Ага, а ведь данный факт в действительности о многом говорит! Сам Аристарх провести такую хирургическую операцию не может – явно боится, что упадет в обморок при виде крови. Компаньоны Кукуева тоже не всесильны, раз не сумели приставить к нему помощника. Получается, он выдал меня не настоящей мафии, а преступникам более мелкого пошиба, которые не дерзнули пробраться в охраняемый военный госпиталь. И которым совершенно незачем заниматься киднепингом, поскольку на этом деле можно ненароком очень серьезно погореть. А оно им надо, в особенности когда на кону стоит такой притягательный куш?

Зачем, спрашивается, лишний раз подставляться, похищая людей, когда меня достаточно всего-навсего хорошенько припугнуть. Что я скажу в ответ на эту угрозу? Попрошу, чтобы мне дали поговорить с женой по коммуникатору? Никто мне этого не разрешит. Не хватало еще, чтобы нас засекла милицейская программа-пеленгатор, если вдруг от отчаяния я прокричу в эфир что-нибудь вроде «Здесь заложена бомба!» или «Помогите, убивают!». Начну артачиться? Тоже не вариант. Насколько ни был брезглив Кукуев, в безвыходном положении он вполне может преодолеть свою гемофобию и извлечь из меня алмазы собственноручно.

Выход один: быть покладистым и делать вид, что я поверил в то, будто моя семья находится у подельников Аристарха. Пусть почувствует близость победы и станет самоуверенным. А дальше поглядим. Возможно, в холле или на выезде из госпиталя мне удастся поднять тревогу и привлечь к нам внимание охраны…

– Эй, ты что там, заснул? – угрожающе спросил Кукуев, стукнув кулаком в дверь уборной. – Или, может, повесился?

– Уже иду! – отозвался я, поднимаясь с унитаза. Но прежде чем спустить воду, снял с трости резиновый наконечник и, с опаской обернувшись, засунул ее до упора в сливное отверстие ванны.

Шум ватерклозета заглушил треск, который издала бамбуковая палка, когда я, загнув ее книзу, расщепил ее конец на пять неодинаковых лепестков длиной в полтора десятка сантиметров каждый. Выбрав наиболее широкий, я немного оттянул его в сторону, надорвав и сделав вдвое длиннее остальных. Чтобы отодрать его окончательно, нужно было приложить совсем немного усилий, но я предпочел остановиться на этом. После чего собрал щепки в пучок и снова надел на них наконечник. Теперь придется опираться на трость лишь для видимости, а то, не ровен час, растрескавшийся бамбук подогнется и сломается, а я мало того что упаду, так еще лишусь своего единственного оружия.

Хорошо, что я много практиковался гулять без костылей и потому покинул уборную тем же относительно ровным шагом, каким в нее вошел. Это потребовало от меня на порядок больших усилий и концентрации, но чего ни сделаешь ради собственного спасения, верно?

– Поклянись, что вы отпустите Лизу и Аню, когда… все это закончится! – потребовал я у шантажиста, продолжая старательно отыгрывать роль смирившейся с неизбежной смертью жертвы. – Господом поклянись, Аристарх, и всем, что для тебя на этом свете дорого!

– Клянусь Господом и всем, что мне свято: не доставишь мне хлопот, твои жена и дочь останутся целыми и невредимыми, – глазом не моргнув, побожился Кукуев. И для пущей убедительности добавил: – Ты не думай, Гена, – мы же, в конце концов, не звери. И тебя, поверь, убьем самым гуманным способом. Сделаем укол, как старому больному псу, и ты уснешь навек без судорог и мучений. Можно сказать, окажем тебе одолжение, так что ты нам еще и благодарен за это будешь.

Я тоскливо усмехнулся и, дабы не тратить понапрасну силы, оперся на стену в ожидании дальнейших распоряжений.

– Ну что, готов? – осведомился аспирант. Я кивнул. – Ладно, тогда пошли. Топай вперед и слушай, куда я тебя стану направлять.

Велев мне ковылять прямо по коридору, Аристарх запер палату, чтобы открытая дверь не вызывала лишних подозрений, и, догнав меня, поплелся в трех шагах позади.

– Ага, вот куда ты закатился! – пробормотал он и, подобрав валявшийся на полу пневматический инъектор, сунул его в карман халата. Как следовало догадаться, в этом шприце было то самое сильнодействующее снотворное, коим злоумышленник нейтрализовал охранников.

На диване, мимо которого мы прошли, виднелось свежее пятно от пролитого кофе. Эта косвенная улика вполне объясняла то, как не слишком воинственный аспирант умудрился в одиночку разделаться с двумя вооруженными крепышами. Очевидно, по ходу беседы с ними Аристарх вызвался сбегать за кофе к стоящему у лифта автомату. Там «сонная фея» запросто могла незаметно для охранников впрыснуть в их стаканчики немного своего «колдовства».

Однако случилась небольшая накладка: один из собеседников Кукуева от угощения отказался. Впрочем, это Аристарха не остановило. Заправив снотворным лишь одну порцию кофе, злоумышленник угостил ею сидящего на диване громилу, а сам занял позицию рядом с его напарником и приготовился к решительным действиям. И когда испивший сонного зелья охранник отключился, выронив недопитый стакан, аспирант змеей кинулся ко второй своей жертве и ужалил ее инъектором в шею.

Шум их короткой борьбы меня и переполошил. А устранивший помеху Аристарх разжился пропуском и пистолетом, после чего поочередно уволок обоих охранников в их офис, расположенный дальше по коридору. И не забыл, разумеется, уходя, запереть за собой дверь.

Дежурная медсестра также отсутствовала на своем посту. Когда Кукуев успел ее усыпить – до или после устранения охранников, – неизвестно, но где она находилась, было в принципе понятно. Плотно прикрытая дверь ординаторской, располагающейся позади медсестринской стойки, указывала на то, что Аристарх побывал и там.

– Прямо! – приказал он, когда мы достигли холла. Находящийся по правую руку от нас лифт явно не был нужен Кукуеву. Похоже, он гнал меня к двери в дальнем конце коридора, что выходила на пожарную лестницу. Разумный тактический ход. Разъезжать на лифте нам было гораздо опаснее, а появление на любом из этажей могло вызвать массу нежелательных расспросов.

Год назад я спустился бы по лестнице не только с пятого, но и с пятидесятого этажа, преодолев весь этот путь с резвостью молодого архара. Сегодня десять лестничных пролетов – именно столько их отделяло нас от первого этажа – почудились мне нисхождением в саму Преисподнюю.

Впрочем, на поверку все оказалось не столь ужасно. Подойдя к перилам, я оперся на них и, сунув трость под мышку, неспешно, ступенька за ступенькой, начал свой спуск в неизвестность. Кукуев брел следом, нервозно поигрывая пистолетом, но меня не понукал. Видимо, пока что мы укладывались по времени в намеченный шантажистами график.

Я же полз по перилам ненамного быстрее слезающего с пальмы ленивца и задавался вопросом, каким будет следующий шаг Аристарха. Вход на пожарную лестницу он разблокировал отобранной у охранника электронной карточкой. Насчет расположенного на первом этаже выхода злоумышленник тоже, кажется, не волновался. Пост охраны там отсутствовал – все выходящие в лестничную шахту двери были оборудованы надежными замками и всегда держались запертыми. Открывались они охранниками лишь по пожарной тревоге или иной служебной необходимости.