — наконец произносит она. — Пожалуйста… просто…

— Раздень меня, — говорю я. — Если ты не можешь попросить о том, чего хочешь, то я с радостью начну первым.

Она подносит ко рту ноготь, и я впервые замечаю, что ее лак скололся. Она мгновение прикусывает ноготь, а затем опускает руки мне на плечи и снимает с меня пиджак. Осторожно кладет его на подушки рядом с нами, а затем сжимает в кулаках ткань моей рубашки и вытаскивает ее из брюк.

— О, да, — говорю я, слегка кивая головой. — Мне нравится эта Элли.

Элли ослабляет мой шелковый галстук, поднимает воротник, снимает галстук через голову и кладет его поверх пиджака. Она сжимает, а затем расслабляет губы, когда начинает расстегивать мою рубашку снизу вверх. Когда она добирается до последней пуговицы, то спускает рубашку по моим обнаженным плечам, нежно касаясь кожи кончиками своих пальцев. Проводит ими по изгибам моих мышц до тех пор, пока рубашка не падет на пол у наших ног.

Я кладу обе руки ей на плечи и сжимаю их.

— На колени, — говорю я. У меня нет проблем с тем, чтобы попросить ее сделать то, чего мне хочется. Ни одной. — И достань мой член.

Элли делает глубокий вдох, и я почти чувствую, как бьется жилка у нее на шее, когда она опускается на пол. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и тяжело сглатывает.

— Черт, — говорю я. — Просто представляя, как ты сосешь мой член, я становлюсь еще тверже. — Тверже, потому что сейчас я чертовски тверд, словно мой член сделан из камня.

Она переключает внимание на мой ремень, и ее пальцы заплетаются, пока она пытается его расстегнуть. Она делает глубокий вдох, словно готовит себя к следующей части, но не колеблется. Пуговица на моих брюках проходит через узкую петлицу, а затем Элли тянет вниз собачку на молнии. Просовывает внутрь руку и обхватывает мой толстый ствол, а другой стягивает боксеры, пока не освобождает член. Затем я его сжимаю в кулаке, двигая рукой вверх-вниз, пока Элли смотрит, а затем подношу его к ее рту.

— Открой, — говорю я. Она смотрит на меня снизу вверх, дважды моргает, а затем подчиняется.

Я улыбаюсь, когда горячее дыхание обдает головку, а затем меня окружает тепло ее рта, когда она ее обхватывает. Элли сосет, опускает вниз голову, из-за чего мой член входит в ее горло, затем поднимает голову, в то время как ее язык скользит по моему члену, выпускает меня и снова поднимает на меня взгляд, чтобы увидеть, нравится ли мне то, что она может делать.

— Продолжай, — говорю я, подбадривая ее. — Мне очень нравится. — Но она не продолжает. Сидит неподвижно. — Элли? — спрашиваю я, слегка наклонив голову.

— Хочешь знать, что я хочу, чтобы ты сделал?

— Расскажи мне, — говорю я, не в силах сдержать улыбку. — Что бы это ни было, я готов к этому.

Она смотрит мне прямо в глаза, берет обе мои руки и кладет их себе на голову. Прижимает их к своему черепу, поощряя меня крепко его сжать. Я с радостью выполняю ее пожелание.