Слева по берегу рассыпалась цепочка кубинцев. И их вертолет уходил после высадки. Падая на песок, Евгений попробовал пересчитать бойцов. Нет, не было двадцати, максимум пятнадцать. Ну, ничего, вместе с мироновскими справятся.

Пока никто вперед не продвигался. Ждали второго захода истребителей. А те все не летели и не летели. Наконец Миронов решил — пора! Кубинцы пошли одновременно с его людьми.

Началась привычная работа, та, которую они знали лучше всех, умели выполнять с блеском. Унитовцам не хватало опыта уличных боев, поэтому преимущество, полученное ими от внезапности атаки на город, они сразу потеряли. Организованного сопротивления наступавшим бойцам создать не сумели, и четверть часа спустя после начала бой превратился в охоту за отдельными бандитами.

Порту-Амбуин был чистеньким маленьким городком, в колониальные времена — наверняка курортным. Здесь не имелось никакой промышленности, разве что местные жители занимались сельским хозяйством для собственного прокорма. Дома аккуратные, белые, но несколько иного стиля, чем те, что Евгений видел в Луанде и Лубанго. Надо же, небольшая страна, а насколько побережье отличается от континента, — подивился он, короткой очередью срезая бандита, попытавшегося перебежать улицу, чтобы укрыться за каменным забором. Унитовец упал ничком, выроненный им автомат отлетел в сторону, загромыхав по булыжной мостовой.

— А не переходи улицу, где не положено, — спокойно сказал Евгений. К убийству во время боевых действий у него было спокойное и даже равнодушное отношение. В самом деле — не убьет он, убьют его. И какой в этом смысл?

Солдатик был худой, одетый в сильно потрепанный камуфляж и рваные зеленые кеды. Сам ли он пошел партизанить или его в буш загнали силой — кто теперь скажет? В гражданской войне всегда много неразберихи, кровавой путаницы и промывания мозгов. Ведь наверняка этому несчастному внушали, что он сражается за правое дело и свергнуть кровавый режим Душ Сантуша — его святой долг. А как только режим падет — вот тут и начнется счастливая жизнь. У него будем много земли, на которой станут работать его четверо-пятеро жен. А ему останется сидеть в тенечке да попивать пиво, которого тоже станет вдруг вдосталь.

Кстати, о пиве. Неподалеку чадил горящий грузовичок, а вокруг валялись явно пивные бочки. И несколько трупов. Надо полагать, ребята обнаружили грузовик с ценным товаром и намеревались товар употребить по назначению. Но тут налетели кубинские МИГи и дали ракетный залп. Не промахнулись, машина разбита качественно. Не удалось парням пива попробовать. Что же они сразу грабить кинулись? А как же банк, почта, телеграф, телефон? А как же провозглашение новой власти и соответствующего ей порядка? Так что не революционеры они, даже не партизаны, а так, грабители. Жрать захотелось, вот и напали на город.

Впрочем, все это лирика. Надо продвигаться к отелю, там еще пальба продолжается, но уже не такая частая. Сдают унитовцы позиции, скоро драпать начнут.

Он вскинул автомат, намереваясь сбить еще одного бандита, но в последний момент понял, что из-за угла показался кубинец. И даже знакомый кубинец. Евгений громко свистнул.

— Эй, Тибурон! Осторожнее ходить надо! А то на дружественный огонь нарвешься!

Капитан широко улыбался.

— Ну, я же знал, что это ты тут во всю воюешь! Поэтому и не боялся. Как дела, приятель?

Миронов еще раз осмотрел ближайшие окрестности и только после этого поднялся с колена. Не опуская автомата, направился к кубинцу.

— Рад тебя видеть! Угости своей сигареткой!

— Да с удовольствием!

Они закурили.

— Ты-то как здесь оказался, Серхио? — спросил Евгений.

— Наверное, как и ты, — хмыкнул капитан. — Подняли по тревоге, сунули в вертолет и только в воздухе объяснили, что к чему. Твои ребята все целы?

— Были целы до сих пор. Слышишь, вместе с твоими воюют? Пошли к отелю, надо осажденных выручать.

Кубинец внезапно рванул с плеча автомат, присел и выпустил длинную очередь куда-то вправо. От каменного ажурного забора полетели осколки и послышался громкий вскрик. Тибурон не промахнулся. Они подошли ближе. Еще один унитовец ловил их на мушку, когда капитан его заметил и убил.

— Теперь ты мой должник, — важно заявил брат по оружию. — С тебя бутылка рома.

— Ну откуда же у меня ром? — удивился Миронов, рассматривая убитого. — Водкой отдам.

— Не прибедняйся, — рассмеялся Тибурон. — Неужели успел выпить ту, что тебе на встрече подарили?

— О, кстати, — оживился Миронов. — Что это за дядька такой был? Еще привет от тебя передавал.

— Понравился? Это такой человек, что и фамилию его вслух называть не стоит. Только тебе скажу, по знакомству: полковник Вальдес. Очень большая шишка. Но, если трудно будет, может помочь. Ты-то ему явно понравился. Кому попало он ром дарить не станет.

— С чего это я ему мог понравиться? — заподозрил неладное Миронов. — С твоей подачи, да?

— Ну, рассказал я ему кое-что, — уклончиво ответил кубинец. И тут же вновь вскинул автомат. Но не выстрелил, удержался. Скорее всего, появившийся в дверном проеме человек был местным жителем. К тому же — невооруженным. Тибурон махнул ему стволом автомата, приказывая скрыться в доме, и человек мгновенно повиновался.

— Так что ты там наплел? — настаивал Евгений.

— Говорю же — ничего особенного! Так, пару добрых слов. Но он и сам про тебя много чего знал, без моих комментариев. Да не переживай! Работа у этих людей такая — все обо всех знать. Он очень приличный дядька. Ничего плохого о нем я не слышал. И тебя это знакомство ни к чему не обязывает, успокойся!

— Да? — с сомнением протянул Миронов, а про себя подумал, что, может быть, этот «приличный дядька» знает и причину того, что их группу мурыжат здесь, в Африке, когда они специализированы на Латинской Америке?

Разговор о странном общем знакомом угас сам собой. Они почти приблизились к отелю и теперь не могли спокойно идти во весь рост и разговаривать в полный голос. Перестрелка впереди, хотя и вялая, но все еще продолжалась.

Оказалось, что подходы к отелю совместными усилиями кубинцев и русских уже очищены, а оставшиеся бандиты засели в доме на краю небольшой площади и теперь мечтают не о том, как поубивать и пограбить, а как без потерь вырваться из тупика, в который их загнали. Отстреливались они изо всех сил, то есть стволов из семи-восьми, и понимали, что дело их тухлое. Уже бы и сдались, но не знали, как это сделать. Люди Тибурона, узнав, что при нападении на город погибло четверо гражданских кубинцев, озверели и были полны решимости добить бандитов всех до одного.

Кубинский капитан и советский майор обсудили между собой создавшуюся ситуацию и решили своим подчиненным не препятствовать. Бешеных волков убивают безо всякой жалости. Эти люди пришли сюда, чтобы грабить и убивать, чем и занимались, пока им не прищемили хвосты. Так с какой стати их жалеть?