Акцент на типе волос, как на расовом признаке имеет в США исторические корни. Поданным Ш. и Г. Уайтов, именно белые в восемнадцатом и девятнадцатом веках создали миф, что тип волос является отчетливым расовым признаком. Есть данные, что женщины, владеющие рабами, заставляли своих рабынь, имеющих мягкие, шелковистые на ощупь волосы, сбривать их наголо, чтобы усилить ощущение их «черноты».

Важно отметить, что «раса», в первую очередь, выступает, как социальный конструкт, и больше покоится на идеологии, чем на внешних физических различиях. Девочки афроамериканки по-своему решают проблему расовых различий. Они заплетают волосы своим белым куклам на африканский манер (бриды и бусины в волосах, множество мелких косичек). Если бы в социальном и психологическом плане расовые различия являлись непреодолимыми, то такое преображение кукол имело бы мало смысла. Из интервью Е. Чин с девочками афроамериканками следует, что основное различие между собой и Барби они видят не в плане внешности, а скорее в образе жизни, манере разговора и деталях поведения. Барби хороша собой и явно никогда не сталкивалась с экономическими или этническими проблемами.

Кстати говоря. Барби и другие куклы этой серии — не самые лучшие игрушки для ребенка с любым цветом кожи и из любой социальной среды. Куклы Барби — взрослые девушки, они независимы и имеют все, вплоть до мужа (Кена). Их трудно доусовершенствовать и преобразовать. Они не возбуждают у детей чувство нежности и ласки, или потребность заботиться. как это бывает с пупсами, игрушечными младенцами и простыми тряпичными куклами. Для девочки из современного общества — это невосполнимая утрата: в условиях малых семей и ограниченного контакта с детьми младшего возраста, не реализуется потребность в заботе о малышах, не развиваются материнские инстинкты.

Антропологическая литература изобилует указаниями на то, что стандарты красоты могут носить культурно-специфичный характер и изменяться в разные исторические эпохи. К таким характеристикам, прежде всего, относится степень упитанности женщин и наличие жировых отложений на теле. Этнографические материалы свидетельствуют, что в земледельческих культурах арабского Востока, Африки, Юго-Восточной Азии красивыми считаются дородные, полные женщины. Напротив, скотоводческие культуры красивыми видят сухощавых женщин с небольшой аккуратной грудью.

Существует взаимосвязь между критериями привлекательности женской фигуры и сложностью обеспечения пропитания. Проанализировав в 54 культурах идеальный тип женской фигуры и сложность обеспечения пропитания, Ю. Андерсон с коллегами показали следующее. Общества, в которых добыча пропитания является сложной задачей, предпочитают полных женщин. В подавляющем большинстве культур умеренно полная женская фигура является наиболее привлекательной. Только в культурах, где еда доступна всем без особых усилий (например, США), отдают предпочтение умеренно худым женщинам (рис. 9.17).

Если проследить динамику привлекательного образа женского тела в европейской культуре XX века, то можно заметить общую тенденцию к последовательному предпочтению более худых, высоких и узкобедрых женщин. Фотографии женщин, помещенные в журнале «Плейбой» и результаты конкурсов Мисс Америка указывают на эпохальную смену идеала женской красоты в направлении худощавости, большей обшей субтильности, пропорционального увеличения длины ног.

У древних майя идеал красоты был «довольно асексуальный, но явно маскулинный — молодое, длинное, овальное лицо, слегка раскосые глаза, мясистые губы и удлиненный нос с горбинкой» (Кон, 2003). У народов экваториальной Африки превозносилась красота блестящей эбеновой кожи, а монголы доспевали луноликих женщин с уплощенным носом, черными глазами и прямыми густыми черными волосами.

В традиционной японской культуре привлекательными считались женщины с белой кожей и большими темными глазами. Светлые глаза представлялись японцам отталкивающими. Вагацума детально описывает смену стандартов красоты в Японии. В его работе приводится следующая история. В 1860 г., вскоре после того, как границы Японии открылись для внешнего мира, группа японских самураев посетила Вашингтон, в своих путевых заметках один из них написал: «У здешних женщин белая кожа, и оттого они выглядели исключительно привлекательно в своих пышных платьях, отделанных золотом и серебром. Но их волосы были рыжими, а глаза напоминали глаза собак, и это производило отталкивающее впечатление. Время от времени мне попадались на глаза женщины с темными волосами и черными глазами. Возможно, они принадлежали к какой-то монголоидной расе. Естественно, что они были более красивыми и привлекательными» (Wagatsuma, 1968).

Традиционные культурные стереотипы красоты связаны не только с цветом кожи, формой лица и носа, длиной и цветом волос, полнотой тела, но и размерами груди. У народов Северного Кавказа (дагестанцев, карачаевцев, черкесов и др.), калмыков и некоторых народов Центральной Азии маленькая грудь считалась более привлекательной, чем пышная. Как пишет Э. Гучинова, у калмыков развитая грудь (скажем, более второго номера бюстгальтера) считалась признаком некоей скороспелости, сверхразвитой чувственности и даже более того ­-симптомом распутства. Поэтому всем девочкам без исключения с малолетства одевали в качестве нижней одежды тугой лиф (кожаный корсет на шнуровке), препятствовавший Росту молочных желез. Его не снимали ни днем, ни ночью до тех пор, пока девушка не вступала в брак. По мнению отечественного этнографа Я. Чеснова, объясняется это тем, что «девичье тело ритуально незрело и лишь замужней женщине можно получить необходимую соматическую полноту — развитую грудь». В ритуал первой брачной ночи входило развязывание узелков корсета: жених собственноручно производил данную процедуру и символически высвобождал чувственность избранницы. Напротив, в русской и украинской культурах именно полная грудь в сочетании с «гибким станом» виделась одним из наиболее привлекательных атрибутов женской красоты, который не скрывался, а скорее подчеркивался в девичьей одежде.

Хотя женщины с более светлой кожей (по сравнению с популяционным средним) и считаются у многих народов более привлекательными, однако предпочтение женщин со светлой кожей вовсе не универсальный признак всех культур. У народов, живущих в условиях обилия солнечного света (например, у арабов), более ценится светлая кожа, тогда как у современных американцев или европейцев желательным признаком является загорелая кожа. И в том, и в другом случае таковы характеристики, типичные для состоятельных слоев общества. Светлая кожа у арабов являлась и является свидетельством того, что женщина мало появляется на открытом солнце (то есть не работает в поле); у американцев же загорелая кожа свидетельствует о том, что ее обладательница достаточно обеспечена, чтобы позволить себе отдых на берегу океана. В Европе мода на загар существовала не всегда. Ее ввела Коко Шанель в 1923 г., вернувшаяся в Париж загоревшей после отдыха на море.

Длинные густые волосы исключительно ценятся у китаянок, японок, монголов, таек. Аналогичное отношение к женским волосам прослеживалось всегда в русской, украинской культуре и большинстве других европейских культур. Однако у многих африканских народов женщины бреют голову наголо, и именно такой женский облик представляется здесь привлекательным.