– Черт! – прошептал он довольно громко. Если Колбаска обратится ко всем своим зятьям сразу и упомянет его имя, то он и оглянуться не успеет, как окажется женатым на толстой шотландке.

Отбросив покрывало, Терман выпрыгнул из кровати.

– Нет! – застонал он. – Нет, нет и нет!

Если такое случится, отец определенно не окажет ему поддержки. И о чем он только думал? Конечно, все это ее вина, а он всего лишь несколько увлекся, когда она начала сопротивляться. Если бы эта дрянь поняла, какую честь он ей оказывает, ничего бы не случилось.

В своем воображении Терман снова увидел Джози в порванном платье, с волосами, упавшими на плечи... Никто не поверит, что не он разорвал ее платье, хотя на самом деле он этого не делал. Он даже не понял, что произошло. Все, что он себе позволил, – это скользнул рукой за вырез платья и ухватил ее за грудь.

При воспоминании об этом увлекательном моменте легкая усмешка тронула губы Термана. Все это бабье одинаково – аристократки, деревенские девицы...

Впрочем, Джози отнюдь не деревенская девица, и в этом вся загвоздка. В итоге он скоро может оказаться женатым на свиноматке!

Мысль о том, как будут потешаться над ним братья, вызвала у Термана такую ярость, что ему захотелось немедленно кого-нибудь убить, и он на всякий случай плеснул себе в лицо холодной водой, чтобы немного охладиться. После того как его лакей Купер дважды предложил ему привести себя в порядок, Терман осознал наконец, что прятаться в постели глупо. В итоге к десяти часам утра он уже сделал кругов сто по своему кабинету.

Конечно, она им расскажет! Она немедленно ухватится за такой шанс, как брак со старшим сыном сквайра. Проклятие, проклятие, проклятие! Впрочем, неожиданно осенило Термана, у нее есть приданое! И груди ее не так уж плохи. По правде говоря, ночью все кошки серы и все женщины одинаковы в темноте. Он мог бы...

О нет, только не это! Терман почувствовал, что ему хочется выть. Мысль о том, что он, один из близких друзей Дарлингтона, женится на женщине, которую прозвали Шотландской Колбаской, вызывала у него тошноту.

Когда Купер появился и сообщил, что в дом пришел визитер, Терман почувствовал заметное облегчение.

– Скажи, чтобы вошли!

– Но он всего один – это человек по имени Гарри Гроун.

Терман кивнул. Возможно, это посредник или адвокат, присланный родней Джози.

Он уселся перед камином, широко расставив ноги, и стал ждать.

– Ну, чего надо? – громко проговорил он, как только дверь за Купером закрылась. Главное, показать себя агрессивным, мужественным и все отрицать; тогда, решил Терман, у него еще остается шанс...

– Меня зовут Гроун, и я пришел просить о небольшой услуге, – робко сказал гость. Он походил на высохшую сливу и выглядел так, будто у него не много зубов и еще меньше мозгов, а Терман с детства не выносил стариков: от них скверно пахло и они мочились в штаны.

– Ответ – нет.

– Я готов хорошо заплатить за эту услугу, – неожиданно сообщил странный посетитель, извлекая из кармана мешочек с соверенами.

Терман почувствовал, что его сердце снова бьется в нормальном ритме. Впрочем, отец содержал его достойно, как и полагается содержать наследника и первенца, поэтому у него было все, что требуется для жизни в городе.

– Вон отсюда! – рявкнул он.

– Я хотел только получить информацию из вашей типографии. Просто чуть-чуть информации. Не соблаговолит ли молодой хозяин поискать ее для меня?

Неужели этот идиот вообразил, что он, Терман, бывает в помещении, где находится печатный станок?

– Жизнь все дорожает, – продолжал старик. – Может быть, этот небольшой подарок поможет вам вернуть карточный долг или оплатить счет от портного...

– Я не играю, дурак! – Терман стал наступать на Гроуна, чувствуя, что готов растерзать невежу. Гроун взывал к его чести, а потому заслужил трепку.

Однако гость оказался гораздо сообразительнее, чем Терман мог представить.

– Я оставлю свою карточку, – пропищал он, бросая что-то на стол. – Это достойное предложение, сэр.

Старик исчез прежде, чем Терман успел до него добраться, и тому осталось удовлетвориться тем, чтобы схватить стол с брошенной на него карточкой и швырнуть его об стену.

Она вошла в мой дом в понедельник, а умерла в пятницу, чему предшествовала целая цепь прискорбных событий. Мне хочется думать, что она отлетела из моих объятий, чтобы попасть прямо в сады Господни, хотя если отбросить поэзию, то случилось все оттого, что она съела скверный кусок пирога с угрем и вскоре после этого скончалась.

Из мемуаров графа Хеллгейта

Они сидели за круглым, выскобленным добела столом в маленькой кухоньке Дарлингтона.

– Когда-нибудь прежде вы ели на кухне? – Чарлз передал Гризелде яблоко, которое только что очистил.

– Нет, никогда. – С чашкой какао в руке Гризелда примостилась на кухонном табурете.

– У меня есть горничная и кухарка, – сообщил Чарлз, – но они живут в собственных домах.

– По правде говоря, я несколько сбита с толку, – призналась Гризелда. – Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Вас содержит отец? Должно быть, содержание очень щедрое.

– А вы любопытны...

Гризелда улыбнулась: ей было приятно чувствовать, как распущенные волосы струятся по спине. И еще это восхитительное ощущение от того, что во всем доме их только двое. Никогда прежде она не была дома одна, поскольку с Уиллоуби дом был населен по меньшей мере еще пятнадцатью душами. А здесь было тихо, очень тихо. Единственное, что слегка нарушало тишину, – это отдаленный шум проезжавших время от времени карет.

– Мне нравится жить одному, – признался Дарлингтон, передавая Гризелде кусочек сыра на ломтике яблока. – В доме есть комнаты для прислуги, хоть и маленькие, но я предпочитаю отсылать слуг домой.

– Скажите, а зачем вам столько книг?

– Просто я люблю читать, – ответил Дарлингтон, откладывая нож. – Полагаю, вы тоже читаете ради удовольствия...

– В настоящий момент я полностью поглощена мемуарами Хеллгейта и даже пытаюсь представить каждую из его возлюбленных. Например, я прекрасно узнала некую даму, а больше, кажется, никто не раскрыл ее.

– Значит, вы можете сказать, кто она?

– Хеллгейт встретил герцогиню при дворе, и она занималась с ним любовью в чулане для швабр. – Гризелда наклонилась к нему: – Так вот, я видела, как герцогиня Джигзблайт года два назад выходила из такого чулана. Я как раз была в Сент-Джеймсском дворце и направлялась в королевскую часовню, а вы знаете, какой там чудовищно длинный переход, ведущий от Казначейства. Герцогиня выскользнула из чулана как раз впереди меня!