никогда не любил говорить о себе, у меня свои причины. То, что я сейчас тебе расскажу не является секретом. Но я очень не люблю вспоминать о том времени.

— Ты знаешь, что все, что ты скажешь, останется между нами.

— Конечно. Я знаю. И знаю, что не будь это важно, ты бы не спрашивал, поэтому отвечу на твой вопрос.

— Ты прав, — согласился гном.

— У меня когда-то был брат. Его звали Лиам. Внешне мы были очень похожи, а вот характерами совсем разные. Если я был спокойным и рассудительным, то Лиам взбалмошным и порывистым. Он был не только сильным магом, но и умнейшим ученым. Хотя он не был известен, он больше предпочитал проводить время за экспериментами, вместо общения со мной или друзьями. Но иногда он общался с не очень приятными существами. Говорил, это надо для дела. Мол такие пропащие бродяги много всего повидали и слыхали. Со мной он никогда особо близок не был, но мы оба признавали общую кровь, и когда было надо, поддерживали друг друга. Ты ведь знаешь о Великом барьере? И причине его возникновения?

— Конечно, — ответил Боско.

— Так вот, Лиам считал, что один только барьер не защитит нас от угрозы, что таится за горизонтом. В какой-то момент, он загорелся идеей открыть портал в другой мир, чтобы увести туда всех.

— Он хотел переправить всех в другой мир? — удивился гном.

— Да. Он говорил, что хочет, чтобы все были в безопасности, и жили без страха, не оглядываясь в прошлое. Но я думаю, что благими намерениями, он лишь прикрывал свою безумную жажду открытия портала. Нет, он, конечно, не был плохим. Если бы у него получилось, несомненно, он бы дал знать об этом правителям, и вопрос массового переселения всерьез бы начали обсуждать. В общем, если он поставил перед собой цель, то отговорить его было уже невозможно. Я пытался много раз, предупреждал, что это слишком опасно. Несмотря на то, что мы знаем о существовании других миров, мы не знаем какой нам попадется. К тому же, надо было учесть огромное количество мелочей, от места, где открывать воронку, до теорий, как ее потом закрыть. Все что угодно могло пойти не по плану. Лиам согласился со мной, и попросил помощи. Сказал, что у нас двоих точно должно получится. Я сначала отказался, но потом, видя, что Лиам продолжает работать в этом направлении, все-таки присоединился к нему. Мне было плевать на успех этого предприятия, я просто волновался за брата.

Лаон говорил тихо и спокойно, но Боско слышал, как проскальзывает горечь в его словах. Слухи о том, что эльфу удалось открыть портал в другой мир, появились после того, как его нашли, сильно ослабленным и истощенным, на широкой лесной поляне, вдалеке от места жительства и работы.

И хотя сам Лаон молчал, некоторые начали строить догадки. Как оказалось, они были близки к истине, вот только никто не знал, что идея принадлежала его брату. Ведь когда Лаона нашли, рядом никого не было. Гном догадался, что для Лиама эксперимент закончился трагично. Но что именно там произошло?

— Мы потратили на это несколько лет. Лиам забросил все другие дела, я все чаще стал пропадать из дворца и Фарин был недоволен, но объяснить я ничего не мог, так как обещал брату молчать. Тогда мне сильно помогала моя отстраненность. Поэтому, Фарин не стал настаивать и требовать объяснений. И именно по этой причине, он даже не догадывался, что мы собираемся совершить. Сейчас я понимаю, что было бы лучше, если бы он что-то заподозрил и потребовал ответа, или проследил бы за мной. Так вот, — продолжил эльф. — Однажды пришел день, когда он решился. Я опять же просил его не торопиться, если честно, мне было страшно, — сознался Лаон. — Я страшился неизвестности, все время казалось, что мы что-то упустили или забыли, я боялся за себя и за брата. А вот его это не волновало. Лиам был полон энергии и уверенности в успехе. Я не смог отпустить его одного, хотя считал, что мы торопимся. Поэтому, это все-таки случилось. На закате мы пришли на широкую поляну, которую уже давно заприметили. Она была вдалеке от Энакраса и других городов и деревень. Сплошной дикий лес. Никто не мог нас потревожить. Я очень четко помню все, что мы делали. Я мог бы повторить это даже сейчас, но надеюсь, что никогда не придется.

Маг остановился и присел на корточки перед кустом с ядовитыми ягодами. Он начал аккуратно собирать маленькие плоды в свою ладонь.

— Они ядовиты, — сказал Боско.

— Я знаю, но если смешать их с определенными травами, то получится очень сильное обезболивающее. Ты же знаешь, я в свободное время изготавливаю и пополняю свои медицинские запасы. Как только я вернусь во дворец, ко мне сразу выстроится очередь из больных, поэтому лучше подготовится заранее.

Боско не мог не согласиться. На месте Лаон или нет, день или же вечер на дворе, но желающие получить его лечение есть всегда. Сам маг не был целителем, но он изготавливал невероятно полезные лечащие мази и зелья.

— Сначала все шло по плану, — продолжил эльф. Он встал и пошел дальше, бережно держа зеленые ягоды в руке. — Нам удалось открыть воронку, совсем небольшую, но мы чувствовали, что ведет она далеко за пределы Вельта. Лиам был в восторге. Мы начали расширять портал, попытались его зафиксировать, но в этот момент что-то пошло не так. Сначала мы не понимали что. Для его открытия нужно было колоссальное количество энергии. Нас было двое, и мы оба были сильнейшими магами, поэтому решили, что этого будет достаточно. Мы договорились, что если что-то пойдет не по плану, то мы просто прекратим эксперимент. И мы пытались. Мы как могли старались закрыть воронку, но ничего не выходило. А потом мы поняли причину, точнее почувствовали. Портал начал стремительно выкачивать из нас энергию. Мы уже не вливали ее в поддержание воронки, а наоборот пытались прекратить, чтобы он закрылся. Но по какой-то причине, он начал самостоятельно тянуть из нас силы, и мы понимал, что совсем скоро он доберется до жизненного резерва. Мы не могли ничего сделать. Нас постепенно выжимали до капли.

Лаон замолчал и остановился. Лицо его по-прежнему было спокойным. Глаза поднялись к небу. Эльф выглядел, как всегда, безмятежным, но Боско чувствовал, что ему нужна передышка, иначе он не вел бы себя так.

— Лиам понял все первым, — продолжил маг. Он все еще стоял и смотрел на облака,